В общем, подвинулись они примерно туда же, где уже были до этого, если ориентироваться по снегу. Ирахи, как ни в чем не бывало, соскочил и подошел к лейтенанту. Что-то он с ним там некоторое время возился. Казалось так долго, что сердце, от повышенной пульсации крови, сейчас лопнет. Потом наконец Ден повернулся и отрицательно мотнул головой. Короче, кончился их лейтенант. А ведь молодой еще парень, в самом расцвете сил. В Израиле у него вроде бы даже ребенок. Потом Ирахи тащил труп к танку, а Ципло, бросив что-то типа того: «Не обделайся тут от страха в одиночестве», вылез, чтобы помочь забросить тело на броню.
— Давайте его лучше внутрь, в пехотное отделение, — посоветовал им Азриэль.
Все сочли, что это действительно будет лучше.
— Все, рвем когти отсюда на фиг! — сказал Леон, когда все люки наконец-то захлопнулись. — А ты, новый начальник, давай определяйся, где мы и куда теперь попрем.
— Уж и без твоих указаний думаю, — огрызнулся наводчик.
— Ладно, Рубак, извини, — успокоил его механик-водитель. — Вы тело посмотрели? Отчего Кац умер-то? Переломы, что ли?
— Может, просто от страха, — несмело подсказал Ден Ирахи.
Черт! Похоже, их заряжающий был прав на все сто. Этот молчун оказался не так прост, как думалось все это время. Его очень даже стоило уважать.
— Глюк, осторожно! — крикнул издалека Ведич. — За тобой пристроилась какая-то дрянь!
— Смотри, не стреляй! — отозвался напарник. — Это моя Механуша!
— Чего? — переспросил Ведич, приподнимаясь из-за автонов.
— Механуша. Тварь божья, — пояснил Глюк. — Нет, скорее, не божья. Технократическая, наверное, да?
Вообще-то, Ведич уже достал легкий «ИПП» и был готов его в любой момент применить. Он всматривался, что раздвигает тонюсенькие ветви металлокустарника шагах в десяти позади товарища. Тут это что-то завизжало так, что Ведич сразу вскинул оружие.
— Убери «импульсник»! — гаркнул уже не на шутку встревоженный Глюк. — Говорю ж тебе — Механуша.
Наконец Ведич увидел, что это такое. Это была газонокосилка. Странная, отрастившая себе несколько рогов, но газонокосилка. Что-то самовосстанавливающееся. Дурацкое напоминание об утерянном времени, когда в окружающей местности строились коттеджи и для обработки газончиков перед входом люди покупали столь ненужные ныне вещи. Но ведь это была не бессмысленная машина из прошлого, это был…
— Это ж механоид, Глюк, — сказал Ведич. — Отойди, я его шлепну.
— Говорю же, Ведич, убери свою пушечку, — Глюк остановился. И даже… Ведич глазам своим не поверил. Его друг сместился в сторону и оказался между ним и машиной Техноса.
— У тебя что-то с головой, Глюк? — очень спокойно спросил Ведич. На всякий случай он отвел ствол импульсного пистолета-пулемета чуть в сторону, чтобы и впрямь нечаянно не угодить в товарища. — Это изделие Зоны, — высказался он уверенным голосом.
Однако его фраза потонула в повторном визге. Доработанная нанороботами газонокосилка снова принялась стричь худощавые автоны.
— Видишь, работает, — указал Глюк на очевидное. — Старается угодить.
— Кому угодить? — опешил Ведич.
— Мне угодить, кому же еще? — пояснил Глюк. — Я ж ее новый хозяин.
— Что?! — Ведич приоткрыл рот.
— Да вот, прибилась тварь техническая. Добра, ласки просит. Хочет служить, — продолжил Глюк. — Видишь, травушку-муравушку стрижет. Делает вокруг нашего лагеря образцовый порядок. Ну, в ее понимании, понятно. Она ж не знает, что мы забрались в кустарник для маскировки.
