Переход «Золотой принцессы» из Севильи в Амстердам заставил вспомнить о теплой одежде. Температура падала ежедневно, Ла-Манш встретил туманом и моросящим дождем. В Амстердаме буквально запрыгнули в кареты, где на полу стояли заполненные горячими углями чугунные грелки. Дождь и плюс десять — традиционный дискомфорт весенней погоды. Для приехавших из теплых краев такая погода могла стать серьезным испытанием. Организм должен адаптироваться, иначе не избежать проблем со здоровьем. В данном вопросе руководство на себя взяла Нина. От обилия в блюдах чеснока морщился даже Авраам Гофман. Зато блины с медом и икрой шли нарасхват. Петр Борисов привез из Пскова отличную стряпуху, которая пекла изумительные по вкусу блины. В первый же день Нина сбегала на кухню и выведала рецепт:
— Как устроимся в своем доме, первым делом испеку тебе блинов.
Сергей засмеялся.
— Ты мне не веришь? Я умею печь отличные блины.
— Нет, что ты, верю, только не могу представить графиню со сковородкой в руках.
— Прости, все время забываюсь. Твоих крепостных поварих научу, люблю блины.
— У меня нет крепостных.
— Как нет? Сам говорил про обширные земли и многочисленные заводы.
— Как люди обжились на новом месте, так всем дал «вольную».
— Не накладно?
— Да нет, все нормально. Я же первое время ходил по лезвию ножа, нелегально чеканил деньги.
— Рисковый ты парень. За такое в кандалы загреметь недолго.
— Пришлось рискнуть, строительство заводов, железных дорог и мостов требовало очень больших денег.
— Тебе это надо? Ради каких-то заводов рисковать своей жизнью.
— Моей жизнью? А сколько денег ушло на осушение болот Черноморского побережья Кавказа?
— Зачем понадобилось ликвидировать очаги тропической лихорадки? Для еще одного дворца?
— Дались тебе дворцы. Зачем моряку дворцы, если он живет в каюте?
— Однако построил.
— Построил. Потемкин первый навалился. Положено, говорит. Одних имений на юге России под десяток.
— Где крестьян набирал?
— Покупал, больше всего помогло пиратство в Средиземном и Черном морях. Бывшие пленники составляют основу всех моих рабочих.
— Кстати, о пиратстве. Объяснитесь, граф, почему все наложницы Исмаил Шейха просили передать тебе привет?
— Не забыли девоньки. Я их в гарем привез: испуганные, похожие на воробышков. Жалко было смотреть.
— Ты мне такого не рассказывал. Почему не отпустил?
— Куда? Их с малолетства для гарема готовили. Ни одна не просилась на свободу.
— Должен был объяснить. Гарем унижает женщин.
— Чего объяснить? «Свободу женщинам Востока!» «Долой негу гарема!» «Все с мотыгами в поле!» Ты сама работать хочешь?
— Звучит как-то неправильно.
— Что неправильно? Желание коммунистов насильственно всех сделать счастливыми? В результате женщины таскали шпалы и укладывали асфальт.
— Не знаю, рыдающих от горя в гареме не видела, но гарем — это не по-нашему.
— Почему я должен заставлять женщин жить «по-нашему»? У девочки гарем — мечта, а я ей политпросвет.
— Твой перенос произошел через двадцать лет после развала компартии, отсюда и разница в наших взглядах.
— Я быстро адаптировался, в Риге изменения подкармливали из Европы.
— Морякам легче, вы лучше знали заграничную жизнь. Ладно, пойду готовить витаминные смеси.
Нина заставила выдержать недельный карантин, после чего путешественники окунулись в жизнь Нидерландов.
Надо отметить, что в Амстердаме к карантину отнеслись с полным пониманием и уважением. Центр мировой океанской торговли многократно встречался с печальными фактами скоропостижной смерти моряков. Необъяснимо и неожиданно умирал весь экипаж. Здоровые люди после прихода в порт впадали в горячку и умирали. Подобное случалось и на борту кораблей, и дома, в кругу семьи. Никто не мог объяснить причин столь странной смерти. Единственное, что можно было с уверенностью утверждать, — неизвестная болезнь не опасна для городских жителей. Сергей не пытался нарушить карантин. За себя он был абсолютно спокоен. Как любой моряк дальнего плавания, он имел полный набор обязательных прививок. Но рядом жена, тем более беременная. Здесь нельзя допускать ни малейшего риска.
Время карантина или, вернее, акклиматизации, Сергей провел в работе с документами и в обсуждении финансово-торговых дел. Беспорядки в Англии привели к падению продаж зерна и конопли. В то же время в Голландии возрос спрос на коноплю и пшеницу, что являлось следствием непрерывных войн, которые вела Польша. Уникальность этой страны заключалась в огромном количестве дворян, которые составляли более двадцать процентов от всего ее населения. Безземельные и безденежные шляхтичи жили с грабежей. Подобное положение заставляло провоцировать внутренние и внешние конфликты. Вот и довоевались. Немцы и австрийцы основательно взялись за Польшу. Россия неожиданно получила новый рынок сбыта своей продукции. Более того, по конопле возник дефицит и повышение цен. Сырье для изготовления тросов и парусов поднялось в цене вдвое.
Нина вместе с Павлом и Исмаил Шейхом отправились в Люксембург. Герцог Нассау пригласил всех, включая графа Алексеева. Однако Сергей не мог покинуть Амстердам. Телеграмма из Кристиансанна сообщала об отплытии адмирала Хаки Котлу. Это имя ни о чем не говорило несведущим людям. Сергей не мог игнорировать приезд своего друга.
— Как ты умудрился поставить на уши всю Англию? — обнимая адмирала, спросил Сергей.
— Вспомнил слова своего учителя.
— Твой учитель — настоящий злодей. Надо же придумать два слова, которые в одночасье разрушат и армию, и полицию.
Оба засмеялись и направились в рабочий кабинет.
— Ломать — не строить. Ты видишь какой-либо выход из сложившейся ситуации? — спросил Сергей.
— Нет. Я уже давно перестал понимать и контролировать события.
— Как войска? Они по-прежнему в Англии?
— Что ты! Давно всех вывел. Сидят по домам и скучают.
— Трофеи продолжаешь вывозить?
— Все вывезли, подчистую. Сейчас раз в неделю привозим рыбу. Обратно вывозим серебро с рудников и беженцев.
— Людей много вывез?
— Много, никому не отказываем. Переправляем в Алексеевск, а дальше… Россия большая.
— Есть идеи как этот бардак прекратить?
— Народ порядком устал от собственного беспредела. Завершить войну не сложно.
— У меня к тебе новое предложение.
— Снова выступаешь соблазнителем, как ифрит. Сад гурий в обмен на мою душу.
— Намного прозаичнее. Твоя голова и сабля. В придачу — война и беспокойные ночи.