— Ты же мне машину обещал облагородить, — осторожно напомнил Джек и огляделся, отмечая, где и какую работу делали другие механики.
Народ работал, никто не филонил. Подвозили новые корпуса для «греев», пушки для «бергов» и «чино». Что-то там мастерили с ходовыми шарнирами, кто-то курил, другие пили воду.
В скрытой полости ангара номер два вспыхивала сварка. Все шло своим чередом — обычный день обычного на этой войне техпарка.
— Сложная у тебя машина, Джек, ничего к ней не приспособишь. Малый формат, сам знаешь, — проговорил главный механик и отхлебнул из кружки.
— Знаю, Берт. Но что-то повесить все же нужно, с такой малой пушкой много не навоюешь. В прошлый раз я уже из револьвера отстреливался через открытую дверь.
— Да знаю, сам твой револьвер почистил и зарядил. Надеюсь, не все пули в «молоко» пошли?
— Не все, — улыбнулся Джек.
— Так, может, еще пару револьверов в кабину — и хватит? — пошутил Берт. Оба расмеялись. Потом Джек посмотрел на главного механика и сказал:
— А давай сделаем «ушки», чтоб гранатометы цеплять.
— Чтобы возить? — уточнил Берт.
— Чтобы стрелять. Можно какую-то аппаратуру придумать, чтобы прямо из кабины шарашить по целям.
— А какую аппаратуру?
— Не знаю, — пожал плечами Джек. — Ты главный механик, а не я. Какую-нибудь прицельную. И экранчик чтобы в кабине.
Джек нарисовал в воздухе пальцем размер экранчика. Берт усмехнулся, и покачал головой.
— Если бы пэ-эр-зе или ракетную батарею ставить, можно приспособить штатную систему, а что я придумаю с этими гранатометами? Это же чисто пехотная оснастка, Джек! Граната — это не умная ракета, граната — это железо! Куда пульнул, туда и полетит!
— Не рассказывай мне про пехотную оснастку. Я когда этих парней с трубами на плечах увидал, у меня задница вспотела мгновенно.
Джек вздохнул.
— Надо что-то придумать. А то меня капитан посылает на задание, а я там только активную мишень изображаю. Если отказаться, скажут — струсил. А я не трус, но мне обидно задарма пропадать, понимаешь?
— Понимаю.
Берт попробовал остывшее какао и выплеснул на землю.
— Значит, сработал наша ловушка, да?
— Сработала, — кивнул Джек, поняв, о чем говорит старшина Тильгаузен.
— Вовремя сработала. Теперь они будут думать, что с тобой покончено. По крайней мере, какое-то время.
— Какое-то время, — согласился Джек. Он понимал, что просто так арконы от своей затеи не откажутся. По крайней мере, до большой передислокации роты километров на двести, а лучше вообще на другой материк.
«Другой материк», — подумал Джек и вздохнул. Ему очень захотелось домой, на свою Хуторскую пустошь, где все серо, однообразно и сыро, а настоящий зеленый лес находится за высокими холмами, до которых топать и топать. Да, здешний мир был более устроен, и даже в военном городке, по меркам его родной пустоши, жилось, как в гостях у богатых родственников. Но постоянный риск, да еще эта персональная охота сводили на нет все прелести цивилизации.
— И что, ты действительно хочешь рискнуть, Джек? — еще раз уточнил Берт.
— Что значит рискнуть? Я хочу получить хоть какое-то оружие!
— Не ори на меня!
— Извини…
— Я говорю о том, что специальные ракетное оружие и пэ-эр-зе — это сложные и безопасные многокомпонентные системы. Подорвать их раньше времени почти невозможно.
— Я это знаю.
— Молодец, что знаешь. Но гранаты — совсем другое дело. Одна разрывная пуля, большой осколок — и они детонируют, понимаешь?
Джек вздохнул, об этом он старался не думать. С одной стороны, конечно, страшно, а с другой — ну поедет он опять с пушкой, и что, перед каждым «греем» на пузо падать и за дюну приседать? А вот в битве при «Машинерии» он стомиллиметровыми гранатами арконам манипуляторы отрывал. Напрочь! Даже «гассам»!
— Берт, я все понимаю. Считай, что ты меня предупредил, но гранаты мне нужны. Поставь на корпусе ушки, чтобы было две трубы.
— И дистанционный делитель для них… — со вздохом продолжил Тильгаузен, еще раз стряхнув на землю остатки какао.
— Да! Именно дистанционный делитель мне и нужен! — обрадовался Джек. — А где ты такой возьмешь?
— Да есть у меня несколько комплектов от старых полевых гаубиц. Им уже лет по двести, но они как новенькие.
Два дня прошли, как на курорте, никаких вызовов, вылетов, налетов. Джек освоил производство куриных перьев из пластиковой кальки и часами сидел с ножницами в руках и мастерил для своего макета новое одеяние. Работа спорилась, и сегодня он собирался закончить перья полностью, но ближе к обеду дверь в кубрик распахнулась и появился капитан Хольмер — одетый по форме, в новом кепи и чисто выбритый.
— Стентон!
— Да, сэр, — отозвался Джек, поднимаясь со стула.
— Стентон, тут к нам майор из батальона прибыл…
Капитан дернул головой и поправил воротник, как будто тот его стеснял.
— Короче, могли бы сообщить по радио, но зачем-то приперлись сами, понимаешь?
— Нет, сэр, — ответил Джек.
— Дерьмо какое-то намечается, раз лично из батальона прибыли, вот я о чем…
— Да? — пожал плечами Джек. Он все еще пребывал под впечатлением творческого процесса.
— Да! — крикнул капитан и нервно одернул мундир. — Так что держи ухи на макухе, возможно, нам сегодня… не поздоровится…
— Я учту, сэр, — сказал Джек, так до конца и не улавливая беспокойства капитана. Тот ушел, тяжело ступая по полу новыми ботинками, которые ему жали.
«Опять пожрать по-человечески не получится», — думал капитан, на ходу проверяя положение кепи на голове. В последнее время, а точнее — три последних года, он надевал его вкривь и вкось. Почему такое с ним происходило, он не понимал.
«Старость, наверное», — предполагал Хольмер, помня, что в лейтенантской молодости мог шлепнуть кепи на голову не глядя, но кокарда оставалась строго посередине и козырек не был перекошен влево, как сейчас.
Майор из батальона ждал его в офицерском клубе, где проходили общие собрания, а иногда даже концерты местной самодеятельности, представленной поварскими командами и кастелянской службой.
Одни роты уходили, другие приходили, а основной состав городков не менялся, потому и были у них свои танцоры, актеры и певцы.
Пробегая мимо столовой, капитан мечтательно потянул носом.
«Опять пожрать по-человечески не получится», — снова подумал он, ожидая неприятностей.
Поначалу ему казалось, что режим десантных операций будет куда легче, чем постоянная боеготовность целой роты. Но частота вылетов стала увеличиваться, это напоминало какой-то бесконечный бой, растянутый на целые недели.