— Ясно, — задумчиво произнесла Мила. — Ну если без «но» никак, то пусть будет с «но».
— Присаживайся в кресло, — предложил Шило.
Отложив журнал, Мила пересела со стула в стоящее посередине комнаты просторное и вполне удобное кресло.
— Уже решила, куда хочешь нанести татуировку? — спросил татумаг.
Мила озадаченно моргнула.
— Э-э-э… вообще-то нет. Еще не думала об этом.
Шило со значением заглянул ей в глаза.
— Тогда совет: выбери такое место, где ее не будет видно. Магические татуировки — не украшение. Я уже объяснил, если тату действует на бессознательное, то его не должно быть видно, потому что о действии многих из них можно догадаться по рисунку.
Он поднял жилистые руки — узоры, символы, знаки на его коже были словно сплетены друг с другом и казались Цельным рисунком.
— Татуировки у меня на руках — либо такие, о действии которых черта с два догадаешься, либо без разницы, знает кто-то, как они действуют или нет, — все равно будут действовать.
Мила растерянно глянула на Берти, словно спрашивая совета.
— Даже не знаю… Я думала… может быть, на плечо, но…
— Ты носишь одежду без рукавов? — спросил татумаг.
— Конечно. Летом.
Он категорично покачал головой.
— Значит, плечо — не вариант. Тогда уж лучше нанести рисунок под ключицей. Как минимум всякие там бретельки будут ее прикрывать. Ну, как, пойдет?
Пожав плечами, Мила кивнула.
— Хорошо. Пусть будет под ключицей. Слева.
Мила вытянула шею, чтобы посмотреть, как там ее пес, и улыбнулась, обнаружив, что нарезвившийся во время прогулки Шалопай уснул, положив морду на лапы.
— Фронт работ от одежды освободить, — скомандовал Шило, вооружившись всеми необходимыми ему инструментами.
Мила растерянно поерзала в кресле.
— А-а-а… Кофту нужно снять? — Она вдруг почувствовала себя крайне неуютно.
— Не обязательно, — ответил татумаг. — Все, что мне надо, чтобы участок, с которым буду работать, был свободен от одежды. Кофту можешь просто спустить пониже.
Мила потянулась к пуговицам, чтобы спустить кофту с плеч, и нерешительно замерла в таком положении.
— Меня можешь не стесняться, — невозмутимо сообщил Шило. — Мы, татумаги, как знахари. У нас работа такая — татуировку на одежду не нанесешь.
Мила согласно выдохнула, но тут же покосилась на Берти. Тот ухмыльнулся. Шило, заметив ее взгляд, бросил через плечо.
— А он отвернется.
Берти, не переворачивая стул, поднялся и сел на него, как в седло, водрузив обе руки на спинку.
— Отвернуться мне не трудно, — сообщил он и, сделав небольшую паузу, добавил: — Но я не обещаю, что не буду подглядывать.
— Берти! — возмутилась Мила; расстегнув только верхние пуговицы кофты, она пыталась вытащить руки из рукавов, чтобы опустить кофту до груди.
Берти негромко рассмеялся в ответ.
— Шучу.
— Не смешно, — проворчала Мила.
— Странно, — вполне искренне удивился Берти. — Обычно девушки считают меня остроумным.
Мила пристально посмотрела на пепельно-русый затылок Берти и улыбнулась.
— Девушки? — невинным тоном переспросила она. — У тебя есть девушка, Берти?
Несколько секунд он молчал, потом нарочито дружелюбным голосом ответил:
— Давай договоримся, Рудик: я не буду подглядывать, а ты не будешь задавать дурацких вопросов, ладно?
Мила тихо рассмеялась.
— Уговорил!
* * *
Инструмент в руках Шило, чем-то напоминающий очень толстую ручку с иглой на конце, Мила возненавидела почти моментально, потому что, по ее убеждению, это было самое настоящее орудие пыток. Нельзя было сказать, что боль была сильной — когда Воронов сегодня утром трижды резанул Милу заклинанием, было намного больнее, — но она была назойливой, как сотня комаров, раз за разом вонзающих тебе в кожу свои носики, вытаскивающих их и снова вонзающих. Мила подумала, что так же, наверное, должно себя чувствовать дерево, которому случилось повстречаться с дятлом.
— А чем отличается магическая татуировка от обычной? — спросила Мила, заставляя себя отвлечься от назойливых «укусов».
— В том, что красители, которые сейчас проникают тебе под кожу, зачарованы, — ответил Шило. — Готовятся специальные зелья. Не из чего попало, ясное дело. Из соков всяких волшебных растений. Во время готовки используется тьма тьмущая всяких заклинаний. Игла вот, тоже заговорена…
— Берти, а какая у тебя татуировка? — повернула к нему голову Мила.
— А с чего ты взяла, что она у меня есть? — живо отозвался тот.
— Конечно, есть, — уверенно сказала Мила. — Я в этом даже не сомневаюсь.
Берти весело качнул головой.
— Ладно, угадала, есть. Но какая, не скажу. Это секрет, Рудик.
Мила перевела взгляд на сосредоточенное лицо татумага.
— А вы? Скажите? — обратилась она к нему. — Это же вы ему татуировку делали. Наверняка.
Тот коротко качнул головой.
— Нет, не скажу. Конфиденциальная информация. Даже если бы и захотел сказать, не смог бы.
— Почему?
— Каждый татумаг дает Клятву Неразглашения. Если я ее нарушу…
— Она вас накажет, — скривившись от боли, закончила вместо него Мила.
— Откуда знаешь? — без особого удивления вскинул брови татумаг.
— Все клятвы так работают, разве нет? — ответила Мила.
— Пожалуй, все.
Мила невольно вспомнила о клятве, которую дал Лютов, после того, как Гарик наложил на него чары Сакраментум, но тут же тряхнула головой, заставляя себя не думать ни о Гарике, ни о Лютове.
— Можно спросить? — обратился к ней Шило. — А что за имя у тебя такое странное — Рудик?
Берти громко усмехнулся. Мила в ответ на это вздохнула.
— Вообще-то, Рудик — это моя фамилия, — пояснила она. — Берти просто мое имя произнести не может. Слишком трудное для него. Целых два слога: «Мила».
Даже не подумав обидеться, Берти лишь еще больше развеселился, откликнувшись на ее слова новой порцией смеха.
— Красивое имя. Нежное, — как ни в чем не бывало заметил татумаг.
— Спасибо, — полыценно ответила Мила.
— Не обижайся, Рудик, — слегка повернув назад голову, сказал Берти. — Мне просто нравится твоя фамилия. Она тебе очень подходит.
— Эй, отвернись! — воскликнула Мила. — Ты обещал не подглядывать.
— Я? — удивился Берти. — Что, правда, обещал? Надо же, а я и не помню.