— Он двойная угроза: самый талантливый мальчишка из всех, что учатся в Академии. Это все знают. Потому ты и хочешь, как ты говоришь, быть моей подругой — чтобы быть рядом с ним, потому что я дружу с Чарли.
И Вайолет вновь склонилась над рисунком. Он был ужасен.
— Зачем ты так? — сказала Брук, и в ее глазах блеснули слезы.
— И нечего тут лить слезки. И трясти светлыми локонами. И надувать губки. На меня такие штуки не действуют.
— Я не притворяюсь! — внезапно выкрикнула Брук. Вайолет чувствовала на себе горящий взгляд старшей девочки, но продолжала упорно смотреть на свой рисунок. — Впрочем, ладно, — сказала Брук и хотела уйти, но внезапно остановилась. — Я тоже когда-то умела открывать порталы, — сказала она. — Здорово умела, но я потеряла Дар и теперь могу только смотреть, как это делают другие… а еще притворяться, что я такая же, как все, кто здесь учится.
— Но твой Дар уже возвращался к тебе, помнишь? — сказала Вайолет, посмотрев наконец на Брук. — Когда вы с Чарли оказались один на один с Бараккасом? Ты открыла портал, и вы спаслись.
— Открыла, но очень ненадолго. Он сразу закрылся.
— Потому что ты позволила ему закрыться! — Вайолет вскочила на ноги; вид у нее был очень рассерженный. — Ты легко стала бы такой, как все мы, Брук, если бы того хотела! Но нет, как же, ведь для этого нужно иметь мужество! Куда как приятнее быть просто хорошенькой девчонкой, стоять рядом с сильным — и ни за что не отвечать!
Вайолет уже трясло от злости. Брук отступила от нее на шаг.
— Перестань, не злись, может быть, ты и права, но ведь мне это и самой не нравится.
— Ну так измени все!
— Как? Я просто хочу быть такой, как ты.
Вайолет рассмеялась.
— Ничего ты не хочешь. Я же вижу.
— Нет, хочу. Ты такая смелая, решительная, ловкая и…
— И я ненавижу себя за это!
К своему ужасу, Вайолет понимала, что говорит правду: она действительно начинала себя ненавидеть.
— Раньше я любила рисовать, — тихо сказала она. — А теперь… посмотри. — Она с отвращением махнула рукой на свой рисунок. — Когда на нас нападают монстры, я хватаю топорик, размахиваю им направо и налево, сражаюсь, чувствую себя на своем месте… и не узнаю себя. — Она помолчала, глядя на безбрежный океан. — Я чувствую, как из меня что-то уходит. Я словно теряю саму себя.
— Нет, все-таки я потрясный перевозчик, — сказал Теодор, когда они с Чарли прогуливались по пляжу возле Академии и собирали ракушки. — Ты бы видел, какие порталы я открыл — огромные! В них пролезли два судна! И оба полетели в Нижний мир — бум! Тут я прыгаю следом, падаю вместе с ними, на лету открываю еще один портал — на Землю, они входят в него, как нож в масло, и — плюх! — мы все влетаем прямо в воду, целые и невредимые.
И он показал на то место в океане, где это произошло.
— Изумительно! — сказал Чарли, искренне радуясь за своего друга. — Ты понимаешь, что сделал? Примерно то же самое, что мы сотворили в доме Доры, когда переносили солнце из Китая, только тогда нас было двое, а сейчас ты действовал один. Представляю, как ты испугался!
— Еще бы!
Внезапно Теодор резко остановился и со стоном схватился за живот.
— Ты что? — спросил Чарли. — Тебе плохо?
Теодор затряс головой, жалобно глядя на Чарли.
— Понимаешь, все дело в том, что я не знаю, как у меня это получилось. В смысле, порталы. Они открылись, и все.
— Ну и что?
— А то, что если сейчас ты попросишь меня открыть портал — вот прямо здесь и сейчас, — ничего у меня не выйдет. Знаешь, я кто? Одноразовое чудо. Все, моя карьера закончена. А ведь мне всего тринадцать!
— Брось, со мной такое тоже бывает. Сражаться с монстрами, открывать огромные порталы… это получается как-то само собой. Внутри что-то происходит, я себя уже не контролирую. И становлюсь сильным… и опасным.
— Правда? — с надеждой спросил Теодор.
Чарли кивнул.
— Сегодня ты совершил великий поступок, а в другой раз — а он обязательно будет, этот другой раз, — совершишь кое-что и получше.
— Ты так считаешь?
— Уверен. Только представь, как обрадуется твой отец, когда узнает об этом.
Теодор просиял.
— Думаешь, ему кто-нибудь расскажет?
— Шутишь? Как это «кто-нибудь»? Да все!
Теодор задохнулся от счастья.
— Он будет гордиться мной. Никуда он не денется — не захочет, а будет!
— Конечно будет!
— Знаешь, он уже начал кое-что понимать. Помнишь, когда готовился штурм логова Бараккаса и Верминиона, отец сказал, что рад — я не бросил своего товарища?
Чарли кивнул.
— А сегодня я спас не одного, а множество людей!
— Конечно, — сказал Чарли, хлопнув друга по плечу. — Можешь мне поверить, в твоей жизни наступил переломный момент.
— Переломный момент…
Чарли почти видел картины, которые рисовались в воображении Теодора: он вступает в новые, прекрасные отношения с отцом.
— Ты хороший друг, Чарли, ты это знаешь? — наконец сказал Теодор. — Лучший из всех, что у меня были. Правда.
— Да брось ты, — смутившись, отмахнулся Чарли.
— Нет-нет, правда! Я всегда буду тебя защищать. Клянусь.
— Ладно, — ответил Чарли, пораженный той серьезностью, с которой Теодор произнес эти слова. — Я тоже буду тебя защищать.
Они замолчали и стали смотреть на океан. В небе кружились чайки; время от времени они складывали крылья, пикировали в воду и выныривали, держа в клюве вкусную рыбку.
— Когда ты в последний раз видел своих? — наконец нарушил молчание Теодор.
Чарли пожал плечами.
— Давно. Полгода назад. Я даже не знаю, где они сейчас.
— Главное управление все еще прячет их? Чарли кивнул.
— Я скучаю по ним.
«Я скучаю по ним».
От этих простых слов у него защемило сердце.
— А хочешь узнать, где они? — спросил Теодор, озорно сверкнув глазами. — Можно пробраться в секцию компьютеров Главного управления, потихоньку включить программу и все узнать.
— Не-а.
— Да брось ты, давай! — не унимался Теодор. — Пролезть на закрытую территорию, нарушить правила, поиметь неприятности… как в доброе старое время.
— Мне бы тоже этого хотелось, честное слово, но Верминион чуть не убил моих родителей, и все из-за меня. А сейчас на Земле уже трое Повелителей. Кто знает, что может случиться, если я захочу увидеться с родителями? — Чарли покачал головой. — Нет, лучше я буду держаться от них подальше.