«С другой стороны, понаблюдать за поведением подозреваемых в неофициальной обстановке тоже полезно, кто его знает, до чего они договорятся под действием алкоголя, а уж в том, что народ настроен выпить, сомнений не возникало», – подумала я и направилась за режиссером к выходу.
Несмотря на поздний час и близкое к закрытию время, молодая девушка-администратор «Ивушки» изобразила на лице максимальное радушие, свойственное только настоящим профессионалам в подобной ситуации. Да и кто откажется от такой рекламы, когда у тебя в заведении обедают те, чьими лицами так часто пестрят страницы журналов.
– Девушка, нам бы стол на десять, нет, лучше на пятнадцать, чтоб было попросторнее, человек, да поскорее, мы зверски голодны… – с неизменной широкой дружелюбной ухмылкой проговорил он.
– И не только! – радостно подхватила толпа киношников речь Максима, который вряд ли был знаком юной администраторше, но его необыкновенно обаятельная улыбка возымела действие, и, словно загипнотизированная взглядом начинающего актера, девушка устремилась расчищать проход для новых гостей.
«И не только» на деле оказалось изрядным по количеству заказом бутылок шампанского, большая часть которого немедленно разлили по бокалам.
– За шестой эпизод! – провозгласил все тот же Максим, видимо, самовольно взявший на себя обязанности тамады, и под всеобщее одобрение первым опрокинул пузырящийся бокал.
Понимая, что выбиваться из общей массы не следует, я покорно отпила искристую жидкость и приготовилась к новому витку расследования, а в том, что под действием алкоголя откроется что-нибудь интересное, я не сомневалась.
На мою удачу в ресторан пришли все те, кто представлялся для меня объектом повышенного интереса. В первую очередь, Остроликий, за которым во все время действия нашего контракта я обязана была следовать по пятам. Во-вторых, конечно, все занятые на данном этапе на съемках актеры: Котова, Трофимов и Полоцкий. Массовку я в расчет не брала, хотя, конечно, не теряла необходимой бдительности. Также за столом сидели: Маша, которая сделала все возможное, чтобы оказаться по правую руку от красавца Максима, очаровательная гримерша Катя, восседавшая с гордо поднятой головой – по левую, оператор Владимир – с густой шевелюрой седых волос, зачесанной назад, его ассистент – молоденький парень, чье имя я пока не узнала, Антонина Михайловна – все время охающая администраторша, решающая практически все бытовые вопросы, касающиеся нужд съемочной группы, и под стать ей Валентина Ивановна, ведающая производственными вопросами и профессиональными нюансами, которые она виртуозно улаживала таким образом, что съемочный процесс по ее вине еще ни разу не прерывался. Не хватало только супруги Остроликого, но и без ее присутствия происходящее за столом представляло для меня определенный интерес.
Маша только что не выпрыгивала из платья, чтобы заполучить в свои объятия Максима, в противовес ей выступала гримерша Катя, которая вела себя гораздо скромнее, однако, как ни старалась, скрыть свои желания не могла. Маша в этот день выглядела довольно соблазнительно в коротком, плотно обтягивающем ее внушительную грудь сарафане. Видимо, поэтому Катя скинула газовый палантин, обнажив загорелые плечи, однако прелести ее тела были гораздо скромнее, хотя имели иную, какую-то девическую нежность, эффектно подчеркнутую салатовым топом. Максим то ли на самом деле, то ли делал вид, что не замечал довольно активной борьбы за его внимание, что вели девушки, и умудрялся виртуозно ухаживать за обеими, при этом не забывая то и дело многозначительно подмигивать мне, давая понять взглядом, как бы он хотел оказаться рядом. Я же совершенно спокойно игнорировала все его завуалированные посылы, радуясь своему полному излечению от внезапного приступа симпатии, что еще какие-то часы назад вносил неприятный дискомфорт в мое обычное душевное равновесие.
По мере роста числа пустых бутылок, что исправно уносил молоденький официант, не сводящий восхищенного взора с понурой Котовой, гул за нашим столом нарастал, лишь только Вера, казалось, оставалась безучастной ко всему происходящему. Едва Остроликий озвучил свое желание присоединиться к шумной компании, как она заметно сникла и даже не пыталась это скрыть. Режиссер, который давно уже перешел на сорокаградусный напиток, багровея лицом и часто дыша, пересев к ней по левую руку, принялся что-то активно нашептывать на ухо актрисе. Та, вздрагивая то ли от его пламенной речи, то ли от едва сдерживаемого гнева, лишь беспрестанно качала головой. Мне не составило бы труда подслушать, о чем там ведут беседу эти двое, но я и так примерно представляла, что хочет заполучить от Веры Всеволод.
Трофимов Игнат вел степенную речь с двумя администраторшами и, казалось, был абсолютно безучастен ко всему происходящему, разве что взгляд его пару раз задержался на режиссере, но он быстро отвел его, словно посчитал неприличным заострять внимание на интимном диалоге, что вел Всеволод с главной героиней картины.
– Ох, Игнат, какой же ты молодец, и вчера нас выручил, ключи нашел, а то мы уже готовились, что уволят… – повздыхала одна из дам, добродушно похлопав его по плечу.
– Да, я даже представить не могу, что было бы, если бы не нашлись ключи от архива с личными делами, там же все, буквально все, и контракты, и… – всплеснула руками вторая, – да что говорить, ты просто молодец. Но где ты их нашел, мне казалось, что я их все время носила в связке в сумке…
– Выпали, наверное, когда утром павильон открывали, я там возле двери и подобрал, – пожал плечами Игнат.
– Вот хорошо, что это ты был, а не какой-нибудь конкурент! – в один голос восхитились дамы, и вскоре разговор их плавно перешел на обсуждение уже отснятых эпизодов.
Тем временем в другом углу также накалялись страсти. Полоцкий, активно флиртуя с обеими девицами и особенно не выделяя ни одну из них, добился неожиданной реакции. Девушки, которые весь вечер испепеляли друг друга взглядами под действием алкоголя, неожиданно оттеснили свой незадачливый предмет обожания к стене, а сами, подавшись вперед, принялись выпивать на брудершафт, громко провозглашая, что все мужики сволочи, а им и вдвоем неплохо. Их неожиданное воззвание вдруг поддержали оператор с ассистентом и, опрокинув по очередной порции бодрящего напитка, вдруг смачно поцеловались в губы. Их неожиданное сближение не повергло в шок никого из присутствующих, разве что я почувствовала некоторое неприятное смятение при виде столь явно выраженного проявления однополой симпатии.
– Нда… что поделаешь… это такая среда, – услышала я вкрадчивый шепот над ухом, сразу узнав Полоцкого.
– Да я и не против, пусть делают, что хотят, – с радостью отведя взор от уже повторно и страстно целующихся мужчин, произнесла я, чуть отодвигаясь, так как Максим склонился так близко, что его дыхание легко щекотало мне шею.
– Могу ли я пригласить тебя на танец? – с бархатными нотками в голосе спросил Полоцкий.
– Нет, – повела я плечами, отметив приятность медленной композиции, что наигрывали музыканты.
– Вот так просто, нет и все? – удивился мой кавалер, явно не ожидая услышать отказ.