– Ну и что? – сказала я маме. – Сходи.
– Меня попросили исполнить роль белочки, – бесцветно заявила мама.
Я не смогла удержаться и расхохоталась. Белочка! Сквозь смех я спросила:
– А в чем твоя задача?
Мама посмотрела на меня, как на сумасшедшую, и сказала:
– Я должна буду принести орешки…
Тут уже и мама рассмеялась.
– Куда? – спросила я ее сквозь смех.
– Под елочку, – ухохатывалась мама. – Под нашу информационную елочку. Новостные орешки, которые все будут щелкать…
– Сыграй, мама! – веселилась я. – Я куплю тебе несколько кокосов. Пусть щелкают!
На наш хохот явился папа.
– Чего вы? – поинтересовался он.
– К нам белочка пришла, – заявила ему я. – Вот, сидит.
Мама старательно сдерживала смех.
– Вообще-то я есть хочу, – сказал папа и погладил себя по животу. – Пусть меня кормит белочка, я не против.
Мы с мамой только махнули на него рукой: иди, мол, отсюда, нам и так непросто, – и снова рассмеялись. Папа, по-моему, обиделся и ушел. А мама чуть успокоилась, обняла меня за плечи и спросила:
– Как каникулы, Мика?
– Неплохо, – сказала я. А потом призналась: – Очень здорово, мам. Я не хочу, чтобы они заканчивались.
– Еще, можно сказать, год впереди, – успокоила меня мама. – В новом году захочется нового.
– Наверное, – кивнула я. – Только школа – это не очень-то новое.
– Там же сделают ремонт, – пожала плечами мама.
– Ну, это точно, – сказала я.
И вспомнила нашего директора. Все-таки он хороший человек. Без него таких каникул не было бы. Интересно, он действительно будет отмечать Новый год в школе? Наверное, пошутил. А как остальные одноклассники справляются с каникулами? Не может же им быть скучно, если мне так хорошо…
Я ушла в свою комнату. Из-за занавески на меня молча поглядывал Булька.
– Привет, Булька, – сказала я ему.
Он тихо угукнул.
Булька, видимо, дулся – я на весь день забыла о нем. Я улыбнулась ему, вынесла на морозный балкон и сделала нового бульчонка. Он получился веселым, подмигивал, и у него были разноцветные пуговицы.
– Хороший, – одобрил снеговика Булька и повеселел.
– Я тебе каждый день буду делать по маленькому снеговику, – пообещала я. – До Нового года ты обзаведешься большой семьей.
Булька улыбнулся, и я, надышав в балкон немного пара, зашла в комнату.
На столе лежала последняя мандаринка. У меня прямо глаза загорелись – вот бы ее не съесть, а подарить кому-то! Хотя, наверное, у меня уже мания по поводу новогодних подарков. Но ведь человек, который подарок получит, не будет знать, что я так увлеклась!
Но настоящую мандаринку дарить не очень-то здорово. Поэтому я решила сделать бумажную. И придумала, что это будет мандарин желаний. Как дерево желаний.
Сначала я поискала в Интернете, как сделать мандарин из бумаги. Но ничего нормального не нашла. Предлагали связать мандарин оранжевыми нитками, сделать «открытый» мандарин – такой мне не подходил. Поэтому я решила сделать все самостоятельно. Для настроения поставила новогоднюю песню «Аббы». Взяла оранжевую бумагу, сложила пополам, нарисовала полукруг – мандариновую дольку – и надрезы, чтобы потом приклеить сверху лист. Вырезала, положила внутрь дольки крохотную лошадку – у меня было несколько таких маленьких игрушек. Потом две половинки заклеила сверху бумагой. Так же сделала следующую дольку – в нее положила крохотную конфетку. В следующей было мое любимое конфетти, потом – пластмассовые разноцветные шарики, в следующих – названия городов, сложенное в несколько раз сердечко, семена анютиных глазок, крохотные снежинки… Все дольки я приклеила к оранжевому шнурку, обрезала его с двух сторон. А потом аккуратно сняла кожуру с последней мандаринки, обернула ее вокруг бумажного фрукта, заклеила разрывы скотчем. И положила на батарею высыхать. По моей идее, когда кожура высохнет, скотч можно будет снять, и высохший мандарин не развалится. Потом я прямо на нем напишу черным маркером, мелко-мелко, будто иероглифами:
Перед тобой – мандарин желаний.
Загадывая желание, открой одну дольку мандарина.
То, что находится внутри дольки, подскажет, что нужно сделать
для исполнения желания.
Внимание! Не пользоваться более чем одной долькой в день!
Мандарин желаний может действовать весь следующий год.
Начало работы мандарина – 1 января, 00.00 по московскому времени.
Подарок получился странным. Значит, он должен попасть к человеку, который его оценит. И так должно случиться. Мне ужасно нравилась фраза про начало работы мандарина. Я подумала, что папе нужно сделать в подарок свеклу желаний, уж очень он свеклу любит. А маме тогда – помидор желаний. А мне… Интересно, подарит кто-то мне подарок на этот Новый год? Вот было бы здорово.
Я представила, как мы скоро будем наряжать елку, как будут бить куранты, как папа самозабвенно закричит «Ура!», а мы с мамой подхватим…
И будем не спать, не спать, не спать – десять дней подряд…
Утром Булька был недоволен.
– Ты назвала меня, как щенка.
Я только вздохнула. Он услышал это с улицы: хозяйка подзывала к себе собаку. Сначала он решил, что зовут его, и приободрился: вот же, не только Мика меня знает, а совершенно незнакомые люди зовут, как родного:
– Булька, Булька, Булечка, иди сюда!
Он почти подпрыгнул на балконе, а вместе с ним наперебой подпрыгивали его неугомонные бульчата. Булька кисло сообщил, что после того, как на улице позвали Бульку, на крик прискакал патлатый веселый пудель, прыгал, как козленок, валялся у хозяйкиных ног, как оживший коврик, и мчался вперед, как ракета.
– Это не снеговичье имя, – похоже, расстроился Булька.
Никогда не думала, что мне придется успокаивать пластилинового снеговика. Я даже рассердилась. Потому что на улице светило солнце, и снег сверкал, будто разбитый елочный шарик, а тут такое бурчание… Или даже можно сказать – бульчание! А я ведь всего лишь выглянула на балкон узнать, как там у него дела. И, конечно, из-за Булькиного нытья вспомнила про свое имя. Мика – имя, скорее, мальчишечье… Но я никогда не думала, что оно плохое.
Так я и сказала Бульке.
– И вообще, плохих имен не бывает.
Булька молчал. А потом, наверное, решил сострить:
– А бывают, значит, полуплохие и недоплохие?
Я поежилась и кивнула в сторону комнаты. Мол, замерзла, и либо пойдем бурчать ко мне в комнату, либо я пойду оденусь, и тогда уж…
– Булька – хорошее имя! – кажется, поддержал меня кто-то из бульчат.