Андрей покосился на седого и решительно двинулся к переулку, где оставил вчера свою машину.
И седой тут же пошел следом за ним.
В этой откровенной слежке было что-то нарочитое, издевательское. Ему как будто хотели сказать: ты списан, ты отработан, ты больше никому не нужен, никого не интересуешь, перед тобой даже не нужно разыгрывать комедию конспирации...
Андрей задержался на углу, наклонился, как будто завязывая шнурок, при этом посмотрел назад и убедился, что седой неторопливо идет следом за ним, с самым независимым видом поглядывая по сторонам.
Свернув в переулок, Андрей подошел к своей машине.
Сейчас он попробует оторваться от слежки.
Конечно, у седого тоже может быть машина, припаркованная поблизости. Кроме того, у него наверняка есть напарники...
Андрей открыл дверцу, сел за руль, надел мягкие удобные перчатки с отверстиями на тыльной стороне руки, вставил ключ в замок зажигания...
Машина не завелась. Мотор молчал, как партизан на допросе.
Что за черт?
Это совсем новая машина, очень надежная, Андрей потому и предпочитал легендарные немецкие марки, что от них не приходилось ждать таких неожиданностей, и вот теперь, когда от этой машины так много зависит, она сдохла...
Он еще раз попробовал завестись – так же безуспешно.
Времени было в обрез.
Тогда Андрей выбрался из машины, закрыл ее и помахал рукой проезжающему мимо частнику.
Тот затормозил, предупредительно раскрыл перед Андреем переднюю дверцу. Андрей с облегчением опустился на сиденье и назвал адрес своей фирмы.
Машина тут же сорвалась с места.
Андрей бросил взгляд в зеркало заднего вида... и увидел, что на заднем сиденье машины разместилась еще одна пассажирка. Точнее, даже две – сухонькая миниатюрная старушка с подкрашенными в голубой цвет и аккуратно завитыми волосами и грязно-белая болонка.
– Молодой человек, это ваше? – проговорила старушка, протягивая Андрею какой-то сложенный вдвое листок.
Андрей машинально потянулся за листком, взял его в руку... и тут же понял, что хорошо знает эту старуху, что она – звено тщательно выстроенной им цепочки...
Таких случайностей не бывает.
Андрей развернул листок... он был совершенно пуст, девственно-чист.
– Что все это значит? – проговорил молодой человек, затравленно озираясь.
– Что, простите? – переспросила старуха.
Андрей снова взглянул на листок. Ему померещилось, что на белой бумаге проступили кроваво-красные буквы: «Тебя заказали».
Он встряхнул головой – и буквы исчезли.
Черт, нельзя так распускаться!
– Стой! – приказал Андрей водителю.
– Но мы же еще не доехали...
– Я доехал! – Он сунул ему купюру, едва дождался, пока машина затормозит, и выскочил наружу.
Машина тут же уехала, а он пошел вперед, озираясь.
Место было незнакомое, безлюдное. Но беспокоило Андрея отнюдь не это. Его беспокоило, было ли случайностью то, что в машине оказалась старуха из его цепочки.
Нет, таких случайностей не бывает. Такие случайности обычно кто-нибудь подстраивает. Кто-нибудь очень хитрый.
А для чего это могли подстроить? Чтобы показать Андрея старухе, чтобы она опознала его?
Но ведь старуха его не видела. По крайней мере не видела его лица. Они встречались в неосвещенной машине, Андрей подсел сзади, передал конверт с инструкциями...
Так вот в чем дело! Вот зачем старуха дала ему чистый листок!
Чтобы увидеть его руку!
А он как назло надел те же самые перчатки, что тогда.
Андрей выругался.
Как можно допускать такие промахи! И то, что он сел в первую подъехавшую машину, – это тоже промах. Глупый, элементарный промах! Это ведь азы конспирации – не садиться в первое такси...
Он взглянул на часы. Время стремительно убегало.
Мимо проехала свободная машина, потом еще одна... третьей Андрей махнул.
Машина остановилась.
Прежде чем сесть, он взглянул на водителя, на заднее сиденье...
Только убедившись, что там никого нет, он сел в машину.
Назвал водителю адрес, взглянул в зеркало заднего вида...
Слежки как будто не было.
Машина тронулась, свернула налево.
Андрей все еще не узнавал мест, по которым они проезжали.
Водитель притормозил на перекрестке, и тут же к машине подошел представительный немолодой мужчина с седыми висками. Наклонившись к окну, он спросил водителя:
– До метро довезете?
– Садитесь, папаша! – отозвался водитель, распахивая дверцу.
– Что значит – садитесь? – возмутился Андрей, – Я, может быть, против...
– Что, против того, чтобы пожилого человека подвезти? – неприятным голосом переспросил водитель. – Да еще и инвалида? У некоторых совести ни на грош!
Действительно, пожилой пассажир, неловко развалившись на сиденье, дышал тяжело, со свистом, держался за грудь. Он торопливо вытащил из кармана ингалятор, пару раз брызнул себе в рот, в салоне остро и неприятно запахло лекарством, и тогда Андрей его узнал.
Это тоже был человек из его организации, один из тех, кого Андрей использовал для передачи информации.
– Стой! Я выйду! – выкрикнул он, потянувшись к ручке.
Но дверца уже сама открывалась и в машину втискивался тот самый седоватый тип, который второй день преследовал Андрея.
– Никуда вы не выйдете, Андрей Антонович! – проговорил седоватый холодным угрожающим голосом.
– Что значит – не выйду? – Андрей попытался выбраться с другой стороны, но дверцы машины были заблокированы.
– Что вообще происходит? – выдохнул Андрей. – Кто вы такие? Чего вы от меня хотите? Вы меня, наверное, с кем-то перепутали!
Седоватый не удостоил его ответом. Вместо этого он повернулся к водителю и скомандовал:
– Ухо, быстро в гараж!
Водитель кивнул, прибавил скорость и на ближайшем перекрестке свернул налево.
Наконец-то Андрей узнал места, по которым они проезжали: это был мрачный промышленный район возле Обводного канала.
Машина проехала еще пару кварталов и заехала во двор. Вокруг были мастерские, гаражи, груды мусора. Объехав все это нагромождение, машина остановилась перед высокими гаражными воротами.