Проснулась я утром, выползла из стога и посмотрела по сторонам. Справа, чуть вдалеке, виднелась дорога, по ней ехали машины. Мне надо туда! Я пригладила волосы и отправилась к трассе.
Машина остановилась только через пятнадцать минут. Все ехали мимо, даже не сбавляя скорости. Наконец, притормозил грузовик, оттуда выглянул мужик лет сорока, рыжий, худой, и сплюнул на землю.
– Куда ехать-то?
– Не знаю, – призналась я. – А где я нахожусь?
– Во дает! – повертел мужик головой. – Даже не помнит ничего! Много выпила-то? Али как? На себя погляди! Где ты валялась? Муж в курсе?
– У меня мужа нет.
Он распахнул дверь пошире:
– Садись!
– А куда мы едем? – спросила я, уставившись на свое отражение в верхнее зеркальце. Ужас! Ужас! Под глазом синяк! Волосы всклокоченные, будто над ними экспериментировал ученик парикмахера, возле рта – свежая царапина. На правой скуле – грязное пятно.
– Так ты сама не знаешь, куда тебе ехать?
– Поэтому и спрашиваю.
– Мне – в Калугу. А тебе?
– А до Калуги далеко?
– Не очень.
– Тогда в Калугу. У вас платок носовой есть? Или салфетка?
– Чего? А… это, нет. А зачем тебе?
– Лицо протереть.
Грузовик ехал по трассе со средней скоростью. Мой спутник включил магнитолу, и в салоне полились блатные песни.
«Ах, никогда я не был хулиганом, а хулиганом ты сделала меня…»
– Как зовут?
– Юлиана.
– Юляшка, значит! Отлично! Что случилось-то?
– Бандиты напали.
– Ого! Бандиты – это серьезно. Просто так взяли и напали?
– Разборки там пошли. А я крайней оказалась.
– Сама не без греха? – И он подмигнул мне.
– Не. Это мой бывший дружок оказался в «теме». А я – так… Сбоку припека. Вот и пострадала.
– Ну ладно. Что было, то было. Смотреть вперед надо! Правильно я говорю? Девчонка ты хорошая, и все у тебя еще наладится. Надо только не унывать.
– Да я вообще-то и не унываю.
– Так держать!
Шофер, представившийся Вовчиком, оказался болтливым типом. Он тараторил без умолку. А я чувствовала, что у меня слипаются глаза – сказывалось дикое напряжение последних дней. Если бы я вспомнила наизусть сотовые номера Бакланова и Таты, позвонила бы им. В номере Таты я не помнила двух последних цифр. Баклановский номер и вовсе не держала в памяти. Если я как-то восстановлю сим-карту, тогда есть шанс, что мне позвонят они.
Через два часа, уже в сумерках, мы въехали в небольшую деревеньку.
– Отдохнем здесь, а завтра тронемся в путь.
– А сегодня нельзя?
– Чего нельзя?
– В путь тронуться.
Мне показалось, что Вовчик смутился.
– Так я, это, того… два дня не спал. Отдохнуть хочу. У меня в доме нормально все. Банька есть, удобства полные. Помоешься, отдохнешь.
Помыться мне действительно не мешало бы, вот только возникли подозрения, что Вовчик может мне существенно осложнить и вечер, и ночлег. Хотя выбирать мне не приходилось, и я кивнула в знак согласия.
– Ну и отлично. Сейчас ужин сварганим. Водочка у меня где-то есть.
– Не пью, – равнодушно сказала я.
– Совсем? – огорчился мой спутник.
– Практически да.
– Иногда можно и выпить. Ты чего, Юляшка! Будь проще, и к тебе люди потянутся… Цацой быть не стоит. Мы люди простые, душевные. Как ты к нам отнесешься, так и мы тебе ответим.
Дом его был каким-то нежилым, там пахло чем-то несвежим, словно его давно не проветривали.
– Я здесь бываю лишь наездами, – торопливо сказал Вовчик. – Как получается. Ты сиди, я щас… – Он привел меня в комнату и резвенько поскакал на веранду.
Через полчаса я услышала его крик:
– Юляш! Иди сюда! Ужин готов… Мог бы и тебя попросить все сделать, но уж ладно. Поухаживаю…
Ужин состоял из вареной картошки и плохо прожаренного мяса. На столе красовались банка соленых огурцов и бутыль с бледно-желтой жидкостью.
– Самогон! Крепчара! Давай, Юляш, за знакомство, присаживайся к столу, не стесняйся. Люди свои, все понимаем. Женщина ты молодая, ну и я – мужчина в соку. – Он налил самогон в стаканы и протянул один мне. – За встречу в пути!
Он выпил стакан залпом, закусил огурцом и довольно крякнул.
– Аж слезу вышибает, хорошо Петровна его делает! Бабулька одна есть в нашей деревне. Самогон, это, гонит. Профессионалка, – сказал он с уважением.
Я понюхала стакан. Пить мне не хотелось.
– Я не пью, – повторила я.
– Э… нет. Обижусь! Рюмочку по первости обязательно надо выпить. Давай, Юляш! Не подводи…
Я выпила два глотка и ткнула вилкой в картошку. Только сейчас я ощутила, как же я голодна. Съев картошку с мясом и выпив еще немного самогона под настоятельным давлением моего нового знакомого, я почувствовала, что меня потянуло в сон.
– Где тут можно помыться? – пробормотала я. – Помыться и спать…
– Это один момент. Организую! Банька во дворе, я тебя туда доведу…
Под конвоем Вовчика я дошла до баньки…
– Растопить бы надо.
– Ох… – выдохнула я. – Тогда я усну, не дожидаясь растопки! Дай мне просто умыться, что ли. Я тут, на улице, поплескаюсь. Только воды выдели побольше.
– Два ведра хватит?
– Наверное.
Шофер притащил два ведра воды и встал рядом со мной.
– Идите, я сама теперь справлюсь.
– Помощь не требуется?
– Не требуется!
Мужчина ушел, я встала между деревьями и стянула рубашку. Рядом послышался какой-то шелест. Я резко обернулась:
– Володя! Ау! Вот только подглядывать не надо. Некрасиво!..
Звуки стихли.
Черт меня угораздил связаться с ним, с досадой подумала я. Еще, чего доброго, ночью приставать станет! Обнажаться мне что-то расхотелось. Я помыла грудь, руки, лицо. Задрала штанины до колен и плеснула себе на ноги. Когда я вернулась в дом, Володя сидел на веранде, отводя взгляд в сторону.
– Спать будешь в комнате. Я – здесь.
Только я улеглась на кровать, которая противно и громко скрипела при каждом моем движении, как дверь приоткрылась и в проеме обозначился мужской силуэт.
– Что? – спросила я с досадой, приподнимаясь на локте.
В ответ было только громкое сопенье.
Так я и думала!