— Здорово, — похвалила Николь. — Я люблю озарения.
Энцо показал на раковину, затем на пчелу:
— Это что-нибудь тебе говорит?
Николь секунду подумала.
— Наполеон выбрал пчелу в качестве эмблемы. Вспоминаются золотые пчелы, вышитые на синем бархате, или что-то в этом роде.
— Умница. А раковина?
— Раковина святого Жака… — задумчиво сказала Николь.
— Верно, достаточно. Почему ее называют раковиной святого Иакова?
Николь нахмурилась:
— Что-то связанное с пилигримами.
— В точку. В Средние века пилигримы со всей Европы шли через юго-запад Франции в испанскую Галисию, в городок Компостелла. Именно там останки святого Иакова, которого мы по-английски называем Джеймсом, а вы по-французски Жаком, по легенде, предали земле вскоре после смерти Христа. Святой Иаков из Компостеллы.
Николь уже что-то печатала, дробно стуча клавишами.
— Да, вот оно! — Она нашла туристический веб-сайт и открыла страницу о турах в Компостеллу. — Компостелла происходит от campo stella, поле звезд. Да, обезглавленное тело святого Иакова Старшего было там похоронено в сорок четвертом году нашей эры. — Николь подняла сияющие глаза. — Обезглавленного! Еще одна подсказка!
Энцо задумчиво кивнул. Они действительно ищут обезглавленное тело.
— Возможно.
Николь повернулась к экрану:
— Ух ты, на большинстве полотен и фресок, изображающих Тайную вечерю, этот святой ближайший к Христу. Здесь сказано, что тело Иакова в каменной ладье прибило волнами к берегу, усыпанному ракушками, и с тех пор раковины стали символом пилигримов.
— В пользу этого свидетельствуют некоторые аргументы, — согласился Энцо. — Пилигримы приносили домой раковины, чтобы показать — они дошли до моря. Тебе наверняка случалось видеть ракушки, вырезанные на каменных притолоках деревенских домов в этом регионе?
Николь кивнула:
— У нас над входной дверью тоже ракушка, а я и не догадывалась почему.
— Говорят, что проходившие пилигримы просили воды и получали ее в раковинах, которые потом брали с собой. Если у тебя над дверью вырезана раковина, значит, ты готова помочь пилигримам провизией, питьем и даже ночлегом.
В продолжение его монолога Николь не переставала печатать и резко сменила тему:
— Так, а вот о Наполеоне и пчелах. Я была права, — с удовольствием отметила она и начала читать: — «Во время коронации в тысяча восемьсот четвертом году провозгласивший себя императором Наполеон украсил коронационную мантию золотыми пчелами, найденными в могиле Чайлдерика Первого. А тронный зал в Фонтенбло был затянут шелками и парчой с аппликациями в виде золотых пчел тонкой работы». — Взглянув на экран, Николь сморщила нос: — Почему он так любил пчел?
— Существует легенда, что Бонапарту посоветовали жениться на Жозефине и усыновить двоих ее детей — они, как считалось, вели свой род от Меровингов — последователей Христа. Чайлдерик был сыном франкского короля Мерови, основателя рода и предположительно прямого потомка Марии Магдалины. Когда в Средние века, спустя более тысячи ста лет после его смерти, гробница Чайлдерика была вскрыта, там нашли триста одинаковых отлитых из золота пчел. — Он пожал плечами. — Считается, что это легенда, но кто его знает… Пчела четко ассоциируется с королевской семьей. Пчелиную матку, или королеву, обслуживают трутни. Маточное молочко по-французски «желе-рояль», королевское желе. Может, Наполеону нравилось маточное молочко! — Он повернулся к доске. — Ладно, запишем. — Взяв маркер, Энцо написал под фотографией пчелы «Наполеон», а под раковиной — «святой Иаков» и «пилигримы». Покончив с этим, он повернулся к Николь: — И раковина, и пчела — это что?
— Символы, — тут же ответила она.
— Вот именно. Поэтому, если это два символа, резонно предположить, что и другие предметы тоже являются самостоятельными символами или по меньшей мере какими-то аллегорическими обозначениями.
— Я поняла! — Николь посмотрела на фотографию стетоскопа с подписью «старинная медицина». — Возьмем стетоскоп: собственного значения нет, символизирует… ну, например, медицину начала прошлого века. — Девушка нахмурилась: — Когда изобрели стетоскоп?
— Представления не имею.
— Посмотрим, сможем ли мы найти.
Пробравшись через заваленную книгами комнату, Маклеод встал за спиной Николь, глядя, как она работает с «Гуглом». Девушка ввела в окошко поиска «старинные стетоскопы» и нажала «ввод». Поисковик услужливо выбросил сто четыре результата. Первой шла ссылка на сайт, озаглавленный «Старинные медицинские инструменты». Через нее Николь попала на веб-сайт под названием «Алекс Пек — медицинские раритеты». Она быстро прокрутила страницу, но это оказался всего лишь список первых стетоскопов и производителей. Николь решила не сдаваться и вскоре нашла ссылки на два вида стетоскопов. Она выбрала первую, и на экране появилась страница со стетоскопом Леннека. Николь прочла вслух:
— «Монофонический стетоскоп Леннека из трех частей, тысяча восемьсот двадцатые годы, изготовлен из кедра, и все такое прочее… — Остаток Николь пропустила и начала снова: — Рене Теофил Гиацинт Леннек, годы жизни: тысяча семьсот восемьдесят один — тысяча восемьсот двадцать шесть, изобрел стетоскоп около тысяча восьмисот шестнадцатого года…» Ох, вот просто всю жизнь мечтала узнать. Только это мало что дает.
— Это дата, — сказал Энцо. — Тысяча восемьсот шестнадцатый год. — Он пошел к доске, чтобы записать ее под стетоскопом. Николь по-прежнему стучала по клавишам как пулемет, и вдруг стук оборвался звонким возгласом:
— Боже мой!
Энцо встревоженно обернулся:
— Что?
Лицо Николь раскраснелось от возбуждения.
— Я в строке поиска набрала полное имя Леннека, и сразу почти тысяча ссылок на католическую энциклопедию. Вы не поверите, в статье о Леннеке сказано, что он был учеником доктора Корвизара, личного врача Наполеона. Наполеона! — повторила она с сияющими глазами.
— Умница! — похвалил Энцо и немедленно написал заглавными буквами в центре доски «врач Наполеона», а снизу — «Корвизар». Обведя написанное в кружок, он провел стрелки к стетоскопу и пчеле.
— А бедренная кость? — спросила Николь. — Если она от муляжа скелета, значит, это тоже намек на медицину?
— Ты права, — согласился Энцо и провел новую черту от фотографии кости к центру доски. Стрелок к этому снимку стало уже три. — Смотри-ка, получается, — констатировал он.
Но тут они оказались в тупике.
Следующий час Николь просматривала десятки сайтов в поисках сведений о Корвизаре. Они узнали об этом человеке практически все, однако ожидаемого озарения не последовало. В одном описании приводилась цитата из Наполеона: «Я не верю в медицину, но я верю в Корвизара».
— Кажется, я где-то читал, что у Наполеона была язва и он страдал от геморроя, — сказал Энцо.