Семен внимательно посмотрел на мента, непонятно, то ли сочувствует он, то ли злорадствует.
— Я туда не собираюсь.
— Тогда почему не оправдываешься? Про алиби мог бы сказать.
— А для чего я, по-вашему, спрашиваю, когда Панарина убили?
— Сегодня его убили. В восемь утра. Если точней, в восемь часов десять минут, — ответил мент.
— Значит, кто-то видел, как его убили.
— С чего ты взял?
— Ну, я не знаю… — усмехнулся Семен. — Может, киллер записку в лежке оставил, ну, с указанием времени… А может, у ваших экспертов инопланетное оборудование появилось, которое позволяет устанавливать время убийства с точностью до минуты?
— Нет у нас инопланетного оборудования. Телохранитель видел, как Панарин упал. И за киллером погнался, только не догнал…
— А собака ваша где?
— Какая собака?
— Ну, которая след взяла. Почему она меня не обнюхивает?
— Да нюх ей отбило… Знаешь, чем?
— Догадываюсь. И как след сбивать, знаю. И как «схроны» в лесу ставить. Вы бы в жизни винтовку не нашли, если бы я хотел ее спрятать…
— А ты не хотел?
— Товарищ… Не знаю, кто вы по званию…
— Подполковник Скважин… Да уж, облажался ты, парень, с винтовкой…
— Я?!.. Собаку со следа сбить догадался, а винтовку спрятать — нет. Вам самому не смешно?
— Но у тебя же были отношения с Лидией Панариной?
— Отношения были, а планов на нее — нет.
— Конфликт у тебя с телохранителями Панарина был?
— Ну, так с ними, а не с ним.
— Я слышал, ты отработал этих ребят. Но ведь могли появиться другие. Это ведь проблема. А нет человека, нет проблемы…
— Еще я мог жениться на Лиде. Я молодой, а она еще моложе… У нее, наверное, дом большой, денег много, — усмехнулся Семен.
— А что в этом смешного? Бывает и такое.
— Есть еще более простая причина.
— Например?
— Например, в восемь утра десять минут я разговаривал с дежурным администратором.
Семен снял с телефона трубку, набрал двухзначный номер и вызвал администратора.
Юля не заставила себя ждать.
— Да, Семен Дмитриевич! — вымученно улыбнулась она, с тревогой глядя на Скважина.
— Юля, где я был сегодня в восемь часов десять минут?
— Э-э… Ну, вы со мной разговаривали…
— Очень хорошо! — Подполковник взял ее за руку, вывел из номера, минуты через три вернулся.
И спросил, о чем Семен с ней разговаривал. Ему нужно было знать содержание разговора чуть ли не слово в слово. Но Семен не врал, и о чем говорил с Юлей, помнил.
Не смог Скважин поймать его на лжи, расстроился, но виду не показал.
— Сразу надо было сказать, когда киллер стрелял, не пришлось бы из пустого в порожнее переливать, — усмехнулся Семен.
— Ну, Юля девушка симпатичная, а ты парень, так понимаю, не промах…
— Грязные намеки на мою чистую репутацию? Нехорошо, товарищ подполковник.
— А репутация чистая?
— Я, может, и гулящий, но я не женщина. И жены у меня нет. Да и вы не священник, чтобы мой моральный облик обсуждать. И давайте закончим разговор, товарищ подполковник. У меня много дел, а вы меня задерживаете.
— Ишь как расхорохорился! Сначала обыск произведем, персонал опросим…
— Производите. Опрашивайте. Ничего не найдете. И ничего не узнаете… Кстати, после Юли я с Риммой разговаривал, это мой зам по салону красоты, она как раз на работу приехала… Потом с уборщицей в фитнесе… Потом со строителями… Я тут на виду был, если не верите, можете опросить всех…
— И опросим, — кивнул Скважин. — И узнаем.
Семен кисло улыбнулся, глянув на мента. Не нравилось ему его настроение. Похоже, подполковник уже мысленно отпраздновал успех в раскрытии уголовного дела.
— Делайте, что хотите, только без подстав.
— Ну, это ты зря…
— Мы в двухтысячном году одного подполковника из Москвы сопровождали. На засаду напоролись. В горы уходить пришлось. Мы этого подполковника на себе тащили. Я и Пашка Левков, двое нас тогда осталось. А подполковника сильно ранило…
— Это был не я, — усмехнулся Скважин.
Похоже, он решил, что Семен пытается его разжалобить.
— Не вы. Тот подполковник уже полковником успел стать. Точнее, генерал-полковником. Заместитель министра МВД. Я думаю, он добро помнит. А как связаться с ним, я найду…
Семен смотрел на Скважина пристально и сердито. Не убивал он Панарина, и алиби у него есть, и пусть мент оставит надежду повесить на него чужой труп. И воевал он, и подполковника спасал, который за одиннадцать лет очень высоко взлетел. Были еще и другие знакомые генералы…
Есть у него алиби, так что пусть все идут к черту.
Постановление на обыск — важный документ, но сейчас он и гроша ломаного не стоил. Впрочем, Антонину это ничуть не огорчало.
Постановление обладало юридической силой, но не имело смысла, и даже Скважин это понимал.
— Алиби у Арбатова, полное алиби, — с трудом скрывая свою досаду, сказал он. — Не мог он стрелять в Панарина… А след к нему ведет… Такое ощущение, как будто подставляют его. Грубо подставляют, чтобы нас на ложный след навести…
Антонина кивнула. Она придерживалась такого же мнения.
Не стал бы Семен бросать винтовку возле гостиницы, для него это слишком глупо. Нервы не выдержали — это не для него. Да и как могли сдать нервы, если преступник воспользовался специальной смесью, чтобы заглушить след?
— Кто-то знал, что у Панарина конфликт с Арбатовым был, — в раздумье продолжал Скважин. — И этот кто-то справки о нем навел… Я так понял, вы его давно знаете?
— Десять лет уже.
— Он вам что-нибудь про свою службу рассказывал?
— Ну, было иногда…
Про войну Семен рассказывал редко, но метко. Если начнет, то надолго затянет.
— Какого-то генерал-полковника спас… — забросил удочку Скважин.
— Ну, тогда он подполковником был…
— А сейчас?
— Сейчас он заместитель министра МВД.
Антонина назвала фамилию подполковника, про которого когда-то ей рассказывал Семен. Давно рассказывал, когда тот еще и генералом не был.
— Серьезный он мужчина, этот Арбатов, — заметил Скважин.
— Три ордена у него, — кивнула она.
— И покровитель у него серьезный.