Веспер уже достаточно устал, но все-таки решил дольше не избегать своего гражданского долга. Он постучал в двери одного из гостевых апартаментов, того, где расквартировали Крошку.
Тот покачал головой, увидев друга так рано, да еще в джинсах и свитере. Сам он был в пижаме и только принимался за бритье. К счастью для Веспера, жалюзи в окнах еще были опущены, благодаря чему в комнате царил в меру сносный свет.
— Ты уже ходишь? — с удивлением спросил Крошка. — Ты неделю лежал бревном, а сегодня уже на ногах? — Он покачал головой. — Слишком у вас здесь много всяческих странностей происходит, многовато для маленького умишки простого мента. Моя женщина с ума сходит, расспрашивает через знакомых, где я и почему еще не возвращаюсь домой, как боженька приказал. А я даже не знаю, что ответить. Мне запретили ей звонить. Может, ты ей объяснишь, а? Или меня ждет дикий разнос. А потом дома будут чистые немцы еще как минимум на месяц. — Он тяжело вздохнул и сделал приглашающий жест рукой: — Да ты проходи, садись.
Они уселись в кресла за столиком. Веспер посмотрел на стоящий там стакан с апельсиновым соком. Скривился, полез за фляжкой.
— Можно? — спросил он. — Тебя не побеспокоит?
— Меня немедленно вырвет, — категорично объявил тот. — Даже не пытайся. Не в моем присутствии, хорошо?
Ночар вздохнул и положил руки на колени. Нетерпеливо пробарабанил по ним пальцами.
— Ну и ладно, — вздохнул он. — Лорд говорит, что я должен много есть, чтобы как можно быстрее выздороветь. Но раз это тебя так беспокоит…
— Объясни мне, что здесь происходит? — беспокойно перебил его полицейский. — А то из этих твоих приятелей слова не вытянуть, они только сказали, что лучше будет, если ты сам мне все объяснишь. А ты куда-то провалился на всю неделю. Я думал, что ты в больнице, после того как тебя снял тот снайпер… Жилет выдержал? — Он прервался и внимательно посмотрел на Веспера. — Ну, ничего, я слушаю. Где я, в дурдоме?
— Человеческие клетки способны на заранее запланированное число делений, — сказал Веспер. — По крайней мере, большая часть из них. Скажем, те же фибробласты, например, делятся пятьдесят раз, и все. Они отмирают.
Крошка вопросительно посмотрел на него. Пока что он явно не видел связи, но пока не перебивал.
— Иногда бывает, что клетка сходит с ума и начинает делиться сверхпрограммно. Становится как будто бессмертной, — невозмутимо продолжал Веспер. — Однако, потеряв эту дисциплину, она теряет и логику поведения. Перестает знать, что должна делать, ведет себя как попало. Становится раковой клеткой. И неистово делится.
Полицейский покачал головой, а потом отрицательно покрутил ею. То есть: он все понимал, это да, но дальше не видел связи. Ночар легко улыбнулся.
— Симбионт, — сказал он. — Микроорганизм, или вообще просто частица, как вирус, или прион. Трудно сказать, живой или мертвый. Не ест, не пьет, не размножается самостоятельно. Но после попадания в твой организм проникает во все клетки. Подключается к их ДНК, модифицирует метаболические пути. И учит их, как жить.
Человек тяжело вздохнул, сдаваясь. Похоже, он вообще не удостоится осмысленного ответа на свой вопрос.
— Мы подозреваем, все дело именно в регенерации, симбионт разрушает именно этот барьер, позволяет клетке делиться сверхпрограммно, и в то же время удерживает ее самодисциплину, не позволяет стать опухолью. И учит ее новым вещам. Вот и все. — Веспер умолк, как будто он считал тему исчерпанной.
— Как это все? — возмутился Крошка. — Говори со мной нормальным человеческим языком, а ты мне прочитал какую-то лекцию по клеткам, и все? Я простой мент, со мной надо простыми словами!