Ведич присмотрелся к Глюку.
— Слышь, Глюк. Забрало шлема подними. Может, у тебя припадок? У тебя в родне наследственные психические заболевания наблюдались?
— Да успокойся ты, — сказал Глюк, обнажая лицо. — Вот, смотри. Как глаза, не бегающие? А зрачки? Не сузились в точку? Убери пушку, а, Ведич. Будь человеком. Благодушным человеком.
— Это ж изделие Техноса, или я что-то не понимаю? — спросил Ведич несколько осипшим голосом.
— Ну, конечно, Техноса. Чье же еще? — Глюк оставался спокойным до жути.
— Послушай. Ко всем чертям накроется наша маскировка. У этой хрени ж связь со всей остальной механической бандой!
— Да уймись ты, друган! Уймись! Я ей блок связи отстрелил на фиг. Нечего общаться со всяким сбродом, — растолковал Глюк. Сам он уже спокойно снимал со спины экзоскелета рюкзак.
— Это у тебя подколы новые? Я не пойму, — недоумевал Ведич.
— Почему же подколы. Просто проявил гуманизм. Знаешь такое слово?
— Вообще-то, в Пятизонье это слово не приветствуется, — пробормотал Ведич.
— Давай сделаем исключение, — кивнул ему Глюк, снимая шлем. — Ох, и устал я, скажу. Да успокойся ты, друг! Просто проявил милосердие к механической твари. Столько я их за последние несколько часов наубивал, не посчитать толком. А эта, смотрю, прямо чуть не на задних колесах стоит, хвостиком вертит…
— Каким хвостиком? — подозрительно спросил Ведич.
— Про хвостик это я для образности, — объяснил Глюк. — И вот, вижу ее сквозь прицел. И вдруг так мне ее жалко стало. Просто до слез. Думаю, вот сейчас разнесу ее на фрагменты. Пойдут ее части на корм всякой страхолюдной металлонечисти. Пусть лучше металл этот… Килограммов двадцать, наверное, да?… Пусть он лучше газонокосилкой и остается. Убрал я «Карташ». А она как бы понимает. Ко мне не приближается, чтобы не спровоцировать. Но и не уходит. Куда я, туда и она. А потом вообще… Не поверишь!
— Теперь уж всему поверю, — снова буркнул Ведич. Тут его дернуло, будто от тика. Это снова завизжала косилка, срезая металлические ветки.
— Так вот, не поверишь, — досказал Глюк. — Пошел я, она за мной. А потом, вдруг обгоняет и заходит вперед. Я остановился. Уже, как и ты, взялся за оружие, на всякий пожарный. А она вместо того, чтобы нападать, начала впереди меня срезать кустики. Так сказать, ровнять дорогу. Так что я четверть маршрута топал, как по ковру. Интересно, почему у нее ножи не стираются, а? Хорошие штуковины все же делают нанороботы. Жалко, нельзя их массово приспособить для человеческих целей, — сталкер вздохнул. — Убери ты пушку, в конце концов. Говорю ж, я ее потом, в процессе ходьбы, подманил и отстрелил антенный мью-фонный блок. Нет у нее теперь связи со своими, так я думаю. И знаешь, Ведич, она совсем не обиделась. Не убежала. Может, она давно хотела избавиться от этой самой общей сети, а? Короче, Ведич, давай будем звать ее Механуша. Имя-то подходит?
— Господи боже! — промолвил Ведич, хватаясь за голову.
— Дай мне слово, Ведич, что не пристрелишь ее? А то мне вздремнуть нужно, хоть полчасика, а я от переживания не смогу заснуть, — серьезным тоном попросил Глюк.
— Знавал я в жизни разнообразных идиотов, но таких, как ты, — впервые. Как ты заснешь под этот визг? Ей тут автонов — резать и резать. На целый год работы.