– Тебе это покажется странным, но я садился в поезд не ради перестрелки на крыше.
Помпилио прищурился, но высунувшийся было солдат юркнул обратно с поспешностью спятившей манявки, и выстрела не случилось.
– Ты отправил за борт пятерых рекрутов, кузен, их дружки от нас не отстанут.
– Нужно отцепить вагоны.
– А ты умеешь?
И адигены, воспользовавшись паузой, дружно посмотрели вниз. Переход между последним вагоном третьего класса и багажным был открытым, сцепка на виду, но ни Помпилио, ни Нестору ни разу не доводилось управляться с нею.
– Лезь и разберись, – предложил дару дер Даген Тур.
– Почему я?
– Потому что стреляешь ты отвратительно. – Выстрел. Вскрик. Минус ещё один смельчак. Помпилио напоминал стрелка по тарелочкам, спокойно выжидающего появления цели, а затем хладнокровно уничтожающего её. И помешать ему не могли ни тряска, ни ветер. – Ещё вопросы есть?
– Откуда им взяться? Ты так хорошо всё объяснил. – Нестор усмехнулся, закинул карабин за спину и ловко спустился вниз.
– Поторопись!
– Я знаю…
Со страховочными цепями Гуда совладал без труда, но клин сцепки-буфера застрял, и через несколько секунд неудачных попыток его выдернуть Нестор признал поражение.
– Заклинило.
– Лезь наверх!
– Но…
– Нестор!
– Ладно, ладно. – Гуда попытался дернуть ещё раз, плюнул и вернулся на крышу. – У тебя есть план?
– Разумеется.
Воспользовавшись тем, что пыл приотских рекрутов окончательно остыл, дер Даген Тур достал из кармашка патронташа чёрную коробочку размером со спичечный коробок, осторожно извлёк чеку, досчитал до трёх и бросил коробочку на сцепку. Последовавший взрыв вышиб клин, и осиротевшие вагоны третьего класса принялись неспешно терять скорость.
– Нитробол? – с уважением поинтересовался Нестор.
– Ага.
Самую мощную из известных взрывчаток терпеть не могли за нестабильность, и то, что Помпилио таскал с собой гранаты на её основе, вызвало у Гуды законное удивление.
– Ты ещё безумнее, чем я предполагал, кузен.
– У меня был отличный алхимик.
– Где он теперь?
– Я отправил людей на его поиски, – непонятно ответил Помпилио. Но уточнить Нестор не успел. – Через пару минут машинисты сообразят, что остались без последних вагонов. Тебе нужно добраться до них и не позволить остановить поезд.
– Мне?
– Я не могу, я – калека. Составлю тебе компанию только до люксов.
Адигены поднялись на ноги и побежали к голове поезда.
Больше всего на свете Орнелла Григ ненавидела опаздывать: на свидания, на деловые встречи, в оперу – Орнелла всегда прибывала вовремя или чуть раньше и тем отличалась от подавляющего большинства женщин. Или вообще – от всех женщин. Удивительная точность порой наводила на мысль о психическом расстройстве, служила поводом для шуток, но все – и начальство, и подчиненные, – сходились во мнении, что пунктуальность капитана Григ была её большим достоинством.
Орнелла ненавидела опаздывать. Особенно – на работе.
– Слышали взрыв? – Григ резко остановилась и посмотрела на подчиненных.
– Взрыв?
Последние несколько минут диверсанты занимались прочёсыванием вагонов второго класса. Трое шли по первому уровню, четверо по второму, встречались в нижнем тамбуре, молча переходили в следующий вагон, и всё начиналось сначала. Подозрительный грохот застал их как раз в переходе.
– Взрыв?
– Тихо! – Капитан прислушалась, не уловила продолжения и приказала: – Эбби, окно!
Колотушка торопливо проскочила в тамбур, выглянула в окно двери и присвистнула:
– У нас проблемы.
В этом месте чугунка слегка изгибалась, стали видны последние вагоны, и подошедшие к ней диверсанты с изумлением уставились на отвалившийся, как хвост ящерицы, хвост поезда.
– Их отцепили, – растерянно протянул Губерт.
– Какой ты умный, – язвительно буркнул Спичка.
– Заткнись.
– Кажется, я знаю, кто это сделал, – протянула Орнелла.
– Те двое? – хмуро бросила Эбби.
– Те двое, – подтвердила Григ.
Перед её глазами встали Ворон и Чёрный. Мёртвые. Оставшиеся на местечковом кардонийском разъезде, где их зароют, как собак, без имён и почестей. Проклятый бамбальеро!
– Но зачем они это сделали?
На крыше одного из отцепленных вагонов появились фигурки людей, и доставший бинокль Спичка объяснил:
– Потому что там ехали приотские солдаты.
– Значит, те двое всё-таки ушерцы, – подытожила Колотушка.
– Диверсанты?
– Коллеги, – ухмыльнулся Шиллер. И перевёл взгляд на Орнеллу: – Капитан, почему бы не встретить их как следует?
Шиллеру хотелось отомстить за друзей.
«Потому что там бамбальеро, идиот!»
Но отвечать так Григ не имела права, потому что командир всегда должен демонстрировать спокойствие и уверенность в себе.
– У нас есть задача, и мы…
Орнелла наконец решилась последовать совету и отцепить вагоны второго класса, чтобы обезопасить отряд от чужаков. Решилась и именно в этот момент поняла, что опоздала: уловила топот ног по крыше.
И взвизгнула:
– Они здесь!
Совершенно по-бабски взвизгнула, как растерянная клуша: проклятая парочка опередила её – её! – на шаг.
– Проклятье!
– Что?
Но объяснять подчинённым происходящее было некогда.
– Скорее! Нужно найти Махима!
Но в голове билась одна мысль:
«Опоздала!»
– Всё понятно? – жёстко повторил Укроп.
Машинист и два его помощника судорожно закивали головами. А как ещё ответишь, когда руки тянутся к потолку, в груди холодно от страха, а в глаза недружелюбно уставилось дульное отверстие крупнокалиберного пистолета?
– И чтобы никаких фокусов.
Снова кивки.
– Языки проглотили?
– Вы ведь сами сказали, что убьёте того, кто пикнет, добрый синьор, – осмелился напомнить машинист. Подавать голос ему не хотелось, но молчать после вопроса было ещё страшнее. – Извините нас.
И услышал смех.
Незнакомец вломился в кабину пару минут назад, неведомым образом ухитрившись открыть замок снаружи. Точнее, ведомым образом, конечно же, ведомым – снаружи все двери паровоза открывались универсальной ключ-ручкой, но их выдавали исключительно машинистам и бригадирам поездов. И ещё, судя по происходящему, диверсантам. Ну и полицейским, наверное.