— Поручите мне командование артиллерией, капитан, и мы славно сразимся с ними. Среди экипажа я видел отличных бомбардиров. Решайтесь же!
— А может, сдаться? Так будет лучше?
— Конечно! Но не без боя. Ну, решайтесь же, капитан! — повысил тон Девото, явно желая, чтобы его услышала команда.
— Будь по-вашему…
— Бартоло, к дверям каюты сеньориты! И чтоб ни одна живая душа туда не проникла!
Негр выхватил из кожаных ножен мачете и бросился к кормовому люку. Из-за пояса его торчали рукоятки пистолета и испанской даги.
— Приготовить орудия к бою! — Девото перегнулся через перила мостика.
Матросы не двигались.
— Бомбардиры, исполнять приказания Девото! — распорядился капитан и перекрестился. — В его руках наша с вами судьба.
Девото не без удовольствия отметил, как человек пятнадцать из экипажа сорвались с места и понеслись к своим боевым номерам.
— Приготовить орудия к бою! Запалить фитили! — крикнул им вдогонку Девото. — Мосье Дюгард, спасибо за доверие! Но одни мои руки не решат сражения в нашу пользу. Я сделаю все, чтобы залп был прицельно точным. Но наш корабль и наши жизни в равной степени зависят и от ваших команд. Поставьте мне «Ласточку» так, чтобы я мог направить весь залп в ватерлинию «Злого Джона». Только тогда мы сможем праздновать победу! Спокойствие и смелость! Верьте в себя, а я не подведу! — с этими словами Девото пересек шканцы и скрылся в люке, ведущем в боевую рубку.
Очень скоро пушки уже были готовы. У каждой стоял артиллерист с тлеющим фитилем в руке. Девото отдал нужные приказания и приник к амбразуре одного из кормовых портов. «Злой Джон» настигал их быстрее, чем можно было предположить. Когда фрегат и «Ласточку» разделяло не более четырех кабельтовых. Девото отдал приказ:
— Раздуть фитили! Прямой наводкой по ватерлинии правым бортом!
Однако «Ласточка» не ложилась на разворот. Девото закусил губу. «Неужели капитан струсил? — подумал он. — Нет, он ждет первого залпа, чтобы его бригу было безопаснее сближение с фрегатом. Рискованно, но смело!»
Его размышления были прерваны небольшим белым облачком, оторвавшимся от бушприта, словно носовое его украшение — разверстая пасть дракона — выпустило клуб дыма. Звук выстрела послышался одновременно с взметнувшимся не более чем в ста футах от «Ласточки» столбом воды. Девото перебежал к ближайшей амбразуре правого борта. Дальнейшее промедление капитана Дюгарда граничило с поражением. Теперь «Ласточка» могла стать легкой добычей пирата или отправиться на дно.
— Капрал! — позвал Девото старшего бомбардира. — Передайте капитану Дюгарду, если он немедленно не уберет марсели и не положит право руля, через две минуты все будет кончено!
Капрал помчался наверх и принес неутешительный ответ капитана:
— Это нам ничего не даст! Потом нам ни за что уже не лечь на прежний курс!
Видя, что единственный шанс, который мог спасти «Ласточку», уже не может быть использован, Девото оставил артиллерийское помещение и поднялся на мостик
Марсель фок-мачты «Злого Джона» скользнул вниз и тут же был поставлен вновь, снова снят и опять поставлен. Командир фрегата приказывал бригу лечь в дрейф.
— Превосходно! — прокричал Девото. — Капитан Дюгард, ради ваших детей, смените галс. Отдайте приказ, и «Злой Джон» не станет стрелять. Мы подпустим его, вы снова смените галс, а за остальное я отвечаю. Мы разнесем его борт в щепки!
Капитан Дюгард, старый морской волк, растерялся. Он не отдал ни одного из распоряжений и тем самым лишил себя всякой надежды на спасение.
— Капитан, ложитесь в дрейф, или я проткну вас! — Девото выхватил шпагу. — Распорядитесь, а я одним залпом отправлю к дьяволу мачты фрегата, и мы уйдем.
— Убрать марсели! Право руля!
Дальнейшие команды капитана Девото уже не слышал. Он стремглав бросился к орудиям.
Но было поздно. «Ласточка» вздрогнула, как если бы с ходу наскочила на риф. Второй выстрел со «Злого Джона» был еще более точным — ядро угодило в корму брига. Он накренился и только теперь начал поворот. Однако Джон Метьюз был опытным моряком. Как только он увидел, что «Ласточка», перед тем как лечь в дрейф, меняет галс, тут же отдал нужную команду, и «Злой Джон» ушел из-под обстрела «Ласточки».
Третий выстрел крупной картечью уже был направлен в оснастку «Ласточки». На палубу повалились обломки рей, обрывки вантов, фалов, падали дымящиеся куски парусины. «Злой Джон» убрал паруса и шел на абордаж.
— Здесь больше нечего делать! Марселя вашему капитану не видать! — крикнул Девото, и, прежде чем капрал успел открыть рот, бывший корсар уже выскочил из галереи.
Подбежав к каюте, у которой стоял Бартоло, он приказал:
— Немедленно сюда мою одежду! — и толкнул дверь.
Он вошел так неожиданно, что сеньор Осуна вскинул пистолет и выстрелил, но Девото вовремя отпрянул в сторону.
— Браво, сеньор инспектор! Только вам это оружие уже ни к чему. Бой проигран! Сопротивление бесполезно!
— Я знал, что вы с ними заодно! — выкрикнул Осуна. Лицо его налилось кровью и тут же побледнело.
— Приберегите вашу глупость для дворца! Единственный, кто сейчас может спасти вас, так это я! — спокойно ответил Девото, принимая свою одежду из рук Бартоло.
— Томас, зарядите мне пистолет! Я не отдамся им живой! — решительно сказала Долорес.
— Доверьтесь мне, сеньорита! Я думаю, что смогу найти выход. — Девото, удивленный храбростью девушки, впервые пристально поглядел на нее и улыбнулся.
— Чтоб дороже нас продать, — не унимался Осуна, продолжая перезаряжать пистолет.
— Замолчите, или я вас отправлю на тот свет! Прошу вас, сеньорита Долорес, доверьтесь мне. Слушайтесь меня во всем и делайте только то, что я скажу.
— Томас! Возможно, сеньор Педро прав. Другого выхода у нас нет. — В голосе девушки звучала волевая интонация.
— Какой он сеньор Педро? Он — Девото, пират.
— Хорошо! Но клянусь небом, я сохраню вам жизнь! — Девото хотел сказать что-то еще, но ему помешал оглушительный треск.
«Ласточку» дернуло, прозвучал мушкетный залп, послышались дикие вопли тех, кто шел на абордаж.
Девото уже надел свой парадный камзол. Искусно расшитая нежно-голубая батистовая рубаха, рукава и ворот которой заканчивались пышными блондами, оттеняли его смуглое лицо и руки. Он был спокоен, взгляд его — торжествен, словно он собрался на званый обед, а не ждал появления разъяренных пиратов.
С палубы доносились зловещие звуки пистолетных выстрелов, звон скрещивающихся шпаг, воинственные выкрики, стоны. Девото одернул портупею, натянул перчатку на левую руку.
— Итак! В последний раз прошу: доверьтесь мне! Вот вам, сеньорита, моя рука! Слово Девото никогда не пахло предательством и изменой!