Но сейчас дорога была сухой и твердой, даже слишком твердой, особенно вышеупомянутые колдобины и примкнувшие к ним рытвины. Эти пакостницы встречались настолько часто, что даже несостоявшийся пилот «Формулы-1» (судя по манере вождения) Иван Архипыч Севрюков вынужден был сбросить скорость и сосредоточить внимание на душевном и физическом контакте с рулем. Иначе подвеска обиделась бы всерьез и надолго, а то и вообще покончила жизнь самоубийством.
Зато места вокруг были невероятными! Никакого сравнения с Подмосковьем, а из глубины памяти Сергея вынырнуло и теперь плескалось на поверхности раритетное по нынешним временам словечко «заповедные».
Потом лес внезапно кончился, и Тарский невольно ахнул от неожиданности – показалось, что «Форд» сейчас взлетит. Потому что земля тоже кончилась.
А вода – много воды – началась. И надменно ворочалась сейчас в тесной для нее лоханке Белого моря, поводя плечами волн.
– Видал? – услышав, вероятно, его девчоночье аханье, обернулся Иван. – Красотища, правда?
– Правда, – смущенно кивнул Тарский. – Оно совсем другое, Белое море. Сердитое какое-то, не то что Черное или Средиземное. Те – дурашливо ласковые, веселые. Хотя корабли и людей топят только так, на раз-два.
– Ниче, сходим на рыбалку – подружишься с нашим морем, – улыбнулся Севрюков, уверенно лавируя между огромными валунами. – И с лесом.
В который они через пять минут езды вдоль берега снова нырнули. И больше уже не выныривали до конца пути.
Пока «Форд» не уткнулся разгоряченным лбом в высокие, надежные, по-хозяйски сработанные ворота из плотно подогнанных друг к дружке досок.
– Ну вот мы и дома. – Иван высунулся из бокового окошка и гаркнул: – Эй, кто там ближе – открывай ворота, впускай гостей дорогих!
– Гостей? – Невысокая плотная женщина, ловко управившаяся с довольно тяжелыми – судя по виду – створками, прищурилась, приглядываясь к сидевшим в машине людям. – Ты ж только за Никодимычем ехал? Ой, вас и вправду трое!
– Добрый вечер, – вежливо кивнул хозяйке Сергей, выбираясь из отбившего ему все седалище «Форда». – Нас действительно трое, и я все еще боюсь стать третьим лишним.
– Да хватит тебе уже ерунду-то городить, Серый! – проворчал фермер, выгружая из багажника вещи гостей. – Прям как девку уговаривать надо! Никакой ты не лишний, ты наш гость. Зин, это ученик нашего Никодимыча, профессор решил его на оздоровление к нам свозить, говорит – совсем парень хилый от городской жизни стал. Хотя и сам Никодимыч перепугал нас с Серым в дороге до ус…ки…
– Ты за языком-то следи, медведь лесной! – смущенно хихикнула Зинаида, продолжая с любопытством разглядывать молодого гостя.
– Я вещи своими именами называю! Я реально чуть не обделался, когда профессор вдруг ни с того ни с сего в обморок хлопнулся.
– Батюшки! – всплеснула руками женщина, мгновенно сменив любопытство на тревогу. – Никодимыч, ты что, заболел?
– Да не слушай ты его, Зинуша, – мягко улыбнулся Шустов, целуя хозяйку в тугую щеку. – Ну, здравствуй, Зинаида свет Федоровна, рад тебя видеть! Ты все молодеешь!
– Ой, прям уж и молодею! – отмахнулась та, явив миру славные ямочки на щеках. – Но и стареть при таком муже не собираюсь!
– Вот и молодец. Позволь мне представить моего молодого друга, будущего ученика, а нынче аспиранта из Москвы Сергея Тарского.
– Из Москвы-ы-ы? – удивленно приподняла брови Зинаида. – Дак вы навроде в Питере живете, откуда ж у вас ученик из Москвы?
