Он скосил глаза на Инкилейф: лежит себе, спокойно сопит, умиротворенно дыша сквозь приоткрытый рот. Даже в полумраке виден шрам у нее над бровью.
Колби дала ясно понять, что на восстановление отношений рассчитывать не приходится. Если на то пошло, ночь, проведенная с исландской красавицей, вполне может считаться отличным поводом и способом навсегда забыть о былом — и это уж куда лучше, чем напиваться вдрызг и потом попадать за решетку. Да вот загвоздка: глядя на лежащую рядом Инкилейф, он не считал эту ночь мимолетной интрижкой. Потому что эта девушка ему нравилась. По-настоящему.
Однако по какой-то загадочной причине ему казалось, что он только что предал Колби.
По дороге из Хруни они остановились в единственной гостинице Флузира, где, как выяснилось, имелся ресторанчик с очень пристойной кухней. Они неторопливо и безмятежно поужинали, наблюдая за тем, как раскинувшаяся перед ними долина Хвита медленно погружается во мрак. К дому Инкилейф они вернулись пешком, прогулявшись вдоль берега местной речушки — после чего очутились в кровати детской спальни Инкилейф.
Он усмехнулся.
Черт знает что… Магнус провел в Исландии меньше недели, но успел усвоить, что исландцы намного проще относятся к сексу, чем он сам. Можно сказать, сейчас сержант напоминал того парня… как там бишь его… который послужил Инкилейф в качестве алиби… Понятное дело, он ей нравился… но, наверное, в том смысле, в каком ей нравилось клубничное мороженое или йогурт. А может, и того меньше.
Н-да, здесь надо ухо держать востро. В Америке за постельные отношения со свидетельницей по уголовному делу уж точно не погладили бы по головке, да и Балдур вряд ли придет в восторг, если это всплывет. Да сам Магнус был уверен в стопроцентной невиновности Инкилейф? Можно ли ей верить?
«Разумеется, можно», — решил Магнус.
Впрочем, живший в нем профессионал-детектив тут же принялся нашептывать иное…
В этот раз пастор Хакон был на месте.
Дверь открыл импозантный мужчина с окладистой бородой и кустистыми черными бровями. Увидев Магнуса, он было нахмурился, однако сменил гнев на милость, едва его глаза остановились на спутнице сержанта.
— Инкилейф? Подумать только, ведь мы не виделись со дня похорон вашей матушки! Как вы поживаете, дитя мое? — У пастора оказался приятный, богатый баритон.
— Все в порядке, — ответила девушка.
— Чем обязан столь восхитительной встрече?
Сержант решил вмешаться:
— Меня зовут Магнус Рагнарссон и я представляю столичное полицейское управление. С вашего позволения хотел бы задать несколько вопросов… Зайти-то хоть можно?
Пастор сдвинул могучие брови.
— Да, я ждал вашего визита, — проворчал он. — Пожалуй, вам действительно лучше пройти внутрь.
Магнус и Инкилейф сняли уличную обувь и прошли вслед за пастором по коридору, где стоял густой аромат свежесваренного кофе. Священник провел своих гостей в кабинет, сплошь уставленный книгами. Помимо письменного стола здесь помещался мебельный гарнитур: диван и кресло, чья обивка поражала воображение своей дешевизной и вульгарностью. Инкилейф с Магнусом устроились рядышком на диване, в то время как Хакон занял кресло. Среди книг сержант с удивлением подметил коллекцию компакт-дисков, где встретились, в частности, «Пинк Флойд», «Блэк Саббат» и «Лед Зеппелин».
И никаких признаков, что сейчас подадут кофе. В Исландии это могло сойти за нарочитое оскорбление — гостям всегда предлагают кофе с коврижками, особенно если все знают, что кофейник уже на огне.
Хакон посмотрел на Инкилейф.
— Должен признаться, что я действительно поджидал очередного визита блюстителей порядка, однако не могу взять в толк, отчего вы сопровождаете полицию?
— В связи с гибелью ее отца, — ответил Магнус за девушку.
