— Ваше здоровье! — сказала Джейн.
Джек поднял стакан, лед звякнул о стекло.
— За счастливый конец!
Она обогнула стойку и подошла к нему. Слишком близко. Он смутился. Потому что все еще чувствовал теплоту ее ладони. Джейн тоже опустила глаза. Ему захотелось забыть обо всем, убежать от горя. Захотелось, чтобы нежность этой женщины смягчила его гнев и залечила раны.
— Присядем?
Ее голос больше не казался ни уверенным, ни беззаботным. В нем были слабость и ожидание. Немой вопрос повис над ними, как дамоклов меч. Помогут ли они друг другу?
Джек поставил стакан рядом с ее стаканом. Пауза затягивалась. Он подумал, что сейчас, похоже, Джейн меньше всего хотелось бы говорить о его боли и смерти Лили. Откровенно говоря, ему тоже не хотелось ни говорить о своих потерях, ни доискиваться причин, по которым он чувствовал себя так паршиво.
— Можно обнять тебя?
Джейн никак не отреагировала — не рассердилась, не возмутилась. Возможно, она как психолог была готова к такой реакции, но ее зрачки взволнованно расширились, а на щеках появился легкий румянец. Джек подумал, что доктор Брукс тоже отчаянно этого хочет.
— Это поможет тебе? — У нее был на удивление спокойный голос.
— Да.
— Это не по правилам. Психиатры не должны так поступать.
— Я никогда не жил по правилам.
Джеку надоело препираться. Он обнял ее за талию и привлек к себе. Она не сопротивлялась. Она обнимала его так же сильно, как и он ее.
Они долго молчали. Потом Джек прижался щекой к ее щеке и шепнул:
— Я хотел сделать это с первого дня нашего знакомства.
Она улыбнулась.
— Джек, так нельзя. Прости. — Джейн отстранилась. — Нам следует закончить сеанс. — Она опустила голову.
Джек понял, что она расстроена.
— Ты ничего не сделала. Это я. Я во всем виноват. — Он тяжело вздохнул. — Странно, у меня много друзей, но единственный человек, которого я могу попросить обнять меня, — это сестра. Но она за десять тысяч миль отсюда.
Джейн печально покачала головой.
— Ты ничего не знаешь обо мне.
Он нахмурился и взял ее за руку.
— Ты несчастлива?
— Неужели это так заметно?
— Нет, не заметно. Ты хорошо притворяешься.
— Если тебе и правда интересно, я устала притворяться, я ненавижу свою жизнь. — Джек промолчал, и она продолжила: — Я замужем только на бумаге. В остальном мы чужие люди. И это длится уже столько лет, что я сбилась со счета.
— Но у тебя же есть возлюбленный? Такая прекрасная женщина не может жить без любви.
Она смутилась и, помолчав, ответила:
— Нет у меня никакого любовника. Есть только ты.
— Почему ты ни с кем не встречаешься?
Она пожала плечами.
— Честно говоря, у меня не хватает на это сил. Найти мужчину несложно. Сложно найти порядочного мужчину, а я не сторонник любви на одну ночь. Если все произойдет случайно, я не буду переживать, но пойти куда-то и искать там мужчину для секса… — Она невесело улыбнулась. — Наверное, я старомодная. В жизни не должно быть ничего бессмысленного, даже в отношениях на одну ночь должен быть какой-то смысл. Я сумасшедшая, да?
Он покачал головой.
— Нет. Многие с тобой согласятся. Я чувствую то же самое.
— Правда?
Он кивнул.
— Чему ты удивляешься? Секс без чувств опустошает. На следующее утро остается только сожаление, особенно если нет желания увидеть партнера снова. Пару лет назад я это проходил.
— Я догадалась, можешь не рассказывать.
Он немного отстранился.
— Мне уйти?
Она посмотрела на него и кивнула.
— Я не хочу этого, но, наверное, лучше тебе все же уйти. Мы должны остановиться прямо сейчас, иначе я захочу, чтобы ты поцеловал меня. И тем самым причиню тебе боль и заставлю чувствовать себя виновным.
— Уверена, что захочешь?
— Уверена, — ответила она. — Но должен быть уверен и ты. У меня эгоистические причины. Мне одиноко, у меня давно не было мужчины, мне скучно — называй как хочешь. Я все равно не смогу объяснить. Сам придумай. На самом деле…
Джек обнял ее за талию, прижал к себе и поцеловал. Затем, чуть отстранившись, убрал шелковистую прядь с ее лба. Джейн улыбалась, с восхищением глядя на него.
— Это то, что я называю терапией, — пробормотал Джек. — Именно этого я хотел.
— И я. Прости, потом будет плохо, прости, — шепнула она. — Я и не помню, когда меня последний раз так целовали.
— Это неправильно. Только так тебя и нужно целовать.
Их губы вновь соприкоснулись. Печаль, боль, позор, гнев — чувства проносились ураганом и сгорали в огне поцелуя. Джейн почувствовала его смятение.
— Все в порядке. — Она нежно провела пальцем по щеке Джека. — Я все понимаю и не жду от тебя любви. Просто ты поможешь мне, а я помогу тебе.
Джек колебался.
— Я не хочу тебя использовать. Ты действительно небезразлична мне. Но прямо сейчас я…
Зазвонил телефон. Джек готов был выбросить его в окно.
— Ответь, — сказала Джейн.
Джек нажал отбой.
Он был возбужден, он хотел любить ее, но неожиданный звонок всколыхнул в нем чувство вины, которое, казалось, успело осесть на дно души. Как он мог? Лили погибла всего несколько дней назад. Он ненавидел себя!
Он взглянул на телефон. На экране светился номер Джеффа. Джек спрятал мобильный в карман.
— Это просто друг. Он оставит сообщение на автоответчике.
Они посмотрели друг на друга.
— Джек… — тихо сказала она.
Но он покачал головой.
— Не продолжай, не надо. Я хочу… мне нужно…
Она улыбнулась.
— Я тоже. Я всегда хотела, чтобы высокий красивый мужчина отнес меня в спальню.
— Эротическая фантазия?
— Это эротическая фантазия всех женщин, Джек Хоксворт. Знаешь, ты можешь осуществить почти все женские мечты.
Он легко подхватил ее на руки и пересек комнату, не обратив внимания на сигнал входящего сообщения.
— А дверь ногой открыть можно? Или это фантазией не предусмотрено?
— Нет. — Она нажала на ручку. — И бросать меня на кровать тоже не нужно.
— Никаких бросков через голову?
Оба рассмеялись. Напряжение исчезло, чувство вины притупилось. Они приступили к одежде, но Джек никак не мог совладать с хитрыми застежками на ее блузе.