Ночар залез рукой в карман блузы от тренировочного костюма, где он держал фляжку, а затем, перехватив взгляд полицейского, опустил ее с легким вздохом.
— Меня вырвет, — всерьез предостерег его Крошка.
— Ладно, ладно, — проворчал Веспер. — Что еще хочешь узнать? В чем именно состоит влияние симбионта на цитофизиологию? Мы не знаем, никто не знает. Разумеется, наши лаборатории работают над этим, но у нас пока что недостаточно данных. Это не так просто, цитофизиология нормальной человеческой клетки тоже еще не совсем изучена, так что о большем пока нечего говорить…
— Ты что, думаешь, что я тебя спрашиваю про какой-то научный бред? — возмутился человек. — Опиши мне, как это работает на практике! Как происходит, шаг за шагом, кто вы такие, чего мне от вас ожидать, и так далее. На прак-ти-ке, понимаешь?
— Ладно, я расскажу проще, — согласился ночар. — Сначала тебя выбирает Лорд, проверяет, годишься ли ты. Потом он тебя убивает. — Он перехватил испуганный взгляд человека и покачал головой: — Вот-вот, именно. А убив, он дает тебе свою кровь с симбионтом. Лучше всего, если перед смертью ты потеряешь много крови, тогда твоя собственная иммунная система особо не рыпается. Ну и мы ждем, обычно три дня, пока этот механизм заработает, не всегда удается, но все-таки чаще да, чем нет. Между делом тебя быстренько хоронят и все такое. А потом ты встаешь и пробуждаешься для Ночи. Как исключительно крутой парень. Если, конечно, тебе не повредят головы или сердца, или не порежут на мелкие кусочки. Тогда на тебе заживет почти все. Единственное что, ты становишься очень светочувствителен, особенно в отношении ультрафиолета. Страшно жжет. Так что ты предпочтешь ночь, раз уж и так все видишь, поскольку зрение у тебя теперь тоже очень хорошее.
— Что… как? — пробормотал потрясенный Крошка. — Ты ходишь, почти бессмертный, ночью… — Внезапно он перевел на товарища испуганный взгляд. — И пьешь кровь?
— Искусственную, — попытался его успокоить Веспер. — Такую, с завода…
— То есть ты гребаный вампир, ты мне это пытаешься сказать?! — крикнул шокированный человек. — Вы здесь все такие! Поэтому вы живете здесь ночью и все везде так темно… И вы умеете летать, а совсем не карабкаетесь, теперь я понимаю!
— Симбионт усиливает врожденные сверхъестественные способности человека, — сказал ночар, пытаясь несмотря на явное волнение собеседника сохранить спокойствие, — включая телекинез и левитацию. В зависимости от того, у кого какой талант и над чем он будет работать, то он лучше всего разовьет. Но некоторый основной набор умений имеем мы все, вот так.
Полицейский на минуту замолчал. Поднял со столика стакан с апельсиновым соком и начал пить медленно, как будто через силу, пытаясь таким образом успокоиться. Внезапно он отставил стакан и обвинительно посмотрел на ночара.
— И этот симбионт велит тебе пить кровь? — гневно бросил он. — И убивать невинных людей?
Веспер зло втянул воздух. Похоже, Крошка не хочет его понять, просто не хочет. Он знает правду и не собирается принимать во внимание никаких других точек зрения.
— Я пью искусственную кровь, — процедил ночар, остатками сил пытаясь сохранить спокойствие. — И я никогда не убил невинного!
— Прекрати, старик! Та девушка в больнице вылетела через окно благодаря тебе! — не выдержал антитеррорист. — А я не мог понять, почему ты так спокойно пожертвовал ее жизнью. — Он снова помотал головой, а затем со жгучей горечью добавил: — Зато теперь я знаю. Потому что ты — не человек! Ее судьба была тебе безразлична, и все тут!