— Значит, ты поцеловал меня, потому что ни с кем не связан?
— Да. Нет. — Джейк смутился. — Я поцеловал тебя, только и всего. Поцелуй — это просто поцелуй.
— А девочки говорили, что поцелуй много значит. И в книгах я читала…
— В каких книгах?
— Не имеет значения. — Ее щеки порозовели. — Девочки, которых отпускали на выходные, привозили с собой из дома книги.
— «Любовник леди Чаттерлей»? — Джейк прищурился.
— И в этих книгах…
— Что было в этих книгах?
— Любовные романы. В некоторых были описаны такие особые поцелуи…
— А-а. Любовные романы. — Он с облегчением вздохнул. Что особенного может быть написано в любовных романах?
— Вы считаете, что мужчина может поцеловать женщину просто так?
— Нет, конечно. Мужчина всегда должен хотеть, чтобы женщина почувствовала…
— Что она должна почувствовать?
Глядя в кофейные глаза Катарины, глядя, как она облизывает языком верхнюю губу, Джейк ощущал, что идет по тонкому ломающемуся льду.
Один шаг вперед. Одно прикосновение. Еще один поцелуй…
Он набрал побольше воздуха и сделал шаг назад. Прочь от нее, прочь от пугающего льда под ногами.
— Распакуй вещи, — проворчал он, — и смени это ужасное коричневое платье на что-нибудь еще. Я позову тебя, когда еда будет готова. — Он вышел из комнаты и, уже закрывая дверь, вспомнил, с чего началась эта сцена. — Ты спрашивала про Анну?
— Да, и что?
— Она — моя домработница. Она замужем, ей лет пятьдесят.
— О!
— Да. Но все это тебя не касается.
— Я просто подумала…
— Я знаю, что ты подумала. — Джейк закрыл дверь.
Вряд ли его невинная подопечная, полудевочка-полуженщина, искушала его. Это исключено. Это просто безумная мысль. Она не может. Или может?
Джейк выругался, одним движением сорвал галстук и направился к себе в спальню в другой конец квартиры, чтобы принять ледяной душ.
Джейк разогрел в микроволновке оставленный Анной ужин — цыпленка с рисом и грибами.
— Ужин готов, — позвал он девушку. Никакого ответа.
— Катарина!
Он услышал, как открылась дверь.
— Я не голодна.
— Отлично. Мне больше достанется.
Он вернулся в кухню, обжигая пальцы, вытащил блюда и поставил их на стойку. Джейк был зол на Катарину. Почему она решила, что он женат или у него есть любовница?
У нее неверное отношение к мужчинам. Откуда? Что она может о них знать?
Голодный желудок напомнил о себе, и Джейк набросился на еду.
— Вы не умеете сидеть за столом.
От неожиданности он выронил вилку.
— Я решил, ты не будешь ужинать.
— Я передумала. А здесь неплохо… пахнет.
Она подошла к нему.
— Что это?
— Цыпленок.
— Выглядит аппетитней того, что нам давали в школе.
— Что ты на себя надела?
— Это спортивный костюм. — Девушка гордо подняла подбородок. — Может, он не соответствует здешним стандартам, но мне нравится.
Джейк долго пристально разглядывал ее. Она приняла душ, распушенные вьющиеся волосы обрамляли ее личико, подчеркивая его изящный овал. Смешной костюм, болтавшийся на ней, не мог скрыть великолепную фигуру: очертания груди, округлившиеся бедра, длинные ноги.
Она казалась такой нежной и беззащитной. И невероятно сексуальной.
Джейк достал приборы и салфетки.
— Прошу. — Он предложил Катарине сесть.
— Вы предлагаете есть за стойкой?
— Да.
— Есть разница между завтраком за стойкой и ужином за столом. Для стойки сойдут и бумажные салфетки, а для стола…
— Какого черта! — бросил он сквозь зубы.
— Вы не должны так…
— Должен. А если ты не перестанешь меня поучать, то услышишь кое-что покрепче.
Катарина удивленно подняла брови, но не проронила не слова, расставляя фарфор и раскладывая салфетки. Ей нужно, чтобы опекун был в хорошем настроении. Зачем его дразнить?
Вчера она провела свою первую ночь в отеле. Сегодня ей предстоит провести первую ночь в апартаментах мужчины.
И она должна рассказать ему о своем плане. Ей нужно найти способ вернуть себе контроль над своей жизнью.
Вернуть? Да она никогда не распоряжалась своей жизнью. Школа, сестры-монахини, матушка Элизабет, дядюшка и его поверенный, затем Энрике Рамирез… Они распоряжались ее существованием.
А теперь ее жизнь и судьба должны перейти в руки незнакомого мужчины.
Без боя она не сдастся. Надежда зародилась, когда Катарина принимала душ.
Она вымыла голову пахшим ванилью шампунем, обнаруженным в гостевой спальне. Девушка открыла все бутылочки и тюбики в ванной комнате, понюхала содержимое и обнаружила лосьон с ароматом розы. Растираясь им, она поняла, как ей обрести долгожданную свободу.
Джейк говорил о культурных различиях между их странами… Потом обнял и поцеловал. Поцелуи ее здорово завели, но и его тоже. Она почувствовала его… возбуждение.
Катарина судорожно сглотнула.
Секс — могущественная вещь. И потому ее план сработает. Нужно только правильно представить его Джейку.
Наблюдая за ним, она вспомнила, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.
— Очень аппетитно, — радостно сказала она. — (Джейк ничего не ответил.) — А нет ли сухариков?
— Сухариков? — Он удивился.
— Или горячей сдобы? Анна ничего не оставляла?
— Нет.
— Жаль. Если вы подождете часок, я могу приготовить. — (Он недоверчиво поглядел на нее.) — Я отлично готовлю.
— Не стоит. Поищи в шкафу хлеб.
Она взяла серебряную корзиночку, постелила туда салфетку и аккуратно разложила маленькие кусочки хлеба.
— Ну, как?
— Отлично. Могу я теперь есть?
— Не хотите ли масла?
— Я хочу тишины и покоя.
— Разумеется, — вежливо согласилась Катарина, хотя ей хотелось стукнуть его по голове чем-нибудь тяжелым. Она села рядом с ним и взяла кусочек цыпленка. — Ммм. Очень вкусно. А нет ли у вас вина? «Шато де Эсте Зинфандел» не помешало бы…
— Помолчи.
Подобраться к его сердцу через желудок не удалось, придется найти путь к мозгам. Они у него есть. Этого отрицать нельзя.