– Добрый день, мисс Бенбридж, – с безупречным поклоном сказал Уэр.
– Милорд, – ответила она и, приподняв розовые юбки, присела в реверансе.
– Сегодня у меня есть для вас сюрприз.
– О? – В предвкушении она широко раскрыла глаза. Она любила подарки и сюрпризы, потому что редко их получала. Ее отец просто не считал нужным отмечать всякие дни рождения и праздники, связанные с подарками.
Улыбка Уэра была снисходительной.
– Да, принцесса. – Он предложил ей руку: – Пойдемте со мной.
Амелия чуть коснулась пальцами его руки, радуясь случаю с кем-то поупражняться в светских манерах. Граф был добр и терпелив, указывал на промахи и поправлял ее. Это придавало ей больше изящества и уверенности. Амелия уже не чувствовала себя девчонкой, притворявшейся, что она леди. Она чувствовала себя как леди, которая знает, как получать удовольствия от своей молодости.
Они вместе покинули место встречи у ручья и пошли по берегу к большой поляне. Там Амелия с восторгом увидела расстеленное на земле одеяло, край которого был придавлен тяжелой корзиной, полной божественно пахнувших сладких пирогов, ломтиков разнообразного мяса и сыров.
– Как вы это устроили? – с удивлением спросила Амелия, ей было приятно его внимание.
– Дорогая Амелия, – торжественно сказал Уэр, и глаза его насмешливо заблестели. – Вы знаете, кто я сейчас и кем я буду потом. Я могу все.
Она знала, что значит быть пэром, и видела, какой властью обладал ее отец, виконт. Во сколько же раз превысит это власть Уэра, которого ожидает титул маркиза?
– Пойдемте же, – поторопил он. – Садитесь, попробуйте пирог с персиками и расскажите мне, как вы проводите дни.
– Моя жизнь ужасно скучна, – ответила Амелия, со вздохом опускаясь на землю.
– Тогда расскажите мне сказку. Ведь вы о чем-то мечтаете.
Она мечтала о страстных поцелуях темноглазого цыгана-любовника, но никогда не сказала бы этого вслух. Чтобы скрыть вспыхнувший румянец, она встала на колени и заглянула в корзину.
– У меня нет воображения, – тихо сказала она.
– Ну ладно. – Уэр лежал на спине, заложив за голову руки, и смотрел на небо. Он, как всегда, чувствовал себя непринужденно. Несмотря на довольно строгую одежду, чистые белые чулки и начищенную обувь, он больше не выглядел таким скованным, каким она увидела его несколько недель назад. Амелии нравился этот новый приятель, ей было приятно думать, что она стала причиной такой перемены.
– По-видимому, я должен угостить вас одной историей, – сказал он.
– Прекрасно. – Она уселась поудобнее и откусила кусочек пирога.
– Давным-давно…
Амелия смотрела, как шевелятся губы Уэра, и воображала, что целует их. Ставшее привычным чувство грусти охватило ее, позади оставались любимые романтические фантазии, и появлялись другие, незнакомые ей, но эти чувства отступали при мысли о Колине и о том, как он поступил. Он-то, конечно, не испытывает никакой печали от того, что оставил ее.
– Вы не поцелуете меня? – вырвалось у нее, когда она смахивала кончиками пальцев крошки пирога с губ.
Граф остановился на полуслове и, повернув голову, посмотрел на нее. От удивления он широко раскрыл глаза, но, казалось, скорее был заинтересован, чем растерян.
– Простите. Я правильно понял вас?
– Вы целовали когда-нибудь девушку? – с любопытством спросила она. Он был на два года старше ее. Вполне возможно, у него был опыт.
В Колине чувствовалась резкость, нетерпение, тревожное беспокойство, и это притягивало к нему даже такую наивную девушку, как она. А Уэр был нетороплив, его привлекательность исходила от врожденно-то самообладания и уверенности, что весь мир принадлежит ему. Все же, несмотря на высокое мнение о Колине, Амелия находила привлекательным спокойное очарование Уэра. Он поднял брови.
– Джентльмен не рассказывает о таких вещах.
– Вот и чудесно! Я знала почему-то, что вы не болтливы. – Она улыбнулась.
– Повторите вашу просьбу, – тихо сказал он, не спуская с нее глаз.
– Вы поцелуете меня?
– Это просто вопрос или призыв к действию? Неожиданно Амелия смутилась и отвела глаза.
– Амелия, – мягко сказал он, заставляя ее посмотреть ему в глаза. На его красивом аристократическом лице она увидела искреннюю доброту. Он сел.
– Не просто вопрос, – шепотом сказала она.
– Почему вам хочется, чтобы вас поцеловали? Она пожала плечами:
– Потому.
– Понятно. – Он на мгновение поджал губы. – Вас устроил бы Бенни? Или лакей?
– Нет!
На его лице медленно появилась улыбка, от которой что-то затрепетало у нее в животе. Это была не неистовая дрожь, которую вызывали ямочки на щеках Колина, но это определенно было проявление особого интереса к Уэру.
– Сегодня я не буду целовать вас, – сказал Уэр. – Я хочу, чтобы вы над этим подумали. Если вы почувствуете такое желание при нашей следующей встрече, тогда я вас поцелую.
Амелия наморщила нос.
– Если я вам не по вкусу, так и скажите.
– Ах, моя вспыльчивая принцесса, – улыбнулся он, поглаживая пальцем ее руку. – Вы делаете выводы так же опрометчиво, как попадаете в беду, словно в яму, обеими ногами. Я поймаю вас, прекрасная Амелия.
– О, – выдохнула она, растерявшись от его многозначительного тона.
– О, – согласился он.
Амелию разбудил стук в дверь ее спальни. Она лежала, свернувшись калачиком, с закрытыми глазами. И в ее затуманенной сном голове была лишь одна просьба: чтобы ей позволили снова заснуть и увидеть эти сны. Сны напоминали ей о необычной душевной близости с Уэром.
Но стук повторился, на этот раз более настойчивый. Грубая реальность вторглась в ее сны, и Амелия вздохнула об утрате ночных воспоминаний.
– Амелия?
Мария. Единственный человек в доме, на которого нельзя не обращать внимания.
Сонно откликнувшись, Амелия с трудом села в постели, Распахнулась дверь, и на пороге появилась сестра.
– Привет, малышка, – сказала Мария, направляясь к Амелии, ее грациозная походка давно вызывала зависть. – Прости, что разбудила тебя. Однако уже поздно. Я и так долго ждала. Жаль, но мое терпение не такое безграничное, как тебе бы хотелось.
– Мне так нравится это твое платье, – ответила Амелия, с восхищением глядя на кремовый муслин, так подходивший к оливковой коже Марии.
– Спасибо. – Мария села на выдвижной стул у окна. – Хорошо провела вечер?
Амелия вспомнила Уэра, потрясающе выглядевшего в вечернем костюме. Прошлый вечер был одним из бесконечной вереницы балов и раутов. Однако он был немного другим. Она сама была другая. Уэр был другим. Их отношения изменились, и Амелия инстинктивно чувствовала, что они никогда не станут прежними.