— Как мы его назовем? Артур? Или в честь твоего отца Генрихом?
— Артур — хорошее имя, — сказал он. — Отличное имя для новой королевской династии. Артур правил в Камелоте, я буду править в Англии. Зачем нам еще один Генрих? Довольно моего брата. Давай назовем его Артур, а его старшая сестра будет Мария.
— Мария? А я хотела назвать ее Изабеллой, как мою мать.
— Следующую назовем Изабеллой. Но наш первенец будет Мария.
— Первым будет Артур!
Он потряс головой:
— Сначала Мария, чтобы мы освоились с девочкой.
— Что значит «освоились»?
— Ну, все это. — Он повел рукой. — Крещение, роды, кормилица, колыбельки… Вся эта суета. Моя бабка написала целую книгу про то, как и что полагается делать. Ужасно сложно. И если сначала появится Мария, мы поймем, как лучше устроить хорошую детскую, и, когда в следующий заход ты родишь сына и наследника, уложим его в уже готовую колыбельку.
Привстав на локоть, она повернулась к нему в шутливом негодовании:
— А, так ты намерен учиться быть отцом на моей дочери!
— Ну, ты же не хочешь, ничего еще не умея, начать сразу с сына! Он будет роза из роз Англии. Ты будешь с великим почтением обращаться с моим бутончиком, моим цветочком…
— Ну, тогда она будет Изабелла. Раз она будет первая!
— Мария, в честь Царицы Небесной.
— Изабелла, в честь королевы Испанской.
— Мария, в благодарность за то, что ты дана мне. Дар небес.
Каталина приникла к нему.
— Изабелла, — сказала она прямо ему в поцелуй.
— Мария, — шепнул он прямо ей в ухо. — И давай-ка сейчас ее сделаем.
Рассвет. Я уже не сплю. Мало-помалу распеваются птицы. Сквозь оконную решетку виден клочок голубого неба. Может, выдастся теплый денек. Может, наконец, пришло лето.
Рядом со мной ровно дышит во сне Артур. Мое сердце полнится любовью к нему. Ласково касаюсь его кудрей. Любопытно, любила ли когда-нибудь женщина мужчину так, как его люблю я. Вторую руку я кладу себе на живот. Что, если там уже таится дитя, принцесса Мария, роза Англии?
Слышу, как ходит прислуга в моей передней, приносит дрова разжечь камин, выметает вчерашнюю золу. Артур спит как ни в чем не бывало. Я нежно касаюсь его плеча.
— Вставай, соня! Слуги уже пришли, тебе пора!
Плечо у него холодное, влажное.
— Любовь моя, ты здоров?
Открывает глаза, улыбается:
— Что, неужели утро? Что-то я так устал, что проспал бы еще целый день…
— Вставай-вставай!
— Ох, что ж ты не разбудила меня раньше! Я так люблю тебя, а уже утро, и мы встретимся только вечером!
— Не мучь меня. Я тоже проспала. Мы очень поздно уснули, а теперь тебе нужно идти.
Он прижимает меня так, словно не в силах от меня оторваться, но я слышу шаги постельничего, сейчас тот принесет горячей воды. Я делаю попытку встать. Это словно сорвать с себя кожу. Внезапно до меня доходит, как горячо его тело, как сбиты простыни.
— Ты весь горишь!
— Это от желания, — улыбается он. — Придется пойти на мессу, остудиться.
Он встает с постели, набрасывает плащ на плечи. Его покачивает.
— Ты не заболел?
— Пустяки, слегка кружится голова, — отвечает он. — Ослабел от желания, и все ты виновата. Ну, увидимся в церкви. Молись за меня, душа моя.
Я тоже вскакиваю, отодвигаю задвижку с дверцы, ведущей на укрепления. Нетвердым шагом он спускается по каменным ступенькам. Выйдя на воздух, распрямляет плечи. Быстро оглядываю комнату. Нет, никто не узнает, что он был здесь. Через мгновение слышу стук в дверь. Это донья Эльвира в сопровождении камеристки, а за ней две служанки, одна с кувшином горячей воды, вторая с платьем, которое я сегодня надену.
— Долго спите, ваше высочество, переутомились, похоже, — с неудовольствием замечает донья Эльвира, однако я настроена так мирно, что не снисхожу до ответа.
В церкви они не более чем обменялись взглядом. После мессы Артур поехал кататься, а Каталина, позавтракав, отправилась к своему исповеднику. Сидя перед окном, они читали вслух послания святого Павла.
Каталина уже закрыла книгу, когда вошла леди Маргарет Пол.
— Принц просит вас прийти к нему в комнаты, — сказала та.
— Что-то случилось? — тут же поднялась Каталина.
— Боюсь, его высочество нездоров. Всех, кроме ближайших слуг, отослал прочь.
Сопровождаемая доньей Эльвирой и леди Маргарет, Каталина проследовала в гостиную принца, как всегда переполненную просителями и любопытными, и сквозь расступившуюся толпу прошла к двойным дверям, ведущим в его личные апартаменты. Артур, очень бледный, сидел в кресле у камина. Донья Эльвира и леди Маргарет остались у двери, а Каталина стремительно приблизилась к мужу:
— Что стряслось, любовь моя?
Он с усилием улыбнулся:
— Думаю, небольшая простуда. Не подходи ближе, я не хочу, чтобы ты заразилась.
— У тебя жар? — осторожно спросила она с мыслью о потливой лихорадке, которая является с жаром и уходит, забрав с собой жизнь.
— Нет, знобит.
— И неудивительно, в этой стране — всегда либо снег, либо дождь!
Он опять вымученно улыбнулся:
— Леди Маргарет, нужно послать за врачом!
— Уже послали, ваше высочество, — ответила та.
— Прошу вас не поднимать суматохи, — сердито сказал принц. — Просто я хотел поставить вас в известность, принцесса, что не смогу с вами поужинать.
Они встретились глазами. «Как нам побыть вдвоем?» — спрашивал взгляд.
— А нельзя ли нам сделать это здесь? — спросила Каталина. — Мы же можем поесть вдвоем, раз вы неважно себя чувствуете?
— Отличная мысль, — одобрил он.
— Соблаговолите сначала принять доктора, ваше высочество, — посоветовала леди Маргарет. — Пусть он скажет, что вам можно есть и безопасно ли принцессе находиться рядом с вами.
— Принц не болен! — убежденно сказала Каталина. — Он просто устал! Это все из-за холода… или сырости. Вчера было прохладно, а он полдня катался верхом!
Раздался стук в дверь, и следом голос:
— Ваше высочество, прибыл доктор Бирворт!
Артур жестом приказал впустить доктора.
— У его высочества озноб и слабость, — взволнованно кинулась к врачу Каталина, щебеча по-французски. — Он болен, да? Я так не думаю. А что думаете вы, доктор?
Лекарь низко поклонился сначала ей и Артуру, потом леди Маргарет и донье Эльвире.