У него было бессмертие, но не было покоя. Не было верных друзей и помощников, не было надежного убежища и уверенности в будущем. Не было даже денег. Он был…
«Один! Один! Опять один!» – стучало в голове. И, казалось, каждый шаг приближает его к орденской Оси. Была еще слабая надежда выбраться из Москвы, но сам Дмитрий не очень верил, что ему позволят сделать это. Так и случилось.
Все произошло на многолюдном проспекте. Вокруг сновали «жильцы», которым не было до него никакого дела. Которым вообще не было дела до окружающих. Лица – мертвее, чем у Мертвых Братьев, плотно сжатые губы, пустые глаза… Обычная картина обычной московской улицы в будни.
Близость мертвяков Дмитрий почувствовал сразу, но не сразу понял, где находятся «тела» и кто они. А не видя противника, трудно укрыться от него даже за магическим щитом. Поэтому он просто побежал, расталкивая прохожих и слыша раздраженный мат в спину.
И, конечно, убежать он не смог.
Чужая «маска» упала на него, словно сеть. В него выстрелили. Впрочем, негромкого хлопка, скраденного глушителем, Дмитрий даже не расслышал.
Пуля попала в сердце. Снова.
«Проклятье! Сколько можно умирать?» – пронеслась, растворяясь в боли и небытии, тоскливая мысль.
А прохожие, глядя перед собой невидящими глазами, все шли и шли мимо.
* * *
Дмитрий приоткрыл веки. На этот раз он очнулся в роскошном и длинном, как автобус, лимузине. Непрозрачная и звуконепроницаемая перегородка отделяла просторный пассажирский салон от водительской кабины. Бар, столик, выдвижная телепанель, музыкальный центр, диван и кресла. Все как положено, в общем. Как в голливудских фильмах о красивой жизни.
Машина ехала медленно, тяжело и плавно: лимузин был бронированным. За толстыми пуленепробиваемыми стеклами с глухой тонировкой и легкой, почти незаметной дымкой магического экрана плыла безмятежная Москва.
Дмитрий полусидел-полулежал на мягком кожаном диванчике. Крови на простреленной куртке оказалось не очень много. Говорят, так бывает, если пуля попадает в самое сердце.
Напротив в непринужденной позе сибарита расположился Бронский. Нога – за ногу, в руках – наполненный бокал. Известный олигарх и Магистр Ордена Скорпиона с улыбкой наблюдал за пленником.
Запястья Дмитрия были скованы за спиной. И, судя по всему, не простыми наручниками. Память Горса услужливо предоставила заклинание, освобождающее от оков, но, произнеся первый слог древней волшбы, Дмитрий ощутил резкую сильную боль, стрельнувшую от рук к голове и в спину. Словно тысячи раскаленных игл впились в мозг и позвоночник. Недоговоренная магическая формула колом встала в горле.
Дмитрий застонал от боли. Дернулся.
– Ну, здравствуй, Феникс, – Бронский отсалютовал ему бокалом. Отпил, поставил бокал на полочку встроенного бара. – Здравствуй еще раз…
Дмитрий попробовал пошевелиться. Мышцы слушались, но едва-едва. Вялые они были какие-то, его мышцы. Полупаралич – так бы Дмитрий охарактеризовал свое состояние. Нельзя было ни сбежать, ни драться.
Тоже действие заговоренных наручников?
– Браслеты, – ухмыляясь, подтвердил его догадку Бронский. – Очень удобная вещь для транспортировки пленных. Древний артефакт, между прочим. Сделаны из цепей Егеря, если ты знаешь, о чем я говорю. Частично обездвиживают узника и полностью лишают его возможности использовать магию. Но говорить не мешают. Так что можем пока пообщаться. Я ведь тебя искал. Пол-Москвы перерыл.
– Не сомневаюсь, – буркнул Дмитрий.
Приложив некоторое усилие и ощущая ноющую боль в шее, он глянул назад. За лимузином следовал джип сопровождения. Еще один внедорожник с охраной ехал впереди: его Дмитрий заметил через боковое окно во время поворота. «Скорпионы» тщательно оберегали своего Магистра и его добычу.
– Как вы меня нашли? Видеокамеры? Пастухи?
– Камеры, – ответил Магистр. – Ты попал под них на нашей территории. С твоей стороны было крайне неосмотрительно разгуливать по Москве с открытой рожей. Надо было прятаться где-нибудь за пределами столицы.
«Ну, спасибо за совет! – с горечью подумал Дмитрий. – Только где от вас, мертвяков, теперь спрячешься? Те, кто мог помочь в этом, выперли меня, как паршивую овцу!»
– Когда тебя обнаружили, я решил прибыть за тобой лично, – продолжал Бронский. – Ты все-таки, как ни крути, ценная собственность нашего Братства.
– Собственность? Вообще-то я еще не на Оси, – огрызнулся Дмитрий.
– А ты думаешь, куда тебя сейчас везут? Эх, Феникс-Феникс. Ну что тебе мешало сразу согласиться на добровольное сотрудничество и не трепать нервы ни себе, ни другим. Кстати, ты, случайно, не знаешь, кто разгромил мою дачу?
– Нет, и не особенно стремлюсь узнать.
– А вот я о себе такого сказать не могу, – глаза Бронского сверкнули злобой, но через мгновение выражение вальяжного благодушия вернулось на его лицо. – Ну да ладно. Хорошо то, что хорошо кончается. Я рад, что мы, наконец, встретились снова. Надеюсь, когда тебя посадят на Ось, эта встреча окупит все понесенные затраты. Ты ведь уже очень дорого мне обошелся, Феникс. – Магистр-олигарх принялся загибать пальцы: – Моя загородная резиденция – раз. Личная охрана – два. База орденских Охотников – три. Лучшая Охотница и толковая помощница Кристиночка – четыре…
– Ты сам прикрылся Кристиной от пуль, – напомнил Дмитрий.
– Ну, видишь ли, – Бронский поморщился, – своя шкура, она всегда дороже. Смерть иногда требует отступных, и, чтобы выжить, приходится чем-то или кем-то жертвовать.
«Типичная мертвяцкая логика! – с неприязнью подумал Дмитрий. – Ведь именно на жертвоприношениях ради собственного выживания и строится вся посмертная «жизнь» Мертвых Братьев. Наивно было бы ожидать от них иного отношения к окружающим».
– Скажу честно, Феникс, умирать не хочется, даже после стольких веков. Вопреки распространенному среди «жильцов» заблуждению, чем больше живешь, тем больше привязываешься к жизни. А тогда, на даче, я находился на волоске от гибели.
Это было правдой: во время нападения на загородную резиденцию «скорпионов» Бронскому чудом удалось сбежать в последнюю минуту. В последнюю секунду, можно сказать.
– У меня не оставалось иного выбора, кроме как использовать Кристиночку в качестве щита, – продолжил Магистр Ордена Скорпиона без видимого сожаления. – Да что там Кристина – мне пришлось даже оставить тебя.
– Кстати, – Дмитрий прищурился, – разве оставлять Феникса врагу ради спасения своей шкуры – это не предательство интересов Ордена? А если предательство, то почему ты все еще жив? Почему тебя не убил Знак Братства?
– Потому что предательства не было, – пожал плечами Бронский. – Был трезвый расчет. Если бы я промедлил и попытался силой увести тебя с собой, то погиб бы сам. А потеря Феникса и Старшего Магистра для Ордена более ощутима, чем потеря одного только Феникса.