— Он меня обманул! — не выдержала Настя. — Я тоже думала, что у нас все будет, как в кино. Отто обещал, что мы станем ездить из страны в страну, он покажет мне весь мир, мы не расстанемся ни на минуту! И, знаешь, я ему поверила. В конце концов, почему бы и нет? Медовый месяц мы провели в Италии: лучшие отели, изысканные рестораны, цветы и шампанское… Он был невероятно нежным и внимательным, и я уже стала думать, будто попала в сказку.
— И что? — Матвеев усиленно морщил лоб, сведя брови к переносице. — Я отлично помню, как вы вернулись из Италии, и ты была счастлива до потери пульса. Потом вы быстренько собрали манатки и отправились в теплые страны — по-моему, как раз самое время начать наслаждаться жизнью.
— Ага, как же. Держи карман шире, — страстно возразила Настя. — Мы полетели в Мексику. Там обнаружился очередной неизвестный доселе город то ли майя, то ли ацтеков, и Отто дрожал от предвкушения. Мы приехали в какую-то дыру, поселились в бараке, который мой муж почему-то называл гостиницей… Знаешь, я не очень-то привередлива, но в этом сооружении не было ни электричества, ни горячей воды, ни нормальной постели.
— С милым, как говорится, рай в шалаше.
— Да-да, только я осталась в этом шалаше без милого, — парировала Настя. — Не прошло и пары дней, как к нам присоединилась двоюродная сестра Отто — рыжая, длинная и тощая, как пика. Виктория! Только тут я и узнала, что она тоже археолог, и они с моим мужем уже много лет путешествуют вместе. Вместе пишут научные статьи и вообще очень близки.
— Это то, о чем я подумал? — спросил озадаченный Витька.
— Не знаю я, — огрызнулась Настя. — Но эта Виктория мгновенно меня невзлюбила. Пока готовилась экспедиция, она настраивала Отто против меня. А потом эти двое просто взяли и отвалили.
— И бросили тебя одну?
— Я просидела там три с половиной недели, — угрюмо ответила Настя. — Даже не представляешь, что я пережила. Ведь я не была готова к подобному повороту событий. Если бы Отто хотя бы предупредил… Короче говоря, почти через месяц он вернулся — холодный, отстраненный и, самое главное, не чувствующий себя виноватым. «А чего ты ожидала? — спросил он меня. — Я ученый, а не плейбой. Ты знала, за кого выходишь замуж. Если тебя что-то не устраивает, можешь вернуться в свою Россию и жить там, пока я занимаюсь делами».
— И это его «пока» длится вот уже почти два года, если я не ошибаюсь? — уточнил Витька. — М-да, эта версия событий нравится мне гораздо меньше, чем та, которой ты придерживалась до сих пор. Кстати, когда погибли твои родители, Отто ведь не приехал на похороны?
— Он в тот момент как раз спускался в какую-то пещеру на другом конце света. Ему было не до того. Правда, вернувшись к цивилизации, он сразу же отправил телеграмму с соболезнованиями.
— Твой муж знает, какие деньги ты каждый месяц выплачиваешь клинике, в которой твой брат лежит?
— Знает.
— И что?
— Он сказал, что я могу продать квартиру своих родителей, а деньги потратить на лечение. Но я ее сразу продала, когда Димку хирурги после аварии с того света вытаскивали. Ты ведь знаешь.
— Нет, — поцокал языком Матвеев. — Как выяснилось, я ничего не знаю. Радует только то, что твой Отто успел обзавестись такой шикарной жилплощадью в Москве. Наверное, хотел произвести впечатление. Хотя… Надо же было куда-то забрать тебя от родителей. Кстати, сейчас ты могла бы переехать в хоромы поменьше. Раз у тебя с деньгами проблемы.
— Это квартира Отто, — угрюмо заметила Настя.
— Но вы ведь женаты.
— Ну и что? Я подписала брачный контракт. Если ты не в курсе, молодожены в Европе обычно так и делают.
Матвеев посмотрел на Настю недоверчиво:
— Ты намекаешь на то, что тебе ничего не достанется при разводе?
— Мне даже негде будет жить, — призналась та. — Если Отто захочет, он сможет просто выкинуть меня на улицу. Поэтому я не особо жду его возвращения. Но самое унизительное, что иной раз приходится разыскивать его и выклянчивать деньги.
— Серьезно? — спросил Матвеев каким-то преувеличенно жалостливым тоном.
— Ну, да. Один раз меня так прижало… Есть было нечего, и вообще.
— Знаешь что, Лаврентьева? — обжигающим голосом сказал Витька. — Если ты такая самостоятельная, катись ко всем чертям, вот что! Звони кому хочешь и проси у кого хочешь помощи! И если тебе еще раз в морду прыснут краской, о моем номере телефона больше не вспоминай, поняла? Потому что я не приеду!
— Витька, но я не могла просить у тебя помощи!
Настя прижала руки к груди, но на Матвеева это не произвело должного впечатления. Он молча развернулся и потопал в коридор. С грохотом захлопнулась входная дверь. Настя бросилась вслед за ним, стала лихорадочно крутить замок, наконец, справилась с защелкой и крикнула в гулкую пустоту подъезда:
— Витька, вернись, я тебе все объясню!
Однако он не остановился и ничего не ответил. Настя принялась набирать номер его мобильного, но он сбрасывал звонок, а потом и вовсе отключился. Раздавленная, она почти час пролежала на диване с закрытыми глазами. Веки жгло, было больно и ужасно обидно. Кузя забрался на нее и тарахтел, от избытка чувств вонзая когти в Настин живот.
По-Витькиному выходило, что она обошлась с ним несправедливо. Статус лучшего друга предполагает полное и абсолютное доверие. Так же, как и статус любимого человека. Но она просто не хотела, чтобы доверие оборачивалось проблемами для тех, кто ей так сильно дорог. Ни для Витьки, ни для Шелестова… Ну, вот. Она и не обременяла их своими проблемами. И что из этого вышло? Ничего хорошего.
Настя не знала, как со всем этим разобраться. Она была бы рада попросить прощения и у Витьки, и у Шелестова, но ни тот, ни другой не хотели ее слышать. Шелестов вообще словно в воду канул. «Вероятно, я просто получила отставку. Наверное, проведенная вместе ночь, которая меня так окрылила, показалась Шелестову банальной. Ну и пошел он! Пошли они все!»
Чтобы не перемалывать в уме одно и то же, Настя решила заняться чем-нибудь полезным и важным. Первым делом она отправилась к соседке-парикмахерше, которая, оглядев ее голову, с подозрением спросила:
— У тебя что, стригучий лишай? Это твой Кузя постарался?
— Нет, у нас с Кузей все в порядке, честно. Мне на голову строители случайно краску вылили. — Она не собиралась посвящать в свои проблемы еще и соседей. — Со мной можно что-нибудь сделать, Тамара Петровна?
Тамара Петровна повела носом, словно собака, которой предложили тухлое мясо, обошла вокруг Насти и вынесла вердикт:
— Это будет радикальная смена имиджа.
— Ну, не страшно. Получится у меня стрижка, как у молодой Деми Мур? — с надеждой спросила Настя.
— Вряд ли. Скорее как у пожилого Брюса Виллиса, — ответила Тамара Петровна.
— Так он же лысый! Вы хотите побрить меня машинкой?!