Проплывали под мостом лейтенанта Шмидта, и встречный буксир гудел что-то сердито. Потом ловко обогнули нарядный речной трамвай. Палуба была набита весёлыми японцами, они щёлкали фотоаппаратами и кричали что-то своё, Яша радостно лаял в ответ.
— Даже есть захотелось от восторга, — призналась Катя.
— Слушай, имей совесть, — зашипела Ирина, — неудобно перед человеком.
Борис все-таки услышал и молча подал Катерине узелок с чёрными сухарями.
— Больше ничего нет, — сказал он, застенчиво улыбаясь.
Катька поглядела на него с такой нежностью, что Ирине захотелось стукнуть её по затылку. Но проплывали мимо Васильевского острова, и Ирина, заглядевшись на берега, решила не портить себе настроения. Катерина с кокером хрустели сухарями на заднем сиденье.
— Уже скоро, — сказал Борис.
И вот показался залив.
— Ой! — пискнула Катя, увидев серо-голубой простор. — Да как же здорово! Это же рисовать нужно!
Вот ради этого и живу, — сообщил Борис, — здесь только и отдыхаю… Сейчас ещё немножко пройдём вдоль берега и высажу вас в удобном месте. Судостроительный — вон он, вам, я думаю, туда не нужно. Там у них один мусор на берегу.
И верно, проплывали они мимо железных бочек, арматуры, остовов кораблей. Валялась на берегу ржавая лебёдка, из живых существ видны были только неизменные чайки.
Понемногу железяки уступили место обычному мусору. Между куч сухого тростника виднелись странные сооружения — не то шалаши, не то сараюшки, кое-как сколоченные из старых ящиков и ржавых кусков железа.
— Вот оно и есть, — сказал Борис, — если человека какого спрятать, то лучше места не найдёшь…
Лодка обогнула небольшой мысок и приткнулась к деревянным мосткам. Борис вынул складную удочку и сказал, что подождёт их. сколько нужно, все равно у него выходной.
По заросшей травой тропинке подруги осторожно двинулись вперёд.
— Что-то мне страшновато, — призналась Ирина, — место тут глухое, ты, Катька, не топай и не кричи громко…
Крадучись, они миновали груду камней, потом осторожно перешагнули через нагромождение ящиков, Катька едва не увязла в кучах сухого тростника, и наконец услышали голоса. Подруги спрятались за старый полусгнивший баркас, валявшийся на берегу, и осторожно поглядели по сторонам. Яша тоже вёл себя странно — не бегал за чайками, а жался к ногам Ирины.
Неподалёку стояло несколько шалашей — тех, что они видели с залива, место возле них было вытоптанное и достаточно чистое. Посредине был сложен самодельный очаг из огромных камней, на нем стоял большой закопченый котёл, в котором, судя по запаху, варилось рыбное блюдо. Недалеко от очага располагалось самое большое жилище — низ из брёвен, а верх — из толстых, хотя и разномастных досок. Крыша была из железа, крашенного рыжим корабельным суриком. В доме было вырублено крошечное оконце, в которое вставлен осколок стекла. Дверь по летнему времени раскрыта, но никого не видно.
— Смотри, — прошептала Катя, — это, наверное, дом того типа, который тут самый старый. Гриша говорил — один дед тут уже десять лет живёт, хижину построил из плавника. А что — прямо дача… Да ещё на берегу моря…
— Дача! — передразнила Ирина. — Это летом ещё куда ни шло. А зимой… Холод, ветер… И пахнет помойкой.
На самом деле пахло кроме рыбы ещё гниющими водорослями, тянуло дымом от костра. Катерина тихонько чихнула, зажимая нос, а когда отняла руки от лица, то остолбенела.
Из домика к костру вышла женщина. Она была высока и стройна, с длинными ногами и тонкой талией. Кожа была упругая и гладкая, и совершенно чёрная. Подругам так хорошо удалось разглядеть фигуру женщины, потому что на ней ничего не было кроме коротенькой юбочки из разн??цветных лоскутков кожи.
— О-ох! — протяжно и зловеще произнесла Катерина и стала выбираться из-за баркаса.
— Катька, не смей! — испуганно зашипела Ирина, но её никто не слушал.
Чёрная женщина вынесла из дома какой-то тюк и принялась развешивать на верёвке чёрные шёлковые одеяния — стирала она их, что ли…
— Господи, — сказала Ирина тихонько Яше, переползая за баркасом так, чтобы было лучше видно, — это она, та самая тётка, которую привёз Катькин муж из Африки. И за каким чёртом он её притащил, хотела бы я знать?
Негритянка оглянулась, услышав, надо полагать, Катькино грозное пыхтенье. Ирине было отлично видно, как глаза её сердито сверкнули. С высоты своего роста она смерила Катерину презрительным взглядом и разразилась длиннейшей тирадой на непонятном языке.
— Ах, вот как? — закричала Катя в ответ. — Это, «значит, я тут лишняя? А ты зачем притащилась из своей Африки к нам? И что тебе нужно от моего мужа? Как это — твой муж? Это мой муж! Мой муж Валик, и я его никому не отдам! А ты можешь катиться обратно на чёрный континент! Колбаской! По Малой Спасской!
Ирина вылупила глаза и чуть не села на Яшу. Вот это дела! Оказывается, профессор там, в Африке, нашёл себе чёрную жену! И не придумал ничего лучше, как притащить её сюда!
Негритянка орала своё, а Катька своё, и как ни странно, они прекрасно понимали друг друга. Катерина упёрла руки в боки и шла на свою соперницу, толстая, маленькая и растрёпанная. Та глядела на неё сверху очень сердито. Ирина подумала, что если дойдёт дело до рукопашной, то Катька проиграет, эта чёрная жена сделает её одной левой. Яша, очевидно, подумал то же самое, потому что вырвался у Ирины из рук и побежал защищать Катю.
— Я неряха? — спрашивала Катя в ярости. — Я лентяйка? Я не умею готовить? Сама такая десять раз!
— Катька, — спросила Ирина, подбегая, — а как ты её понимаешь?
— Отстань! — Катерина засучила рукава и сделал шаг вперёд с намерением вцепиться второй жене своего мужа в жёсткие курчавые волосы.
— Эй, дамочки, а что это вы тут делаете? — раздался сердитый голос.
Ирина оглянулась, а Яша испуганно гавкнул.
— Не лезь не в своё дело! — сгоряча и не оглядываясь огрызнулась Катя.
Ирина же увидела грозного старика с кустистыми седыми бровями и длинной пегой бородой. Старик был загорелый до черноты и такой худой, что почти не отбрасывал тени. Ещё он был босой и голый по пояс. Несмотря на худобу, кое-какая сила в этом теле все же была, потому что когда старик вроде бы мягко взял Катю за локоть, она не смогла вырваться.
— Это кто же к нам прибыл такой скандальный? — с угрозой спросил старик. — Мы тут живём тихо, никого не трогаем, и в гости, между прочим, тоже никого к себе не приглашаем. И мне до всего есть дело, что тут происходит, потому как я тут — хозяин. А ну, говори быстро, кто такая? — рявкнул он на Катю.
Ирина огляделась по сторонам и уже присмотрела подходящую досочку, чтобы можно было легонько шлёпнуть старичину сзади по голове и дать деру на берег. Но помощь пришла с неожиданной стороны.