— Мм, ясно… — отозвался пастор, по-прежнему обращаясь исключительно к Инкилейф. — Что ж, вполне естественно задаваться подобными вопросами, коль скоро вы, дитя мое, были столь юны, когда произошла трагедия… Хотя и не вполне понимаю, почему вы решили их задать именно сейчас. В присутствии полицейского.
— Вам известно, что мы задержали вашего сына? — спросил Магнус.
— Да, я слышал об этом по радио. Вы, разумеется, допустили ошибку, молодой человек. Чудовищную ошибку. — Глубоко посаженные глаза пастора гневно воззрились на сержанта. Хотя Хакон и был внушительной личностью, он оказался много моложе, чем полагал Магнус. На его висках пробивалась седина, да и лоб избороздили морщины, но в целом преподобному не дашь шестидесяти лет — выглядит, будто сорокалетний.
— Сейчас вашего сына допрашивают в столичном полицейском управлении, — объяснил сержант. — А после разговора с ним мои коллеги захотят побеседовать и с вами. А тем временем расскажите-ка мне, что случилось во время вашего похода с доктором Асгримуром.
Пастор тяжко вздохнул.
— Как вы понимаете, полиция провела расследование, и я все им изложил в мельчайших подробностях, так что загляните в свои служебные архивы. Впрочем, если хотите, чтобы я сейчас ответил на ваш вопрос… Итак, стояло начало мая. Всю зиму мы с отцом Инкилейф проработали над одним проектом…
Он бросил пытливый взгляд на девушку.
— Магнус ознакомился с «Сагой о Гекуре», — ответила Инкилейф на его невысказанный вопрос. — Он знает, что мой дед утверждал, будто разыскал кольцо, но вновь спрятал его от людей.
Услышав такое заявление, пастор на мгновение опешил, собираясь с мыслями.
— Что ж, в таком случае вам известно не меньше, чем мне самому. Воспользовавшись моими познаниями в области народных сказаний, а также теми намеками, что встречаются в саге, мы составили список из трех-четырех возможных мест, где мог находиться тайник с кольцом Гекура. В тот уик-энд мы вышли в наш второй поход. День выпал на редкость пригожий, и мы даже не стали проверять прогноз погоды, хотя это и следовало сделать… Несколькими годами раньше я читал некий трактат об истории исландского фольклора. Так вот в нем упоминалась местная легенда о кольце, спрятанном в пещере под охраной тролля: очередная вариация на широко известную тему о пастушке, которая знакомится то ли с представителем «невидимого народца», то ли с эльфом и убегает с ним, несмотря на все возражения родственников. Этот лейтмотив встречается сплошь и рядом, а вот упоминание о кольце — вещь куда более редкая. В легенде говорилось о местонахождении пещеры, вот мы и взяли с собой палатку и туда отправились.
Магнус припомнил, что уже читал нечто подобное, когда они с Инкилейф, копаясь в бумагах доктора Асгримура, наткнулись на историю о пастушке по имени Торгерд.
Пастор печально вздохнул.
— Это была вовсе не пещера, а просто ложбина в скале. Совершенно пустая. Мы, понятное дело, огорчились… Затем разбили палатку у ручья, в миле от того места. Ночью пошел снег… Знаете, типичные для мая снежные заряды, которые набрасываются невесть откуда. К рассвету буран так и не утих, однако мы все равно свернули палатку и направились домой. Буря не утихала, а становилась лишь яростней; видимость сильно ухудшилась. Ваш отец шел в нескольких шагах впереди. Мы оба сильно устали, я еле-еле брел, не поднимая глаз, — и вдруг раздался крик. Я вгляделся в снежную завесу, но ваш отец исчез… Тут я и догадался, что мы очутились на краю утеса и доктор Асгримур сорвался вниз. Мне удалось разглядеть его метрах в двадцати под ногами — он лежал как сломанная кукла. Далеко не сразу получилось разыскать тропинку, к тому же спускаться было очень трудно… В одном месте я сам упал и покатился вниз, однако снег смягчил удар…