– Проснулась? – Небритый мужичок в кепке пристально смотрел на меня.
– Как видишь.
– Грубить нехорошо.
– Разве я грублю?
– Принес тебе поесть. – В руках у него была миска.
Я села на кровати:
– Руки-то развяжи!
– А ты хулиганить не станешь?
– Жрать я хочу! Поэтому не стану.
– Смотри… – Он засопел. – Меня насчет тебя предупредили…
– Очень хорошо.
– Что хорошо?
– Что предупредили!
Руки он мне развязал, я пошевелила ими. За ночь они сильно затекли.
– Есть-то сможешь?
– Если не смогу, придется тебе меня с ложечки кормить.
Он засмеялся, его смех был больше похож на кудахтанье.
– Смешно?
– Ага! С придурью ты, я смотрю!
Я поднесла миску к лицу. Там плескалось что-то похожее на кашу.
– Это… что?!
– Еда.
– Я понимаю, что еда. А конкретно? Фуа-гра, отбивные по-карибски или борщ?
– Каша перловая!
– Привет из армии? Я смотрю, ты до сих пор по ней скучаешь?
Мужик хихикнул:
– С тобой не соскучишься!
– А вот с тобой и комары сдохнут! Я не буду это есть.
– Больше ничего нет.
– Хлеб-то хоть имеется? И масло? Сделай чаю или кофе…
– Кофе нету. Чай есть.
– Ладно, – вздохнула я. – Тащи мне чай и хлеб с маслом.
Он ушел. Я заправила прядь волос за ухо. Дела мои – дрянь! Но, судя по всему, вчерашняя троица куда-то укатила. Меня оставили на попечении этого придурка. И что мне делать? Я пошевелила ногами. Колено болело. Я встала и сделала несколько шагов. Ходить могу, а вот насчет бега – не уверена. Я провела руками по бедрам и прищелкнула языком. А что, если попробовать соблазнить этого придурка? Как говорил Костя: женское оружие – самое верное и надежное. Оно уж точно никогда не подведет в отличие от всех остальных средств. Правда, неизвестно, клюнет ли этот заросший щетиной мужичонка на меня? Но, в конце концов, мужская природа одинакова у всех них.
Футболка моя была порвана на боку. Я приспустила рукавчик с одного плеча и пригладила волосы. Конечно, я выглядела не лучшим образом, но не думаю, что у моего стража имелся богатый выбор женщин, вряд ли его осаждают Натальи Водяновы и Клаудии Шиффер.
Когда он вернулся с чаем и хлебом с маслом, я взяла из его рук миску и села, закинув нога на ногу. Мое бедро отчетливо виднелось в прорехе джинсов. Проследив за стражем острым взглядом, я увидела, что глаза этого мужчинки приковались к моему телу.
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Что? – отвлекся он от созерцания моего практически оголенного бедра.
– Как зовут, спрашиваю? Имя у тебя есть или звать тебя «никто»?
– Коля.
– Отличное имя… У меня первый парень был Коля. Как я его любила, как любила! – покачала я головой. – Вам, мужикам, этого не понять. Горяченькие ночки у нас были… Любовь! Ты как здесь поживаешь?
– Че?..
– Не скучно тебе?
– Нормально. Ты ешь давай!
– Я ем, ем!
Я ощущала себя миледи из «Трех мушкетеров», которой надо было соблазнить непоколебимого пуританина Фельтона. Это ей в конце концов и удалось. Удастся ли мне?
Я пила чай. Волосы мои упали на лоб, сквозь их прядки я посматривала на своего охранника. Он тоже смотрел на меня. Поймав мой взгляд, он нахмурился и отвернулся. А ты, дядя, пялишься на меня, хоть и пытаешься это скрыть! Но тебе плохо удается замаскировать свой ко мне интерес. Что ж! Попробуем сыграть на этом…
Поставив чашку на стул, я позвала Колю:
– Эй! Можно тебя попросить?..
– О чем?
– У меня спина болит. Похоже, на ней изрядно потоптались вчера, просто огнем горит. Не можешь посмотреть, что у меня там?
Пару секунд он колебался, потом шагнул ко мне.
– Посмотри… – Я задрала футболку. – Пощупай, где болит.
Сзади послышалось шумное сопенье. Его ладонь легла на мою спину, и я стиснула зубы, чтобы немедленно не скинуть ее со своего тела.
– Где болит-то?
– Ты поводи рукой. А я скажу…
Рука его скользила по моей спине. Неожиданно для него я повернулась к нему и, перехватив его руку, положила ее себе на грудь.
– Ты чего?!
– Как насчет побаловаться по-быстрому?
– Побаловаться?!
– У тебя такая манера – повторять чьи-то слова? Или ты просто соображаешь туго… Коля?
Он почесал кончик носа.
– Захотелось? – Он окинул взглядом мою грудь.
– Ага! Тяжело ж без мужчины! Приперло просто! Знаешь, как я секс люблю? Дня прожить без него не могу! Никого тут нет, никто ничего и не узнает. А мы с тобой все по-быстрому сделаем. – Я передвинула его руку на свое бедро.
– Ух… – выдохнул он. – Аппетитная ты бабенка! У меня аж в штанах все зашевелилось!
– Так че ты медлишь-то? Я же могу и передумать!
Упоминание о том, что я могу передумать, видимо, возымело свое действие. Он стащил рубашку через голову, рывком расстегнул штаны и вывалил свое «хозяйство» наружу. Я откинулась на кровать. Только бы не спугнуть его раньше времени, тогда у меня появится шанс выбраться отсюда! Сердце мое стучало так, что отдавало в висках. У мужичонки лицо покраснело, дыхание участилось. Господи! Какие же они все одинаковые, вот кретины-то! Когда он уже был готов забраться на меня, я рывком перевернулась и оказалась наверху.
– Люблю быть верхом, – пояснила я. – Возбуждает дюже! – я подлаживалась под его стиль речи.
Так же быстро я рванула футболку, разорвав ее на два куска, и быстро привязала его руки к кровати.
– Эй! Ты что?!
– Сексуальные игры! Садомазо! Ты что, «сеансы для взрослых» не смотришь? Самое оно для взрослых мальчиков и девочек.
– Н-нет, я так не хочу…
Еще один кусок футболки я скрутила в комок и засунула ему в рот.
– Теперь ори не ори, никто тебя не услышит, как ты ни старайся!
Он лягнул меня ногой, и я скатилась с него.
Раньше надо было думать, дядя! Увидел бабу – и раскис! Теперь-ка полежи и поразмышляй! Время на это у тебя есть. Подумай о жизни! Раньше, видимо, времени на это у тебя не было, раз ты с такими подонками связался. Или ты сам из таких?
Он замычал, но я его не слушала. Я думала, как мне выбраться отсюда! Футболка разорвана. В таком виде я не могла покинуть дом – это ясно. Я взяла со стула Колину рубашку. Она была мне мала – не прикрывала мою грудь.