– Ты прав, но лишь на четверть. Шато существует 5845 лет, от одного «внутреннего 29 февраля» до другого, от одного високосного года по внутренним часам Шато, до другого. Мы называем это циклом цивилизации. В среднем примерно столько существуют подобные социально-экономические системы. И столько же работали прежние пять Шато, поддерживая равновесие этих систем. Плюс-минус несколько лет – это зависело от природных факторов.

– Серьезная традиция. Это сколько же сменилось Хранителей!

– Кстати, могу ответить на вопрос Фролова о вознаграждении Хранителям и Арбитрам. За время, проведенное в Шато, ты постареешь ровно на столько дней, сколько хранилище проведет в обычном мире. А впоследствии твой организм будет стареть лишь на год за високосный цикл. То есть в четыре раза медленнее, чем у всех остальных. Большинство Арбитров считает это адекватным вознаграждением. И на изучение накопленного «хлама» жизни вполне хватает.

– Если не мешает подручный Большого Зла, Отступник Фролов, – Лунев выразительно провел большим пальцем поперек горла.

– Да, такое возможно. Неуязвимым ты не станешь. Но в Шато накоплено достаточно знаний, чтобы сделать тебя непобедимым.

– И на том спасибо, – Лунев вздохнул и подошел к проекции «печки». – Поработаю Хранителем, раз цивилизация требует. И с Отступником справлюсь рано или поздно. Не вопрос. Только насчет Большого Зла ничего не обещаю. Поддаться ему – не поддамся, но победить… Все-таки это уровень повыше моего.

– И выше уровня всего Арбитража, – голос хранилища погруснел. – Но вместе мы способны выстоять. Итак, для начала ты хотел узнать, что это за «печка»?

– Я передумал, – Андрей сложил руки на груди. – Начнем с главного. Покажи, где все-таки находится рубильник.

– Его не существует.

– А если найду?

– Удивишь.

– Разве искусственные разумы умеют удивляться?

– Я больше, чем искусственный разум.

– И поэтому нет рубильника?

– Поэтому тоже.

– Я все-таки поищу, – сказал Лунев. – Будем считать это моим хобби на ближайшие четыре года.

– Как тебе будет угодно, Хранитель. Поскольку ты не скрываешь своих намерений, расценивать их как враждебные и запретить поиски я не могу, но предупреждаю, в случае успеха ты можешь быть исключен из состава Арбитража.

– Тоже стану Отступником, как Фролов?

– Да.

– Я учту. Показывай владения. С самого первого этажа и до шпиля.

– Прошу встать на лифтовую площадку, Хранитель. Первый уровень Шато находится глубоко под землей…

Москва, 29 февраля 2012 года

После разговора с генералом Кулеминым Вадим сложил почти все части головоломки, но ему по-прежнему не хватало одного фрагмента. Того, который даст наконец ответ на главный вопрос – что стало связующим звеном между присланными Павловым главами наполовину художественной «Кампучийской истории» и текущими событиями? Неизвестно, каким мистическим образом узнал об этой проблеме Павлов, возможно, он просто рассчитал время, но недостающий фрагмент он прислал в тот самый момент, когда Вадим сделал этот вывод.

«…У лестницы Арбитр Павлов оказался за минуту до развязки трагедии, придуманной злым гением Фролова…»

Начало финального фрагмента едва не отбило охоту читать дальше, но Вадим пересилил себя. Обратный путь от Минобороны до места, где остался трейлер Бондаренко, занял почти час, так что Вадим успел и ознакомиться с финальной главой истории и сделать вывод. Жаль, этот вывод ему не понравился. Без новых реальных подтверждений верить в изложенную версию событий Вадим был не обязан, но… почему-то ему казалось, что версия Павлова правдива. И это угнетало больше всего.

Вадим закрыл последний из присланных Павловым файлов и в сердцах бросил планшетник на сиденье. Водитель с осуждением покосился на шефа, взглянув в зеркало.

Слава правильно косился, техника была не виновата. В том, что «Кампучийская история» закончилась именно так, следовало винить исключительно отца. Он сам все испортил и обрек себя на вечные скитания и поиски несуществующего оружия возмездия… или что он там искал… способ проникнуть в Шато Диаман? Если все, что изложил в своих записях Павлов, было правдой, и войти в хранилище могли исключительно Арбитры, отец напрасно потратил больше четверти века. Программа Шато не подлежала изменению ни при каких условиях, а накопленного в хранилище потенциала было вполне достаточно, чтобы пресечь любые попытки незаконного проникновения, поэтому отцу ничего не светило. И даже если на стороне Фролова-старшего действительно выступало нечто мистическое, то самое Большое Зло, о котором упоминали Арбитры и Лунев, виртуальная поддержка не добавляла отцу реальных шансов. Может быть, вдохновляла, но не более того.

В общем, к сожалению, приходилось признать, что Павлов и его коллеги-Арбитры правы. Вместо того чтобы жить, как все нормальные люди, растить сына, любить жену и так далее, бывший майор Фролов, он же Отступник, гонялся за собственными фантазиями. Он самым нездоровым образом зациклился на идее взломать Шато и заполучить содержимое хранилища, то есть абсолютное оружие, а значит, и абсолютную власть. Сюжет, на первый взгляд, опереточный, но это если не знать, что конкретно за этими словами стоит, а вернее – периодически возвышается где-то посреди камбоджийских болот и джунглей.

«А еще, если не брать в расчет то, что происходит в настоящем времени в Москве», – мысленно закончил Вадим, изумленно глядя на столб черного дыма, который поднимался точно над тем местом, где стоял трейлер.

Самого пожарища Вадим не видел, поскольку мешали пожарные машины. Но в том, что дым идет от догорающего трейлера Бондаренко, он почему-то не сомневался.

– Мать моя женщина! – водитель прижал машину к обочине.

Фролов выпрыгнул из «Мерседеса» и побежал к месту происшествия. Близко к пожарищу его не подпустили, но все, что хотел, Вадим увидел и узнал. Догорал именно трейлер, и внутри было полно трупов.

– Там же… Игорь и Давыдочкин, – рядом с Фроловым появился Слава. – И охранник этот… заполошный. Как же так?!

– Это… я виноват, – глухо проронил Вадим. – Не надо было допрашивать Бондаренко. Он сказал что-то лишнее.

– И кто это услышал? – Слава покачал головой. – Нет, Вадим Евгеньевич, не ваша вина, все было продумано заранее. Точно вам говорю.

– Тогда получается, я и сам… под прицелом? – Вадим перевел стеклянный взгляд на водителя. – Ты на это намекаешь?

– Точно, – Слава щелкнул пальцами. – Давайте-ка в машину. Прицелы дело такое… лучше перед ними не маячить, не искушать судьбу.

– И лучше сменить машину, – сказал кто-то за спиной у Вадима.

Фролов обернулся. У обочины остановилась черная «Ауди». Из водительского окошка выглядывал Павлов. Вадим жестом приказал Славе возвращаться в «Мерседес», а сам сел к Павлову.