– Вам надо скорее домой, – сказал он Ирине и поднял руку.
Остановилась машина, мужчина спросил у Кати, куда им надо, сунул водителю деньги и запихнул подруг в машину. Катя помахала ему рукой, Ирина же, откинувшись на сиденье, утомленно закрыла глаза.
– Какой хороший человек! – сказала Катя. – Ведь он тебя спас, а ты, Ирка, его даже не поблагодарила.
– Ой! – Ирина открыла глаза. – И правда! А что же теперь делать?
– Вот тебе и ой! – сердилась Катька. – Писатель называется, инженер человеческих душ!
– Ох, и без тебя тошно! – вздохнула Ирина.
– Ирка, что-то ты снова побледнела, я тебя до дому провожу, и ночевать останусь! – заверещала Катька. – Так даже лучше, потому что у меня горячую воду на два дня отключили!
Дома встретил подруг только голодный кокер. Он разлетелся не столько к Ирине, столько к Кате, потому что очень ее любил. У них были общие интересы на почве чего бы покушать. Однако на этот раз Яша повел себя странно. Не добежав до Кати, он круто остановился, затормозив всеми четырьмя лапами, втянул носом воздух и недоуменно чихнул.
– Яшенька, ты простудился? – вскричала Катя. – Бедненький…
Яша негодующим лаем выразил все, что он думает о хозяевах, которые шляются неизвестно где, бросив собаку на произвол судьбы, и являются потом в ужасном виде, да еще и пахнут какой-то дрянью. Ирина же, вместо того чтобы просить у кокера прощенья, только махнула рукой и ушла в ванную. Катерина ревизовала холодильник, пришла в ужас от вида пустых полок, однако быстро взяла себя в руки и решила спуститься в магазин, благо он рядом. И Яшу все равно нужно прогулять.
Через сорок минут на Ирининой кухне царила полная благодать. Вымытые подруги в халатах сидели за столом, уставленным всякой всячиной, и пили чай. Накормленный Яша сидел рядом и умильно поглядывал на Катю. Иногда он тихонько трогал ее лапой. Впрочем, в этом не было необходимости, Катерина и так кокера не забывала, и спускала ему под стол то кусок ветчины, то кубик сыра, то крекер, намазанный гусиным паштетом. Налив вторую чашку чая и закусив шоколадную конфету, Ирина включила маленький телевизор, пристроившийся на холодильнике. Шли новости, и тут же конфета колом встала у нее в горле.
Показывали стеклянный ангар, в котором стояли красивые импортные автомобили, потом камера переместилась внутрь, прошла между длинными рядами машин и остановилась возле группы людей, столпившихся у бирюзовой машины.
– Совершенно случайно в багажнике новой машины был найден труп молодой женщины! – говорил голос за кадром, и тотчас камера показала открытый багажник и длинные светлые волосы.
– Ирка! – шепотом сказала Катя. – Тебе это ничего не напоминает?
– А тебе? – также шепотом ответила Ирина.
– Мне-то напоминает… – Катерина повысила голос. – Только как он там оказался?
– Кто он? – тупо спросила Ирина, после сегодняшней аварии она еще не совсем пришла в себя и плохо соображала.
– Как кто? Блондинка! – вскричала Катя. – То есть не он, а она, Оксана Раевская. Или ты думаешь, может быть какая-то другая блондинка с длинными волосами?
– Блондинок-то сколько угодно…
– Ага, а мертвых блондинок с длинными волосами, засунутых в багажник машины?
– Вряд ли, – протянула Ирина, – такое совпадение…
– А вы не верили… – грустно сказала Катя и тут же заорала:
– Смотри, смотри! Да это же наша Жанка!
И точно, теперь и Ирина заметила в группе свидетелей Жанну под руку со своим Ашотиком.
– Свидетельница утверждает, что выбрала эту машину случайно, – трещал ведущий, – ей просто понравился цвет…
– Да-да, – соглашалась Жанна в подставленный микрофон.
– Ну это надо же! – бурно восхищалась Катя. – Нужно срочно звонить Жанке и предъявить ей газетный снимок. Если она опознает Оксану, тогда пускай скажет в милиции. Давно пора это дело расследовать! Но как он умудрился запихать ее в постороннее «пежо?»
– Это как раз проще простого, – Ирина пожала плечами, – там, возле Осиновки, заправка и кафе, помнишь? И как раз там останавливаются трейлеры, который везут новые машины из Финляндии. Вот он незаметно и переложил труп в багажник, пока шофер кофе пил.
– Ужас какой! – Катя встала, отпихнув Яшу. – Пойду Жанке позвоню…
Однако прежде раздался звонок в дверь, и Катерина отправилась открывать.
– Спроси кто! – крикнула Ирина, потому что звонок был не свой, не Наташкин и не соседский, а какой-то посторонний и неуверенный.
Катька, конечно, распахнула дверь, не спрашивая, и окаменела на пороге. Ирина, не слыша голосов, встревожилась и поспешила в прихожую.
У двери стояла Жанна. Но, боже мой, в каком она была виде! Волосы растрепаны, да так сильно, что стояли дыбом, и голова Жанны напоминала рассерженного дикобраза. Кое-как накрашенные губы размазались, казалось, что рот малость сдвинут в сторону левой щеки. Длинное пальто застегнуто не на те пуговицы, пестренький шарфик не обернут вокруг шеи, а висел где – то сзади. Под мышкой Жанна держала какой-то предмет, в котором Ирина с изумлением узнала картину. Впрочем, большее изумление вызывал внешний вид подруги.
– Девочки! – плачущим голосом простонала Жанна. – Девочки-и!
– Что такое, что случилось? – заквохтала Катя. – Жанночка, дорогая, заходи!
– Девочки-и! – повторяла Жанна.
Не выпуская из рук картину, она попыталась снять пальто, пуговица не расстегивалась, тогда Жанна рванула ткань, и пуговица отлетела.
– Что ты делаешь? – вскричала Катя. – С мясом ведь выдрала, теперь пальто пропало!
– Что там пальто! – горько ответила Жанна. – Вся жизнь пропала!
Под пальто у нее оказался костюм из бледно-розовой тонкой ткани, весь в рюшечках и воланах. Воланы были смяты, а юбка перекошена, то есть молния была не сзади, а сбоку. Несмотря на трагическую ситуацию, Ирина невольно улыбнулась, так непохожа была нынешняя Жанна на ту, прежнюю, в стильных костюмах и с серебром в ушах.
– Смеешься? – спросила Жанна, сверкнув глазами. – Радуешься моему горю?
– Да что ты, – опомнилась Ирина, – как ты могла подумать…
– Да все правильно! – Жанна без сил махнула рукой. – Все верно, я полная дура, сама во всем виновата…
– Да что у тебя стряслось? – хором вскричали подруги. – Можешь ты толком объяснить?
– Не могу, – вздохнула Жанна и пальцем вытерла набежавшую слезу, – так на сердце тяжело!
– Да ты проходи на кухню, – суетилась Катя, – чайку попьем…
– Что чай? – горько вопросила Жанна, но пошла на кухню, по-прежнему прижимая к груди картину.