— Для них стало настоящим ударом, когда я попыталась найти своих настоящих родителей.
— Зачем тебе это понадобилось?
— Я тогда только поступила в университет, ну и решила выяснить, кто такая. По крайней мере что я, взрослая, собой представляю. В каждом человеке сидит потребность непременно знать, кто он и откуда. — Она покачала головой и понесла тарелки на стол. — Только, как правило, ничем хорошим это не заканчивается.
— И что ты выяснила?
— Ничего, только родителей обидела. Идиотка, эгоистка безмозглая… — Энцо с изумлением увидел ее увлажнившиеся глаза. Шарлотта резко отвернулась взять ножи и вилки и незаметно вытерла слезы.
Не желая ее смущать, Энцо направился к книжному шкафу и принялся рассматривать книги. Верхняя полка была заставлена детскими изданиями знаменитых романов — чтение для маленькой Шарлотты: «Крошка Доррит», «Вокруг света за восемьдесят дней», второй том «Отверженных». Энцо взял книгу, которую тоже когда-то купил для Софи, — «Чистое сердце». На титульном листе он увидел написанное от руки посвящение, свидетельствующее, что это подарок для Мадлен на седьмой день рождения от мамы и папы.
— А кто такая Мадлен?
Шарлотта села за стол и положила ложки в каждую тарелку.
— Иди есть.
Он поставил книгу обратно и, усевшись напротив Шарлотты, отдал должное густой похлебке из овощей и чечевицы. Сытная пища, островок неизменного комфорта в полном неопределенности мире. Он проглотил несколько ложек, когда Шарлотта открыла бутылку красного вина и налила в два бокала.
— Ну, так кто же она?
— Кто?
— Мадлен.
Шарлотта пожала плечами:
— Да так, кое-кто. Ничего особенного.
— Почему ты не хочешь мне сказать? — настаивал Энцо, заинтригованный ее уклончивостью.
Шарлотта вздохнула:
— Это я. Понятно? Мадлен — это я. Шарлотта — мое второе имя. В нашем классе было две Мадлен, поэтому во избежание путаницы меня величали Шарлоттой. Мадлен меня звали только родители и… — Она осеклась. — В общем, только родители.
— Красивое имя, — похвалил Энцо. — Можно я буду называть тебя Мадлен?
— Нет! — отрезала она и добавила мягче: — Если хочешь, можешь говорить мне Чарли. — Она произносила это как «Шарли». — Так меня зовут друзья.
— Включая Раффина?
— Ну нет! — засмеялась она. — Для Роже это было бы слишком вульгарно. Он всегда называл меня Шарлоттой.
Маклеоду было приятно слышать, что она говорит о журналисте в прошедшем времени.
Убрав посуду, Шарлотта пошла искать кабель, чтобы подсоединить ноутбук к телефонной линии. Подключившись, она первым делом открыла «Гугл», вновь наполнила бокалы и смотрела, как в центре картонной «доски» Энцо пишет «Африка», обводит слово в кружок и ведет стрелку к львиной голове. Усталости они не чувствовали — еще действовал адреналин, полученный на автостраде, а суп и вино подкрепили их силы.
Энцо долго смотрел на «доску». Анализ прежних подсказок привел его в малоприятное место — в мозг преступника. Сейчас предстояло снова совершить подобное путешествие, думать, подобно убийцам Гейяра, восстановить логику событий, увязать одно с другим. Он слышал, как сзади Шарлотта что-то набирает в строке поиска, и посмотрел на фотографию значка.
— Нужно узнать, чей это флаг, — сказал Энцо. — В Интернете должны быть какие-то функции, с помощью которых это можно сделать.
— Я посмотрю.
Энцо снова перевел взгляд на львиную голову.
— Может, Эфиопия? Хайле Салассе, последний император Эфиопии, носил прозвище Лев Иуды.
— Эфиопия никогда не была французской колонией, — отозвалась Шарлотта. — Погоди, вот то, чего ты хотел, — «Поиск флагов Ивана Саражкина». Поразительно! Можно создать любой флаг, выбирая из разнообразных элементов, цветов и девайсов — так автор назвал символы на государственных флагах.
Энцо подошел к ней и внимательно вгляделся в экран.
— Так, тип флага — три вертикальные полоски. — Шарлотта нашла черно-белый флаг с тремя вертикальными полосами. — Цвета зеленый, желтый и красный, — бормотала она, выбирая из одиннадцати оттенков. Переведя курсор на развернувшееся длинной дорожкой меню символов, она отыскала звезду, сразу указав цвет, кликнула на кнопку «найти флаг», и через секунду на экране появилось большое изображение искомого полотнища с надписью «Сенегал». — Это сенегальский флаг.
— А Сенегал был французской колонией?
— Да. — Шарлотта скопировала название государства в строку поиска, открыла сайт Всемирной энциклопедии и прочла: — «Сенегал — государство в Западной Африке на побережье Атлантического океана, между Гвинеей-Бисау и Мавританией. Получил независимость от Франции в тысяча девятьсот шестидесятом году».
— Тысяча девятьсот шестидесятый, — повторил Энцо. — Это вторая из дат, выгравированных на саламандре.
— А первая какая?
— Тысяча девятьсот двадцать седьмой.
— Может, какое-нибудь важное событие в истории Сенегала? — Шарлотта набрала «Сенегал» и «1927» и застонала: — Двести шесть тысяч результатов! Да над этим надо месяц сидеть!
Но Энцо, не теряя энтузиазма, вернулся к доске, написал «Сенегал», обвел его в кружок и нарисовал стрелку от флага и от Африки.
— Давай пока оставим даты, — предложил он. — Что мы знаем о саламандрах? Ты говорила про эмблему Франциска Первого. Взгляни, что мы сможем найти?
Пальцы Шарлотты резво застучали по клавишам.
— Здесь масса сведений о короле Франциске, — сказала она, просматривая текст на экране. — Горячий поборник Возрождения. Взял себе девиз «Питаю и уничтожаю» [59] — наверное, поэтому и выбрал саламандру в качестве символа. Она считалась настолько холодной, что якобы гасила любое пламя при соприкосновении. Даже к шляпе король прикалывал драгоценную брошь в виде саламандры. — Шарлотта подняла глаза. — Такую же, как мы нашли в ящике.
Энцо покачал головой:
— Мне это ни о чем не говорит.
— Подожди. — Шарлотта уже печатала что-то еще. — Франциск Первый известен также как Франциск Ангулемский.
Энцо приподнял бровь:
— Твой родной город.
— Кажется, оттуда родом его семья, Валуа Ангулемские. Внук Франциска Первого стал последним в роду. — Она посмотрела на Энцо: — Может, саламандра означает Ангулем и останки нужно искать там?
Энцо с сомнением покачал головой:
— Не вижу здесь связи. Разве что… Семья Гейяра тоже из Ангулема. — Он задумался. — Пожалуй, я это запишу. — Он написал на картоне «Франциск Первый (Ангулемский)», обвел в кружок, провел стрелку от саламандры и, обернувшись, спросил: — Какие еще символические значения у саламандры?