Он услышал, как снаряды со свистом пронеслись в воздухе, как с глухим стуком сначала один камень, а следом за ним и второй упал с его плеча на землю. Но эта опасная игра не прошла для него бесследно. Крохотный осколок одного из камней впился ему в шею. Джондалар даже не вздрогнул, но, когда он извлек осколок, из ранки тонкой струйкой потекла кровь.
– Джондалар! Ты ранен! – вскрикнула Эйла, посмотрев на него.
– Чепуха, всего лишь крохотная царапина. А ты просто молодец. Я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь так ловко обращался с пращой.
Никто ни разу в жизни не смотрел так на Эйлу. Глаза Джондалара восхищенно сияли, а голос его от гордости за нее звучал немного глуховато. Эйла покраснела и почувствовала, что от невероятной радости на глазах у нее выступили слезы.
– Если бы можно было точно так же метать копье… – Он закрыл глаза, пытаясь придумать как. – Эйла, ты не дашь мне свою пращу?
– Ты хочешь научиться пользоваться ею? – спросила Эйла, протягивая ему пращу.
– Нет, я думал о другом.
Он взял одно из копий, лежавших на земле, и попытался прижать конец древка ко дну кожаного мешка, растянувшегося под тяжестью камней. Но у него не было навыков, необходимых для использования пращи, и после нескольких неудачных попыток он отдал ее Эйле вместе с копьем.
– Скажи, ты не могла бы метнуть копье с помощью пращи?
Эйла поняла, чего он добивается, и попыталась справиться с громоздким сооружением. Конец копья торчал наружу, и ей приходилось одновременно держаться за ремни и за древко. Ей не удалось найти точку равновесия и выпустить длинный снаряд из пращи с такой же силой и точностью, как камень, но она все-таки сумела метнуть копье.
– Нужно либо удлинить пращу, либо укоротить копье, – сказал Джондалар, пытаясь представить себе то, чего никогда прежде не видел. – К тому же праща слишком гибкая. Для копья потребуется более устойчивая опора… что-нибудь из кости или дерева… и нужно дополнительное приспособление, чтобы оно не соскальзывало. Эйла, я до конца не уверен, но если все получится удачно, я смогу сделать… копьеметалку!
Эйла следила за тем, как работал Джондалар, сооружая что-то и постоянно экспериментируя. Ее поразило, что человек может вообразить себе предмет, а затем изготовить его, и она с восхищением наблюдала за этим процессом. Для людей, среди которых она выросла, подобные новшества были недоступны, и она до сих пор не осознала того, что точно так же вдохновение позволило ей изобрести волокушу и освоить различные способы охоты.
Заготовив материалы, Джондалар слегка переделал имевшиеся у него орудия в соответствии с поставленной целью. Он часто обращался к ней за советом, поскольку за долгие годы у нее накопился немалый опыт обращения с пращой, но вскоре им обоим стало понятно, что приспособление, за которое он взялся, будет абсолютно новым, единственным в своем роде, хотя основой для него послужило устройство пращи.
Изготовив основные детали, Джондалар принялся вносить некоторые изменения, стремясь добиться наилучших результатов. Но у Эйлы не было опыта в метании копья, а Джондалар почти не умел обращаться с пращой, и он предупредил ее, что им придется хорошенько поупражняться, когда он завершит работу и сделает две вполне пригодные для использования копьеметалки. Когда он заговорил об этом, глаза у него радостно заблестели.
Эйла решила, что лучше оставить его в покое и не мешать ему, ведь так он сможет скорее довести дело до конца. Ей не терпелось пустить в ход изготовленное им шило. Она не успела далеко продвинуться в изготовлении одежды для Джондалара, ведь они проводили вместе целые дни, и ей удавалось немного поработать лишь рано утром или среди ночи, когда он спал.
Видя, что он полностью поглощен своим делом, Эйла вынесла из пещеры его старую одежду и приготовленные материалы и расположилась на уступе. При дневном свете ей удалось лучше рассмотреть, каким образом были соединены вместе отдельные части. Выкраивание и шитье одежды показалось ей настолько увлекательным, что она решила сделать такой же наряд для себя, внеся некоторые изменения. Она поняла, что сразу ей не удастся украсить рубашку такой же сложной вышивкой из бусинок и перьев, но она внимательно изучила ее и решила, что это занятие поможет ей зимой скоротать время.
Сидя на уступе, она прекрасно видела, где находится Джондалар, и всегда успевала спрятать кусочки кожи и инструменты до его возвращения в пещеру. Но однажды он внезапно бегом взобрался вверх по тропинке и, сияя от восторга, показал ей две готовые копьеметалки. Эйла едва-едва успела скомкать одежду, над которой трудилась, и накрыть ее куском кожи. Но Джондалар был поглощен только своим изобретением и ничего не заметил.
– Ну, что скажешь, Эйла? Мы сможем с ней охотиться?
Эйла взяла у него копьеметалку. Приспособление показалось ей простым, но очень удобным: узкое деревянное основание длиной примерно в половину копья с ложбинкой посредине, в которую помещалось древко, и с похожим на крюк упором. К передней части копьеметалки по обеим сторонам были прикреплены две кожаные петли для пальцев.
Держа ее в горизонтальном положении, пропустив пальцы через расположенные спереди петли, можно было не беспокоиться о том, как бы копье не соскользнуло с основания, – оно надежно помещалось в ложбинке, упираясь концом в крючок. При метании охотник мог держать передний край основания за петли, дальний конец при этом опускался вниз, что позволяло как бы искусственно удлинить руку и увеличить размах и начальную скорость копья.
– Джондалар, мне кажется, нам пора начать тренироваться.
Они трудились целыми днями. Мишень из кожи, набитой травой, развалилась, и ее пришлось заменить новой. На этот раз Джондалар нарисовал на шкуре оленя. Они постепенно овладевали новым для них искусством, потихоньку приноравливаясь к непривычному оружию. Каждый из них опирался на опыт использования пращи или копья. Джондалару удавалось метнуть копье выше, чем Эйле, в то время как копья, выпущенные Эйлой, описывали не столь крутую дугу. Каждый из них привнес в использование и устройство копьеметалки что-то свое, сообразно необходимости.
Они по-дружески соревновались друг с другом. Как Эйла ни старалась, ей все же не удалось сравниться с Джондаларом в дальности метания, но она намного превзошла его в меткости. Их обоих поразили колоссальные преимущества нового оружия. Поупражнявшись некоторое время, Джондалар понял, что теперь сможет метнуть копье вдвое дальше, чем прежде, и оно полетит с гораздо большей скоростью и попадет в цель. Но во время этих тренировок Эйла открыла для себя нечто новое, куда более важное, чем само оружие.
Раньше ей всегда приходилось охотиться в одиночку. В детстве она играла в охотницу, боясь, как бы кто-нибудь не застал ее за этим занятием. Потом это для нее перестало быть игрой, но ей по-прежнему приходилось таиться от окружающих. Впоследствии ей разрешили охотиться, но лишь скрепя сердце. Никто не ходил на охоту вместе с ней. Никто не пытался подбодрить ее, если она промахивалась, и никто не радовался вместе с ней, если она попадала в цель. Никто не заговаривал с ней о том, как лучше пользоваться тем или иным оружием, не предлагал показать новый для нее способ, не выказывал желания прислушаться к ее советам. Никто не поддразнивал ее, не обменивался с ней шутками, не смеялся вместе с ней. Впервые в жизни Эйла обнаружила, как приятно, как замечательно, когда рядом с тобой находится друг и сотоварищ.