И каждую ночь, когда Чарлз приходил к Пенни и ложился в ее постель, она открывала ему объятия и растворяла напряжение волной страсти.
На третью ночь Чарлз, без сил откатившись от нее, протянул руку, привлек Пенни к себе и осторожно откинул со лба спутанные волосы.
– Ты все еще хочешь быть со мной… даже сейчас… даже в этом?
– Да, – не задумываясь, ответила Пенни. – Даже сейчас, особенно сейчас.
Высвободив руку, она в свою очередь пригладила темные локоны, упиваясь его нежным взглядом.
– Мне просто необходимо быть здесь с тобой. Знать все о тебе… даже это. И у тебя нет причины что-то скрывать от меня. Поверь, нет той грани твоего характера, той части твоей души, которую я не любила бы.
Чарлз зажмурился и крепче сжал руки.
– Не уверен, что достоин тебя.
В этот момент его нервы были так натянуты, что она постаралась успокоить его:
– Я обязательно напомню эти слова, когда ты в следующий раз начнешь жаловаться на буйный характер Селборнов.
Чарлз улыбнулся в ответ, позволяя себе немного расслабиться. Она уткнулась головой в его плечо, и они заснули.
На следующий день они возвращались со своей обычной прогулки по газонам, пока маркиз проводил свой обычный час за фортепьяно, когда Пенни заметила садовника, стоявшего на коленях перед клумбой в нескольких шагах от ступенек, ведущих на террасу.
Она сама не знала, почему обратила на него внимание: в конце концов по дому и саду постоянно шныряли слуги, и в этом человеке не было ничего особенного. Он выдергивал сорняки – вполне обычное занятие.
Они все ближе подходили к садовнику, лениво обсуждая дела в Эбби и послание, прибывшее из Лондона сегодня утром, с перечислением необходимых дел в поместье, которые требовалось решить Чарлзу в самое ближайшее время. И тут Пенни увидела, как садовник выдернул несколько стебельков и бросил на тачку. Она отметила светло-каштановые волосы и обычную убогую одежду, которую предпочитали садовники. Потрепанная шляпа, низко надвинутая на лоб, оставляла лицо в тени. На шее болтался драный шерстяной шарф.
Они уже прошли мимо него и поднялись по ступенькам, но Пенни внезапно замерла. Она вдруг поняла… нет, была абсолютно уверена, хотя сама не знала почему. Оглянуться она не посмела. Только вынудила себя перебрать в памяти последние секунды, еще раз мысленно пересмотреть увиденное.
Чарлз заметил ее странную сосредоточенность. Чуть сильнее сжал руку и вопросительно взглянул на нее.
Они как раз добрались до музыкального салона и переступили порог. Пенни шумно выдохнула и впилась ногтями в его руку.
– Он здесь, – тихо объявила она и встретилась глазами с поднимавшимся Далзилом. – Это садовник, который пропалывает клумбы.
– Ты уверена? – пробормотал Чарлз. Пенни кивнула:
– Он не похож на себя: выкрасил волосы, но вот руки… ни у одного садовника нет таких рук.
Чарлз глянул на Далзила.
– Ваш ход, – коротко приказал тот.
– Разумеется, – обронил Чарлз и, поцеловав руку Пенни, шепнул: – Помни свою роль.
– Обязательно.
Она стиснула его руку и, отойдя, увидела, как он возвращается на террасу, после чего, подступив к открытым стеклянным дверям, сообщила Эмберли и Далзилу:
– Фотергилл собрал вещи и движется по газонам к задам дома. Чарлз как раз добрался до газона.
– Эй ты! Подожди!
Фотергилл оглянулся, сообразил, что Чарлз совсем близко, отшвырнул свои инструменты и пустился бежать.
– Он пытается скрыться. Чарлз его преследует.
Она стала горячо молиться про себя. Все предположили, что Фотергилл постарается отвести Чарлза как можно дальше от дома. Территория поместья была обширной, со множеством садов и рощ, где можно скрыться и отделаться от преследователя.
Может быть, Чарлзу придется схватиться с Фотергиллом один на один. Ожидание, бездействие и неизвестность оказались еще хуже, чем она предполагала, но предпринимать ничего нельзя: пусть Фотергилл воображает, что по-прежнему владеет ситуацией.
Поэтому она ждала, наблюдала и молилась.
Чарлз гнался за Фотергиллом, не выпуская его из виду и одновременно отмечая пройденное расстояние. Как они и предполагали, Фотергилл уводил его от дома, к лесистой части имения. Промчавшись по извилистой тропинке, он поднялся на холмик. Чарлз последовал за ним, перевалил через вершину и никого не увидел.
Чуть подальше теснились кусты: должно быть, Фотергилл нашел убежище именно в них. Но Чарлз, подумав, решил, что это не так. Слева проходила еще одна тропинка, поуже, ведущая обратно к дому.
Немного отдышавшись, Чарлз бросился… но не туда, а на прежнюю тропу, ведущую от дома. Он не оглядывался: все его чувства приобрели почти бритвенную остроту. Напрягая слух, он пытался уловить малейшее движение за спиной. Все, что угодно, лишь бы увериться, что Фотергилл полон решимости преследовать его и убить.
Но не услышал ничего. Ни шороха, ни треска сломанной ветки. Зайдя за кусты, он остановился и снова прислушался.
Ничего.
Чарлз закрыл глаза и сосредоточился. И наконец услышал слабый шелест, словно большое животное медленно, но неуклонно двигалось назад, к дому. Фотергилл проглотил наживку.
Искривив губы в холодной ухмылке, Чарлз повернулся и пошел назад. Теперь нужно подготовиться к следующему появлению на сцене.
Едва Чарлз исчез из виду, Пенни отошла от двери и села за фортепьяно рядом с Эмберли. Как было условлено раньше, маркиз продолжал наигрывать мелодию: очередная приманка, подготовленная для убийцы. Требовалось заверить его, что жертва все еще здесь.
Далзил тем временем собрал подкрепление: два дюжих лакея и крепкий на вид дворецкий стояли у ближайшей стены, обеспечивая дополнительную защиту. У окна нес вахту Далзил, стараясь понять, будет ли Фотергилл действовать, как предвиделось.
– Он идет, – бесстрастно объявил он. Эмберли прерывисто вздохнул, но не издал ни одной фальшивой ноты. Пенни ободряюще коснулась его плеча и взглянула на Далзила. Тот не замечал никого, кроме человека, за которым в этот момент наблюдал. Напряжение сделало его могучим, смертельно опасным хищником, пока еще сидевшим в клетке и знающим, что дверца в любой момент откроется. Готовым наброситься на добычу.
Не издав ни единого звука, он выступил на террасу.
Пенни вскочила и бесшумно последовала за ним. Остановившись в дверях, она увидела Фотергилла, быстро поднимавшегося по ступенькам. Он то и дело оглядывался, очевидно, опасаясь появления Чарлза.
У нее даже ноги подкосились от облегчения. Чарлз жив и невредим: Фотергилл не напал на него.
Не обнаружив погони, Фотергилл ступил на террасу, повернул в направлении музыкального салона… и столкнулся лицом к лицу с Далзилом.