Вот поэтому я и завидую Владу, – говорит ворчливо мужчина.
Закрыть бы их всех к ебени матери, – говорит он.
Милый, этот русский Влад, он тиран, – говорит женщина.
Да кто бы блядь спорил, – говорит мужчина.
Ты хочешь быть тираном? – говорит женщина с интонацией школьной учительницы.
Когда речь идет о том, чтобы закрыть «Космополитен», ДА, – говорит мужчина.
Ну ладно, что там дальше? – говорит он.
Значит, мы в ресторане, – говорит она.
Ну и, парень этот, который владелец ресторана, – читает она.
Берет у нас автограф, снимается на память, – говорит она.
Стал бы я сниматься с ебарем своей жены, пусть и бывшим! – говорит негодующе он.
Женщина опускает журнал и смотрит на мужчину Внимательно. Тот краснеет – ну, видимо, – и говорит:
Ну, давай дальше, дорогая, – говорит он.
И уходит, – говорит она.
А потом президент, ну, ты, говорит, – говорит она.
Своей жене, ну, мне, – говорит она.
«Дорогая, если бы ты осталась с этим парнем» – читает она.
«Ты была бы владелицей этого замечательного ресторана», – читает она.
А она, ну, в смысле я, ему отвечает, – говорит она.
«Нет, если бы я осталась с этим парнем», – говорит она.
«Он бы сейчас был президентом США», – говорит она.
Смотрят друг другу в глаза. Тишина. Вдруг раздается щелкание. «Щелк, щелк».
Что еще за дерьмо?! – вздрогнув, говорит мужчина.
Успокойся, дорогой, и не ругайся, – говорит женщина.
Это Родригес, наверное, опять колорадского жука поймал, – говорит она.
Садист ебанный, – говорит он.
Он мексиканец, и ему надо Дать Шанс, – говорит она.
Да я разве против, – говорит он.
Просто он блядь садист ебанный, – говорит он.
Ну так уж и садист… и потом, это же вредители, – говорит она.
Колорадский жук жрет наш картофель, – говорит она.
А нам очень нужно его здесь выращивать? – говорит он.
Милый, мы должны подавать людям пример, – говорит она.
Международные корпорации… ТНК эти, – говорит она.
Мы из-за них совсем забыли вкус нормальной еды, – говорит она.
Дорогая, не преувеличивай, – говорит он.
Уж кто-кто, а мы-то ничего не забыли, – говорит он.
Под словом «мы» я подразумеваю нас, все американское общество, – говорит она.
Наливает мужчине еще кофе, кладет себе на тарелку немного овощей, поливает их оливковым маслом, режет бекон…
Ну хорошо… ну а божьих коровок он почему… Обстригает, – говорит мужчина.
У него было трудное психо-эмоциональное детство, – говорит она.
Родригес наивен, как ребенок, – говорит она.
Не получив нормального образования, и воспитания, – говорит она.
Он изо всех сил пытается сделать нам приятно, – говорит она.
Ему кажется, что таким образом он демонстрирует нам свою Старательность, – говорит она.
И разве он не старается? – говорит она.
Опускает поджатую ногу на пол, а другую, наоборот, поджимает. Мы успеваем мельком увидеть кое-что, что сразу же отсылает нас к знаменитой сцене фильма «Основного инстинкта». Мужчина, тоже увидев Это, застывает.
Э-э-э, – говорит он.
Что? – говорит она.
М-м-м-м-м, – говорит он.
Забыл, – говорит он.
О чем мы вообще? – говорит он.
Я читала тебе историю из журнала, – говорит она.
Ага! – говорит он.
Ладно, – говорит мужчина.
Так значит, – говорит он.
Не ты была бы хозяйкой тошниловки… – говорит он.
…а твой ебарь был бы президентом США, – говорит он.
С добрым утром, мистер президент, – говорит он.
СПАСИБО, – говорит он.
Молчание. Звук щелкающих садовых ножниц.
Мужчина, рванув от стола – мы видим, как женщина морщится, – подбегает к окну, и распахивает занавески. Комната сразу становится ярко-освещенной. Мы видим, как распахивается окно, и мужчину, который, стоя совершенно голый, кричит:
Родригес, еб твою мать, – кричит он.
Можешь ты прекратить мучить этих блядь букашек?! – кричит он.
Si синьор! – слышим мы голос садовника.
Простите синьор! – говорит он.
Черт побери, Родригес! – кричит мужчина.
Что ты все все время блядь извиняешься?! – кричит он.
Я всего лишь хочу чтобы ты прекратил стричь лапы, – кричит он.
…этим блядь несчастным насекомым, – кричит он.
Вот и все, – кричит он.
Да синьор, прости… – говорит садовник.
Родригес, сегодня же выходной! – кричит мужчина.
Почему бы тебе не поехать в город, – спрашивает он.
Начос, пивос, тортильос, – говорит он.
Си сеньор, – говорит Родригес.
Ну вот и славно, – говорит мужчина.
Запахивает шторы. Поворачивается в кабинет. Снова звуки ножниц.
Щелк, – щелкают они.
Щелк…
… – молчит мужчина.
Милый, он же по-английски не говорит, – говорит женщина.
Только «да» и «простите», – говорит она.
Облизывает губы, и снова меняет под собой ноги. Мужчина, глядя в камеру, медленно идет на нас. Мы слышим смешки, шелест газет, слетающих на пол… Тишина. Общий план лужайки перед Белым Домом, садовник, ползающий на грядках раком… Знамя над зданием. Ветерок. Крупно – звездно-полосатый флаг.
Отъезд камеры. Мы видим, что флаг был на новостной заставке по телевизору. Он светится на всю стену.
Мужчина и женщина, лежа на полу, смотрят на экран. Показывают выступление президента России, Владимира Путина. Тот, стоя на трибуне в Государственной Думе, говорит:
В то время, когда наши партнеры по неведомым нам причинам, – говорит он.
Окружают Россию системой противоракетной обороны, направленной, – говорит он.
Вовсе не на перехват даже теоретически невозможных ударов Ирана и Северной Кореи, – говорит он.