— Совершенно верно, — спокойно перебила Клэрис. — Если бы вы позволили мне закончить разговор с Джедом, то услышали бы, как я объяснила, что, поскольку трактир входит в собственность поместья, теперь, когда вы вернулись, следует просить у вас разрешения на любые переделки.
Джек поспешно закрыл рот. Но слово не воробей… Невозможно взять назад все, что он только что наговорил.
Клэрис втайне гадала, как поступит Джек. Они по-прежнему смотрели друг другу глаза, но она не могла понять, о чем он думает.
Наконец он глубоко вздохнул и выпустил ее руку. Однако опасное напряжение, владевшее им, не ослабло ни на йоту.
— Леди Клэрис… — Он по-прежнему говорил сухо, почти резко. — Я буду очень благодарен, если отныне вы станете направлять ко мне всех моих людей, которые будут обращаться к вам за помощью.
Прежде чем он успел что-то добавить, она кивнула, так же коротко и резко.
— Как пожелаете, лорд Уорнфлит.
Джек даже растерялся, но Клэрис воспользовалась его замешательством и добавила:
— Простите, если я так расстроила вас, давая советы местным жителям. В свое оправдание могу сказать только то, что они очень нуждались в этих советах. Вы так долго отсутствовали, а я постоянно жила здесь. За семь лет у них вошло в привычку обращаться ко мне. К сожалению, должно пройти время, прежде чем они по-настоящему поймут, что теперь у них есть законный хозяин. Боюсь, однако, что не смогу сделать вид, будто жалею, что помогла им. Но уверяю: отныне я стану посылать их к вам.
Величественно кивнув, Клэрис отвернулась и бросила через плечо:
— Желаю доброго дня, лорд Уорнфлит. — Однако, сделав два шага, она остановилась. — Кстати, уж не обнаружили ли вы, что мои советы каким-то образом причинили вред вашим людям или поместью?
— Нет, — ответил он не сразу.
— Я так и думала, — кивнула Клэрис и, прошагав по дорожке, стала обходить гостиницу.
Джек стоял в саду, под чертовой цветущей яблоней, и смотрел ей вслед. Смотрел на ее неестественно выпрямленную спину, смотрел, как она удаляется, и видел, что, несмотря на грацию движений, все в ней кричит о нанесенной обиде.
Но он все сделал правильно. Теперь он дома. Теперь люди могут идти к нему со своими трудностями и просьбами. Этой зависимости от Клэрис нужно положить конец, а для этого есть единственный способ…
Джек снова вздохнул, поднял лицо к розово-белым цветочным облакам и выругался про себя.
Возможно, ему следовало вести себя более тактично? Возможно, не стоило терять терпение? Но им явно двигало нечто более примитивное. Стремление хищника занять территорию?
Несмотря на то что он имел полное право говорить с ней в подобном тоне, сердце отчего-то сжималось, а в ушах настойчиво звенело ее слегка презрительное, определенно холодное «лорд Уорнфлит».
Джек не переставал твердить себе, что поступил правильно, даже когда наутро, после завтрака уселся в кабинете, чтобы поработать над счетами поместья.
В дверь постучали. На пороге появился Хоулетт.
— Милорд, — смущенно начал он. — Пришла миссис Суитинс. Желает обсудить доставку цветов для церкви.
Джек непонимающе уставился на него.
— Леди Клэрис обычно… — стал поспешно объяснять Хоулетт.
— Нет-нет. — Джек отложил перо. — Позови ее.
Хоулетт нерешительно посмотрел на него, но подчинился.
Миссис Суитинс оказалась крупной дамой с выступающими скулами и огромным носом. Она была одета более строго и официально, чем обычно одевались провинциальные дамы ее положения: суконное пальто с меховым воротником, капор с широкой лентой, завязанной большим бантом под вторым подбородком.
Джек учтиво поднялся и приветствовал гостью самой обаятельной улыбкой, предположив, что знает, кто она такая. Он слышал от Джеймса, что фамилия нового младшего священника — Суитинс. Скорее всего это его жена. Но когда увидел ее, понял, что это мать Суитинса.
— Миссис Суитинс… — пробормотал он, показывая на стул.
— Лорд Уорнфлит.
Женщина сделала реверанс и уселась, прямая как палка.
— Чрезвычайно рада, что вы вернулись, сэр, живым и здоровым, и готовы принять на себя обязанности, по праву являющиеся вашими.
Она улыбнулась, но ее непроницаемый взгляд не могла смягчить никакая улыбка. Джек не понял, почему ее абсолютно верная по смыслу фраза вызвала такое раздражение и желание возразить.
— Насколько я понял, вы хотели обсудить доставку цветов для церкви? — начал он, изобразив самое пристальное внимание. — Боюсь, что еще не успел вникнуть в суть дела.
— Так вот, лорд Уорнфлит. — Грудь миссис Суитинс взволнованно вздымалась. — Тут я могу вам помочь. Речь идет о доставке цветов для служб по воскресеньям и средам.
Далее миссис Суитинс объяснила, что по настоянию Клэрис должна приносить цветы каждое второе воскресенье, в третью и четвертую среду месяца.
— Все намного упростилось бы, приноси я цветы по воскресеньям. А остальные поделили бы между собой среды, — добавила она. — Так гораздо легче и не придется запоминать, в какое воскресенье нести цветы.
— Что же, вполне разумно, — признал Джек.
Едва слышный голосок шептал, что вряд ли Клэрис приняла бы столь сложный график, если бы имелось решение попроще, но Джек проигнорировал его и подался вперед.
— Не вижу причин отвергать ваше предложение.
Он.подвинул к себе листок бумаги, но миссис Суитинс просияла:
— О, не стоит беспокоиться, милорд. Я сама им сообщу.
Встав, она гордо вскинула голову и снова выпятила грудь.
Внутренний голос Джека снова ожил, а вместе-с ним — инстинкты, но он твердо подавил и то и другое и проводил миссис Суитинс до двери. В конце концов, это всего лишь цветы для церкви, не что-то жизненно, важное.
Когда миссис Суитинс, пребывавшая в полном восторге от нового хозяина поместья, удалилась, Джек снова занялся делами.
Он как раз пытался разобраться с особенно сложным вопросом, когда Хоулетт объявил, что второй завтрак подан.
Джек встал и потянулся, наслаждаясь возвращением к знакомому спокойному течению сельской жизни, и как раз вышел в холл, когда затрещал дверной звонок.
Очень громко.
Хоулетт поспешил открыть. Джеку тоже стало любопытно увидеть нетерпеливого гостя.
— Я хочу видеть его милость! — донесся до него взволнованный женский голос. — Это очень важно, Хоулетт!
Что-то в интонациях незнакомки послало озноб по спине Джека. Сцены со слезами никогда небыли его сильной стороной.
— Что случилось, Бетси? — сочувственно спросил дворецкий.
— Цветы для церкви! — заплакала женщина. — Эта старая летучая мышь Суитинс заявила, что «его милость вполне с ней согласен» и что теперь она будет приносить цветы на воскресные службы! Это несправедливо! Как он мог все отдать ей?!