Очутиться в застенках Службы безопасности Украины у Макса не было никакого желания. Отпустить-то отпустят, когда выведают всю подноготную. Вернее, передадут российской стороне, а родина даст просраться за излишнее любопытство. Посадят на много лет за старые дела, в которых сам же чистосердечно признаешься. Чисто для профилактики. Чтобы не разглашал военную и государственную тайну.
Напуганный сам собою до холодного пота, Макс побрел вниз по склону, прочь от технической зоны и контейнеров с опасным содержимым. Перед ним раскинулась выжженная солнцем пустошь, рассеченная пополам упавшим заграждением из ржавой колючей проволоки на сгнивших столбах. Здесь испокон веков царил дух безжизненного одиночества. Раскаленный и неподвижный воздух дрожал густым маревом. К запаху нагретого камня примешивался аромат пожухлых трав. Поле заросло странными голыми стеблями, густо облепленными маленькими белыми ракушками, как будто улитки договорились залезть на них и дружно засохнуть. Качаемые берцами, стебельки с ракушками стучали друг о друга, словно костяные. Это чудесное место особенным образом действовало на идущего по нему человека. Максу нестерпимо захотелось остаться здесь навсегда, не беда, что воды совсем нет, зато как красиво!
Когда он переступал через поваленный временем забор техзоны, сапог запутался в проволоке, и Макс клюнул носом. Он подумал, что было бы неплохо лечь, растянуться ничком и заснуть. Сумка с баклажками ударила по бедру и стряхнула наваждение. Макс остановился, достал пластиковую бутылку минералки, от души приложился. Сразу по всему телу выступил пот. «Что я здесь медлю? — удивился жулик. — Надо двигать в лес, там тень и дорога». Он вытащил карту и прикинул свое местоположение относительно извилистого пунктира. Грунтовка должна была проходить неподалеку. Напрямик до нее было рукой подать, но в горах для этого надо было иметь крылья. Спустя всего какие-то два с половиной часа Макс преодолел расстояние, по карте равное километру, и ступил на глиняную ленту, изорванную колеями глубиной по колено.
«На чем же они ездят? — Макс оценил крутые подъемы, основательность выбитых шинами канав. — Для уазика или джипа слишком крупные. Не иначе как ГАЗ-66, кроме „шишиги“ здесь больше ничего не пройдет. На фига тут ездить, спрашивается? — Привыкший изучать предстоящее поле деятельности, осторожный мошенник был внимателен к мелочам. — Военным по эту сторону горы делать нечего, все их интересы сосредоточены в ущелье. Значит, гражданские, у них тоже есть „газончики“. Что тут может понадобиться гражданским? До полей и виноградников далеко… Кизилташ объезжать? Быстрее и безопаснее по трассе будет, здесь перевернуться недолго. Кому еще надо переть через дебри, кроме фермеров? Разве что лесничим. Да, у них вполне может быть ГАЗ-66».
Макс ломал голову, прикидывая возможный риск. Ему вовсе не хотелось, чтобы их навещали частые гости, если придется ставить палатку где-то поблизости. Местные могут настучать работникам заповедника, а блюстители природоохраны прогонят непрошеных гостей или вовсе сдадут в милицию. По пути Макс неоднократно встречал таблички на украинском языке, запрещающие ступать на девственные земли заказника. Он двинулся в сторону Щебетовки и отметил пяток глубоких размывов с относительно свежими, острыми кромками. Дождевая или весенняя талая вода летела с гор, рассекая дорогу жуткого вида ранами.
«Тут даже „шишига“ не пройдет, — обрадовался Макс. — Такие промоины надо щебнем засыпать, а следов ремонта нет, и не ездил по ним никто, края не осыпались. Значит, с весны дорогой не пользуются».
Начала спадать жара, и застрекотали цикады. Макс понял, что надо сматываться. Скоро зайдет солнце и упадет темнота, а ночевать в горах — удовольствие на любителя, особенно когда рядом имеется дом. Сойдя в тень, Макс хлебнул водички, поймал свежий ветерок, приободрился и повеселел. Даже подсмотренная тайна уже не казалась такой страшной.
Он спустился в Щебетовку к сумеркам. Дождался маршрутки, и через пятнадцать минут высадился на остановке у магазина.
«Купить что-нибудь к ужину? — Макс изучил пласт слипшихся гривен и брезгливо сунул обратно в карман. Показывать такие деньги продавщице он стыдился. — Майя, наверное, давно всем затарилась. Лучше поторопиться домой».
Ступая, как каменный гость, он ввалился в курятник и застал Майю лежащей поверх одеяла с книжкой в яркой глянцевой обложке.
— Привет, как день прошел? — бухнул с порога Макс.
— На море была, — исчерпывающе объяснила Майя, не отрываясь.
Макс плюхнул седалище на свою койку и принялся расшнуровывать горячие пыльные берцы. Днем в них было настоящее пекло, но для ходьбы по горам требовалась толстая и твердая подметка, так что крепкие белорусские сапожищи Макс оценил по достоинству. Особенно когда освободился от их пламенных объятий, содрал зловонные носки и вытянул распаренные ноги с синими рубцами от шнурков.
— Благодать-то какая! — с чувством произнес он. — Дорогая, что у нас на ужин сегодня?
— Я думала, мы в кафе пойдем, — удивилась Майя. — Отчего у тебя лицо такое красное?
— Загорел слегка. — Макс обернулся к трюмо и сам себя не узнал, однако не дал подруге соскочить с темы: — Договаривались, что будем готовить сами, помнишь?
— Никитин, не брюзжи, — отмахнулась Майя. — Успеем налопаться суррогатов. Пошли в ресторан, я угощаю.
Макс представил крикливо-суетливую толпу на террасе пляжного кафе, и есть расхотелось. Вместо бокала крымского вина он принял холодный душ и завалился в койку, предупредив Майю:
— Пригляди за чайником, дорогая, и заварки у соседей стрельни.
Подруга неохотно закрыла романчик, сунула под подушку, надела шлепанцы, вышла. Макс ощупью вытянул из сумки карту, развернул в той части, где был обозначен Кизилташ. Перед глазами всплыло виденное на Тридцатьчетверке.
«Это собственное ядерное оружие Украины или здесь его хранят по соглашению с Россией? — Макс был чужд политики и не хотел влезать в международные секреты. — Или тут уже НАТО хозяйничает? Вот попал, так и вляпаться недолго! Ну, допустим, поймают меня в городке, что сделают?»
Макс не был фанатом белой и пушистой гэбни, но и кровавой ее тоже не считал, хотя всеми силами старался избежать попадания в лапы особорганов. Схватят на территории «тигров» — доказывай потом, что ты не шпион. Хрен докажешь ведь и вернешься на родину через пятнадцать лет совершенно другим человеком.
— Милый, у тебя акклиматизация? — заботливо проворковала Майя, приоткрыв дверь.
— Нет, все нормально, я карту изучаю.
— Ты в чайник воды забыл налить.
Макс пропустил ее реплику мимо ушей. Он был занят куда более важными думами. Ядерное оружие, даже неиспользуемое, оказалось страшной разрушительной силой. Сама суть его несла значительную опасность.
«Да и черт с ним! — решил Макс. — Сейчас главное — карта. Завтра проберусь в городок и буду искать дом главного инженера».
— Черт с ним! — громко сказал он.
Майя пожала плечами и отправилась выключать плитку.