– А тебе не все равно? – нахмурился Иван. – Чего пристала с расспросами вместо того, чтобы в хату гостей пригласить, напоить-накормить с дороги, спать уложить, а потом уже расспрашивать! Ты прям будто Баба-яга из сказки!
– А ты – Леший, – рассмеялась женщина, разворачиваясь к дому. – Проходите, гости дорогие, давно вас ждем!
– Вот, кстати, насчет ждем: а девки-то где?
– А они помогли мне все приготовить, и подождали даже – недолго, правда, минут двадцать, а потом скучно им стало, они и убежали.
– Куда, позволь узнать?
– Ну куда – на центральную усадьбу, конечно, там сегодня кино в клубе показывать будут. Гриша билеты вроде взял…
– Гришка? Небось на последний ряд?
– Не знаю, на какой там ряд, но вроде три билета купил, и на Клаву тоже. Так что брови-то не топорщи, папаша!
– Ну, ежели все трое рядышком будут сидеть, тогда ладно, пусть! – Иван подхватил чемодан профессора и направился следом за женой, кивнув гостям: – Идемте, я вам комнаты ваши покажу!
– Комнаты? – удивленно приподнял бровь Шустов. – Вроде у тебя одна гостевая была.
– А теперь две свободными стоят.
– Что так?
– Здрасьте-приехали, – укоризненно покачал головой Иван. – Забыл, что ли? Я ж и тебе приглашение на свадьбу посылал, да ты не приехал! Людмилка-то моя замуж вышла! За Андрея, агронома молодого, что в прошлом году после института к нам распределился. Председатель колхоза молодым дом выделил, он для специалистов строит, жильем молодежь заманивает. Так что Людмилка теперь у себя хозяйничает, а светелка ее пустая стоит. Туда мы аспиранта и поселим. Как, Серега? – подмигнул он груженному оставшимся багажом Тарскому. – Спал когда-нить на девичьей постели?
– Было дело, – усмехнулся тот. – Тесновато, правда, вдвоем.
– Я те дам – вдвоем! – мгновенно нахмурился фермер. – Один спать будешь, понял? И даже чтобы мысль дурная в твою голову не залетела!
– Это вы о чем сейчас?
– Не придуривайся, паря! По тебе ж сразу видно – кобелина еще тот, девки на таких красавчиков гроздьями вешаются. И мои могут дрогнуть, особливо Клавка – у Полинки-то Гришаня есть, тетки Серафимы сын. Хороший парень, из армии весной пришел, шофером устроился. Мне в хозяйстве такой зять пригодится. А вот аспирант – прости уж меня – не нужен. Бесполезный ты на моей ферме человек, не обижайся.
– И не подумаю! – хмыкнул Сергей. – Я вообще о женитьбе в ближайшие года три-четыре не думаю, рано еще. Вот закончу аспирантуру, защищу диссертацию, с жильем определюсь – тогда и о семье подумать можно. Так что за честь ваших дочерей можете быть спокойны, Иван Архипович! Даю слово аспиранта!
– Ну-ну, – покивал Севрюков, поднимаясь по крепкой деревянной лестнице с резными перилами на второй этаж, – смотри мне! А то ноги выдерну вместе с тем, что между!
– Иван! – возмутилась из кухни Зина. – Ну что ты мелешь? И не стыдно тебе! Вы уж простите его, Сергей, он мужик простой, ляпнет иногда такое, что уши пухнут.
– Простой, – согласился фермер, ставя чемодан профессора возле первой от лестницы двери, – и ляпну, и вырву. Ежели что. Так что ты, Серега, учти.
– Учел.
– Вот и ладненько. Твои апартаменты во-о-он там. – Иван кивнул головой на расположенную напротив отведенной профессору комнаты дверь. – Кинь там вещички и спускайся вниз. Ужинать будем. Зинуша с девочками расстарались, по запаху чую!