— Что с нами будет? Эти люди все увозят, все крушат. Нам не оставят ничего. Что мы будем есть? В деревне происходит все то же самое. Вы слышите, эти крики и шум? Они грабят и все ломают — бессмысленно и жестоко. Мне и моим детям суждена голодная смерть.
— Успокойтесь, моя дорогая! Герцог Брауншвейгский сказал мне, что уезжает сегодня ночью и увозит вас с собой. Впрочем, и меня тоже…
— Он нас увозит? Но почему?
— Полагаю, герцог понимает, что здесь вам не выжить. Поэтому и берет вас с собой. У вас ведь должны быть родственники?
— У меня нет родственников, да я и не хочу уезжать из страны. Возможно, — графиня чуть оживилась, — я могла бы поехать в Лонгви или в Верден… Там у нас есть друзья. Вы можете отправиться с нами.
Лаура кивком указала на своего сопровождающего:
— Мне не оставляют выбора. Я должна ехать в Брауншвейг, если только мне не удастся утопиться во рву, где вполне достаточно воды! Впрочем, я не уверена, что мне позволят сделать даже это.
Госпожа де Дампьер взяла ее за руку и повела к лестнице.
— Потерпите немного и поезжайте с нами. У меня еще осталась карета, и я надеюсь, что мне вернут моих лошадей. Мы поедем вместе, а по дороге посмотрим, что можно будет сделать, — прошептала она. Графине явно стало легче, когда появилась возможность строить какие-то планы. — Я приготовлю свой багаж и детские вещи. Осторожно собирайтесь и приходите ко мне на кухню. И прошу вас, не теряйте надежды!
Вместе, но по-прежнему в сопровождении конвоира Лауры, женщины поднялись в свои комнаты. Лаура увидела, что дверь в спальню Жосса распахнута настежь, но Жосса в комнате не было. Лаура, торопясь, собрала свои вещи, завязала мешок, завернулась в плотную накидку и бегом спустилась вниз. Уже темнело, но повсюду зажгли свечи, чтобы солдаты могли продолжать опустошать Анс. Свечи потом погаснут сами, если только одна из них не опрокинется и не подожжет старый замок…
На кухне Лаура помогла госпоже де Дампьер смолоть пшеницы и сварить подобие каши, в которую добавили оставшиеся кусочки сала. Дети молча сидели рядом и послушно ждали. На их личиках был написан живой интерес к происходящему. Эмильенна, последняя из служанок, покинула замок накануне и больше не возвращалась. Судя по всему, она отправилась в свою Деревню. Но конвоир Лауры не уходил с кухни ни на минуту.
Неожиданно дверь, выходящая во двор, распахнулась, в проеме появилась завернутая в плащ фигура. Солдат подал знак конвоиру выйти. Тот было запротестовал, но второй солдат поднес руку к губам, скрытым густыми усами, и снова знаком приказал ему выйти. Конвоир поспешил за своим товарищем. Его не было не больше минуты, и вот он уже появился снова. Теперь, как оказалось, вернулся не прежний конвоир, а его товарищ, тот, который и вызвал первого во двор. Этот солдат повел себя весьма странно.
Он нашел среди вещей дорожный мешок Лауры, взял ее плащ, схватил молодую женщину за руку и потащил на улицу, не давая времени опомниться и произнести хоть слово.
Ничего не понимающая Лаура, которой поведение солдата внушало серьезные опасения, попыталась воспротивиться, кричать. Но солдат сжал ее руку и прошептал:
— Бежим, и как можно быстрее! Это же я, Питу!
Лаура едва сдержала крик радости, но не осмелилась ослушаться. Они, крадучись, миновали двор, проскользнули в приоткрытые ворота. По счастью, их никто не остановил и не окликнул. С этой стороны замка, через ров, была дорога в деревню, но она была безлюдна, потому что прусские солдаты сожгли деревянный мост через ров.
— Как же мы переберемся через ров? — в страхе прошептала Лаура.
— Идемте! Умоляю вас, не останавливайтесь!
Питу, пригнувшись, стал медленно продвигаться вдоль края воды. Ночь выдалась темной, и дорогу найти было нелегко. Наконец Питу нашел то, что искал. Два бревна были перекинуты через ров.
— Я предусмотрел это, — сказал он. — Вы сможете пройти по ним?
— А другого перехода нет? Питу покачал головой.
— Что ж, придется идти, хотя боюсь, что моя неловкость может все испортить.
Лаура сделала шаг вперед. Бревно дрогнуло под ее ногами. Лаура глубоко вздохнула и попыталась справиться с охватившей ее паникой. Она опустилась на колени, обхватила руками шершавые бревна, рискуя получить занозу, и попыталась ползти на четвереньках, но ей мешали длинное платье и нижние юбки.
— Отвернитесь! — негромко сказала она.
— Да тут темно, как в аду…
И все-таки Питу послушался ее. Лаура сняла юбки, свернула их в узел и вернулась к переходу в одних панталонах и корсаже. Она подвязала узел к спине муслиновым платком. На этот раз ей удалось на четвереньках перебраться на другую сторону. Им повезло, дождь на какое-то время прекратился, хотя было по-прежнему холодно. Лаура дрожала. Питу с точностью, которая делала ему честь, перебросил через ров дорожный мешок и свернутую накидку. А потом сам с легкостью прошел по импровизированному мосту над крепостным рвом и столкнул бревна в воду. Лаура тем временем оделась.
— Куда мы идем? — спросила она. — Вокруг замка и в деревне прусские солдаты.
— Значит, нам придется остаться здесь, пока они совсем не уйдут, — невозмутимо ответил Питу. — Я познакомился с местным кузнецом Клодом Беро. Он был пруссакам нужен, так что они всего лишь опустошили его дом, но не тронули самого. Мы проберемся задами к его дому. Когда я уходил, он все еще подковывал лошадей…
В деревне стоял неумолчный шум, обычный при отходе армии. Прежде чем свернуть в проулок между домами, Лаура в последний раз оглянулась на замок. Зыбкие отсветы огня освещали замок, слышался грохот ломаемой мебели, громкие отрывистые команды. Нетерпение захватчиков было почти осязаемым. Но прежде чем уйти, пруссаки решили заставить страну, подвергшую их унижению, заплатить за все. Где-то в пристройках занялся пожар…
— О господи! — простонала Лаура. — Они подожгли замок! Я надеялась, что они не осмелятся!
— Нет, они не станут его поджигать, — возразил Питу. — Если Анс превратится в пылающий факел, французы заставят пруссаков дорого заплатить за это. Они отрежут им путь к отступлению, которое по договоренности должно пройти гладко. Прусским войскам просто позволят вернуться к себе. А теперь давайте помолчим!
Они поднялись к верхней части деревни, перелезли через изгородь сада» примыкающего к кузнице, откуда доносился звон молота о наковальню. Когда-то здесь был и огород, но земля теперь больше напоминала минное поле — такое количество ям было вырыто. Анж Питу увлек Лауру за собой. В небольшой пристройке, где хранились садовые инструменты, он усадил ее на скамью.
— Вот так! Мы побудем здесь до тех пор, пока не уйдет последний солдат герцога. Клод за нами придет.
— Вы как будто друзья с ним? Как вы познакомились? Расскажите, раз мы вынуждены коротать здесь время.