И вдруг внутри у меня все сжалось.
Я пьян. В наш сок добавили какой-то алкоголь без запаха, а я, как идиот, накинулся на него. Так вот какую игру ведет Спирглас — он хочет вытянуть из нас всю правду, пусть даже напоив нас. Я посмотрел на Кейт, и она улыбнулась мне в ответ, щеки ее раскраснелись. Какая она красивая! Но если мы не будем осторожны, то скоро наболтаем глупостей. Я глубоко вздохнул, стараясь привести мозги в порядок.
— Так сколько у вас было пассажиров? — спросил меня Спирглас.
— Только двое, сэр. Мисс Симпкинс и ее мать.
— Значит, это был частный чартер?
Я кивнул, и вдруг понял свою ошибку, может, по движению брови Спиргласа. До этого я считал, что будет проще рассказывать о маленьком судне всего с несколькими пассажирами. Меньше следов крушения, меньше тех, кто мог бы выжить и добраться до острова. Но Спирглас подумал о том, что я упустил. Частный чартер означает богатых пассажиров. А если Кейт богата, то насколько? Кто будет рад ее возвращению? И сколько он пожелает заплатить за это?
— Ваши часы, — обратился Спирглас к Кейт, — они все еще ходят?
Я замер от страха. Я забыл, что у Кейт есть наручные часы, до сих пор они были прикрыты рукавом блузки. Симпатичная вещица, на браслете, украшенном какими-то драгоценными камнями: не знаю, как они назывались, но сверкали достаточно ярко, и Спирглас, без сомнения, сразу прикинул в уме их стоимость. Только богатые могут иметь такие часы. Мне стало совсем нехорошо.
— Знаете, они ходят, — ответила Кейт. — Просто удивительно, правда, после стольких ударов и пребывания в воде?
Умный ход, ведь вообще-то вероятность того, что часы уцелеют после кораблекрушения и путешествия по морю на плоту, близка нулю.
— Великолепный механизм, — согласился Спирглас. — Наверно, швейцарские?
— Исландские, как ни странно.
— Ну а теперь… — сказал Спирглас, откладывая вилку и откидываясь на спинку стула. — У вас, наверно, есть любящие родственники, с которыми вы хотели бы связаться?
— Неужели это возможно? — Кейт с надеждой распахнула глаза. — Отец, наверно, просто в отчаянии. Он ждал нас на Гавайях. Мы с мамой навещали мою тетю.
— Вы все живете на Гавайях? — осведомился Спирглас.
— Да. Но не постоянно. Мы переехали туда из-за папиной работы.
— А кем там работает ваш папа?
— Он старший суперинтендант полиции, — заявила Кейт.
— Вот как? — улыбнулся Спирглас.
— У него очень ответственная работа, а то и он полетел бы с нами.
Я не знал, что и подумать об этой выходке. Пытается ли она напугать Спиргласа, чтобы тот не причинил нам вреда из опасения навлечь на себя гнев полиции? Мне это не нравилось — на человека типа Спиргласа это, скорее, может оказать обратное воздействие. Еще хуже, если он знает имя шефа полиции: тогда станет ясно, что мы лжем. Но делать было нечего, и я вынужден был играть по этим новым правилам. Лучше бы Кейт отнеслась к этой игре с меньшим энтузиазмом.
— Мистер Крумлин, принесите им ручки и бумагу, чтобы они смогли написать записки. — Он повернулся к нам. — Не забудьте указать адреса, чтобы мы смогли передать это телеграфом.
— Правда? — ахнула Кейт.
— И твою фамилию тоже, парень. Пусть знают, что с вами все в порядке.
Я тоже энергично кивнул, но на душе было тревожно. Без сомнения, на борту у них есть рация, но все это лишь уловка. Чего они хотят на самом деле — так это проверить личность Кейт.
— Утром мы пошлем с корабля радиограмму. Первым делом после вылета вы покажете нам место крушения — насколько сможете точно, — чтобы мы смогли начать поиски вашей дорогой матушки. После этого мы займемся переправкой вас на Гавайи.
— Вы так добры, сэр. Благодарю вас, — ответила Кейт.
— Не стоит благодарности, мисс. Просто удовольствие — помочь таким славным молодым людям. — Говоря это, он смотрел на Кейт, и взгляд его мне не понравился.
— Ну а теперь, ночью, все, что вам нужно, — это хорошенько отдохнуть. Обстановка у нас более скромная, чем та, к которой вы, мисс Симпкинс, без сомнения, привыкли, но я прошу вас занять мою личную комнату. Это обеспечит вам некоторый комфорт.
— Ах, в этом вовсе нет необходимости.
— Я настаиваю. Мистер Круз, вы не будете возражать разместиться вместе со мной и мистером Крумлином?
— Конечно нет. Спасибо.
Тут я испугался. Я предполагал, что нас с Кейт разлучат; но я не рассчитывал оказаться в одной комнате со Спиргласом и его помощником.
Появился мистер Крумлин с обтрепанными по краям листами бумаги и чернильницей.
— Прошу, — сказал Спирглас. — Просто коротенькие записки, дабы дать им знать, что у вас все хорошо. Ни к чему заставлять вас еще и волноваться вдобавок ко всем вашим бедам.
Что я мог поделать? Я нацарапал записку и указал вымышленный адрес в Лайонсгейт-Сити.
— Теперь вы, мисс, — сказал Спирглас, придвигая к ней перо и чернильницу.
Я не мог даже представить, что она станет писать, но молил Бога, чтобы она придумала какой-нибудь адрес. Записка сама по себе не имела значения, но я сомневался, сохранила ли Кейт после этого сока ясность мысли.
— Отец так обрадуется, — сказала она, — и будет вам так признателен. Можно ли как-нибудь сделать пожертвование в фонд Воздушной Гвардии в знак благодарности? Ваша служба достойна этого, как никакая другая.
— Вы очень добры, мисс.
— Отец очень влиятельный человек и, я уверена, будет только рад отблагодарить вас.
Я мечтал, чтобы она заткнулась насчет своего папаши и его денег. Только все портит.
— Ну а теперь, если позволите, я переговорю с моим стюардом и позабочусь о комнате для вас, мисс Симпкинс.
Они с мистером Крумлином оставили нас за столом одних. Остальные все еще пили и лопали в доме. Окна были распахнуты настежь, и из них неслось громкое пение и веселые вопли. Мы могли поговорить.
— Что это за вздор насчет вашего отца? — накинулся я на нее.
— Почему?
— Он может решить, что вы ценная штучка, и потребовать за вас выкуп.
— Мы же убежим, — ответила она беспечно.
Я нахмурился. Как это на нее похоже — придумывать фантастические планы. Все так легко. Просто убежим. И неважно, что я буду заперт в одной комнате со Спиргласом и его помощником.
— Так вы, значит, все просчитали?
— Ну конечно. Можно я допью ваш сок?
— Нет. — Я отодвинул кружку подальше. — Туда что-то подмешали. Он хочет подпоить нас, чтобы мы уснули, едва ляжем в постель.
— Ну-ну, — сказала она. — Я ни капельки не сонная.
— У вас был совершенно сонный голос.