– А потом, – проговорил он с холодной улыбкой, – вызовете полицию?
– Потом, – ответила Дана, – я дам куда следует, сами знаете куда. И поверьте, Маккенна, вы еще очень-очень долго не сможете хвастаться тем, скольких женщин вы соблазнили.
Если бы взглядом можно было убить, Маккенна, должно быть, уже лежал бы бездыханным у ее ног. Так по крайней мере ему показалось.
И хотя ее слова звучали пустой угрозой, учитывая его мужскую силу, все же этот стальной взгляд не стоило недооценивать. Бывает, что сила воли порой вполне возмещает недостаток сноровки. Он сам хорошо это усвоил, впервые познакомившись с финансовыми акулами Уоллстрит.
Надо сказать, что Гриффин был взвинчен ничуть не меньше Даны. А может, и больше, учитывая, что всю ночь он просидел, сгорбившись за компьютером, который, подобно сфинксу, ни за что не желал выдавать свои тайны.
Гриффин окинул Дану оценивающим взглядом. Она стояла в позе бойца, готового к рукопашной схватке.
– Я знаю, что у вас на уме, Маккенна. На вашем месте я бы даже не пыталась. У меня черный пояс по каратэ.
– Неужели?
Дана кивнула. Это была не совсем ложь. Не брось она занятия, у нее и в самом деле был бы черный пояс.
Впрочем, Гриффину сейчас было не до споров. Сколько часов он просидел, пытаясь заставить чертову программу функционировать как надо?
– Ничего у тебя не выйдет, – пробормотал Форрестер, после того как Гриффин влил в него чуть ли не целый кофейник. – Эта Андерсон – хитрющая девица.
– Но ведь ты вроде бы утверждал, будто она некомпетентна, – отозвался Гриффин.
– Да уж, это точно.
– Где же правда, Дейв?
– У нее хватит хитрости испортить программу.
И, рассмеявшись над собственной остротой, Форрестер громко икнул, свернулся в кресле и уснул мертвым сном. Гриффин с досадой отвернулся и оставил его в покое. Часам к четырем утра он понял, что мучиться дальше попросту бесполезно. И потому напечатал для Форрестера письмо: пусть, мол, благодарит Господа за то, что всего лишь лишился работы, – и отправился домой принять душ и хоть немного поспать. Утром ему стало ясно, что у “Дейта байтс” есть одна только надежда на спасение. И именно поэтому сейчас он стоял здесь, изо всех сил стараясь взять себя в руки, памятуя о том, что мухи охотнее ловятся на мед, чем на приманку из уксуса.
– Уверяю вас, – Гриффин придал своему лицу серьезное выражение, – не стоит прибегать к столь суровым мерам.
– Еще как стоит, – презрительно фыркнула Дана. – Думаете, я забыла про ваш возмутительный поступок?
– Нет, – ответил он. – Конечно, нет. Разве о таком можно забыть? – Щеки Даны тронул нежный румянец. Растянув паузу как можно дольше, он продолжил: – Спешу вас заверить, сам я никогда не забываю тех печальных минут, когда мне приходится увольнять ценного сотрудника.
На лице Даны отразилось полнейшее недоумение.
– Увольнять? Но я думала, вы говорили… совсем о другом…
– О чем же? – вежливо осведомился он. Щеки ее сделались пунцовыми. Наконец она откашлялась и скрестила руки на груди.
– Зачем вы пришли? Рассказывайте, и побыстрее.
– Мы можем обсудить это наедине?
– Нет, – отрезала Дана, не сводя с него глаз.
– Желаете говорить при свидетелях? – улыбнулся Гриффин. – Ну что ж, ничего не поделаешь.
Дана выглянула в коридор. На лестничной площадке стояла соседка миссис Гиббс, в розовом халате, с накрученными на бигуди кудряшками и с выражением радостного предвкушения на лице: будет о чем посудачить в прачечной.
– Здравствуй, дорогая. Кто этот красавец?
– Он вовсе не…
– Еще какой красавец. Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– Боже, что за улыбка! Ты нас не познакомишь, дорогая?
– Ради всего святого… – Дана возвела глаза к небу.
– Меня зовут Гриффин Маккенна, – вежливо ответил Гриффин.
– Вы ее ухажер?
– Начальник. Бывший, потому что мисс Андерсон больше…
Дана в сердцах захлопнула дверь.
– Может, еще дадите объявление в газете?
– Простите. Не знал, что известие о вашем увольнении не подлежит разглашению.
– Я уволилась по собственному желанию, или вы уже забыли?
– Это не имеет значения, Андерсон.
– Для меня имеет, Маккенна. У вас ровно одна минута, чтобы объяснить наконец, зачем вы пришли.
– Хватит и тридцати секунд. Что, черт возьми, вы сделали с моей программой?
– Что-что? – У Даны округлились глаза. – Вы что, с ума сошли? Я не дотрагивалась до вашей программы.
– Форрестер считает…
– К тому же это вовсе не ваша программа.
– Да что вы, – недобро улыбнулся Гриффин. – А кому, по-вашему, принадлежит “Дейта байтс”?
– Может, вы и полагаете, что на ваши миллионы можно купить весь мир, но вот мозгов у вас…
Стремительно подскочив к ней, он схватил ее за плечи.
– Ваша наглость переходит все границы, Андерсон. – Его синие глаза прожигали ее насквозь. – Вам это кто-нибудь уже говорил?
Сердце ее тревожно замерло.
– Отпустите меня.
Он смотрел на ее губы. Она почти физически ощущала тяжесть его взгляда, жар его губ. Для него это не более чем игра. Она знала это – и все равно позволяла играть собой.
– Я хотела сказать, – поспешно проговорила она, – что, если вы владелец компьютерной компании, эго вовсе не значит, что вы разбираетесь в программировании.
– А я хотел сказать, что программу разработал Дейв Форрестер, который работает на меня. – Его улыбка была просто верхом высокомерия. – А значит, и программа тоже моя.
Обойдя его кругом, Дана схватила со стола чашку кофе и бросилась на кухню.
– Прекрасно. Думайте что хотите. Меня это уже не волнует.
– Форрестер утверждает, что программу завалили вы.
– Повторяю, можете думать, что вам угодно.
Гриффин, нахмурясь, взглянул на кофейник.
– А кто готовит кофе у вас в офисе?
– Что? – не поняла Дана.
– На вашем столе в кабинете стоит большая желтая кружка. В ней была какая-то черная маслянистая жидкость, весьма отдаленно напоминающая кофе. Кто это приготовил? Вы?
– Нет. Сью Эллен. Она работает в кабинете напротив…
– В таком случае я, пожалуй, налью себе немного.
– Что-то не припоминаю, чтобы я предложила вам кофе.
Покачав головой, Гриффин взял с полки чашку.