– В общем, так, – наконец принял решение Антон. – ПУ привести в действие. Говорить коротко, и только на английском.
– Смысла не вижу, – неожиданно возразил Банкет.
Антон обернулся:
– Почему?
– Тренироваться надо было, – стал отстаивать свою точку зрения Банкет. – У нас позывные типично русские. Да и у многих конкретный рязанский акцент.
– Кавказский тоже, – намекая на чеченцев, вставил Дрон, продолжая колдовать над навигатором.
– Зачем скрывать свою принадлежность? – оглянувшись на Дрона, уже более решительно стал отстаивать свою точку зрения Банкет. – Возможно, уже одно известие, что мы здесь, остановит этих уродов. Ведь вся операция потеряет смысл. В этом случае попахивает серьезным конфликтом. На такое можно и ракетным ударом ответить. Да и что они могут, кроме того, что определят частоты и район? Разговор кодируется…
– Я опасаюсь, что кроме камер и датчиков движения здесь понатыканы и мощные микрофоны, – пояснил Антон, всерьез сомневаясь в своей правоте.
– Габбро и по-русски еще не все четко говорит, – с удовольствием продолжал подливать масло в огонь Дрон. – И лейтенанты добавят проблем.
– Хорошо, убедили, – сдался Антон. – Работаем в обычном режиме.
– Я все проверил, – раздался голос Дрона.
Филиппов обернулся. Василий оторвал взгляд от жидкокристаллического монитора.
– Докладывай, – поторопил Антон, уже уверенный, что не ошибся.
– По всему выходит, что до лаборатории менее полукилометра, а это как раз то место, где схватили американку.
– Так, – протянул Антон, вынул из нагрудного кармана гарнитуру и снял шляпу. – Значит, пришли.
– Кто бы сомневался, – расплылся в улыбке Дрон. Вид у него был такой, будто это ему все обязаны тем, что с ходу оказались в назначенной точке.
Филиппов успокоился. Поначалу у него еще были сомнения в том, что Белинда Стоун обманула их и все придумала либо исказила. Но найденные следы недавнего боя указывали на обратное.
Антон щелкнул переключателем гарнитуры:
– Джин!
– На связи.
– Давай с Шаманом ко мне.
Не прошло и минуты, как послышался шум трущейся о ветви кустарника одежды, и перед Антоном возник сначала Джин, потом – Шаман. В группе никто не брился – подобная процедура в условиях тропиков, да еще без акклиматизации, чревата большими проблемами. Поэтому уже к исходу третьих суток никого нельзя было узнать. Однако отчего-то, как всегда, чеченцы обросли сильнее. У Шамана вообще были видны одни глаза. По своему обыкновению они вооружены автоматами Калашникова.
– Джин, вы сейчас оставляете здесь все, что может выдать вашу принадлежность к спецназу России…
– Автоматы тоже? – испуганно захлопал глазами Шаман.
– Такими автоматами вся Африка вооружена, – вздохнул Антон. – Уж они-то точно не вызовут подозрения. Я имею в виду станции, банки с кашей…
Он задумался. Вся одежда была обезличена. Да и на средствах связи отсутствовали все надписи на русском и привычное клеймо «Сделано в России». Форма тоже непонятная. Даже ткань нейтральная, израильская.
– Выдвигаетесь к лаборатории, – продолжил он и протянул Джину составленную со слов Белинды от руки схему местности. – Задача: найти вход в тоннель, который, по словам американки, выведет на территорию лаборатории. Обследовать окрестности. Хотя нет…
– Что такое, Филин? – нахмурился Джин.
Антон мысленно упрекнул себя за опрометчивость. Обычно он сразу отдавал взвешенные и выверенные приказы и распоряжения. Но сейчас вел себя в глазах подчиненных странно. Однако это была не та ситуация, когда можно принимать решения с ходу. Объект хорошо охраняется. Окрестности напичканы радиоэлектронными средствами наблюдения и самой разной сигнализацией – от датчиков движения до ночных видеокамер. Между двумя ограждениями из сетки и колючей проволоки – провода под напряжением и глухой металлический забор. Белинда рассказывала, что иногда там гибли небольшие животные, невесть как попадающие за внешний периметр. Но, с ее же слов, выход на поверхность из подземного хода располагался далеко за пределами этой зоны. Однако теперь и он наверняка под наблюдением. Может, просто с ходу атаковать? В этом случае на их стороне внезапность и напор. Малочисленный гарнизон не должен успеть занять оборону и особо прочно ее удерживать. Вся надежда находящихся здесь людей будет лишь на помощь извне. Взвод Квоса наверняка не готов к атаке спецназа. Минусом такого решения вопроса будет отсутствие информации. Опираться лишь на план, оставленный со слов американки, сложно. Но разведка может «засветиться», и тогда будет уже проблематично что-то сделать.
– К проходу всей группой соваться не будем, – твердо решил Филиппов. – Возможно, нас там уже ждут. Но нервы пощекочем. Так что, Джин, ваша задача – найти этот злосчастный люк и вернуться. Отходи́те сюда, но нас здесь уже не будет. После того как убедитесь, что преследование отсутствует, нагоняете группу. – Он ткнул пальцем в точку, находящуюся в сотне метров с противоположной стороны базы. – Мы будем ждать вас здесь. Но переговорные устройства противнику не светить. Оставите здесь. Когда вернетесь, наденете. Все понятно?
Джин с Шаманом кивнули.
– Дрон, – Антон обернулся к помощнику, – дай им радиостанцию.
– Понял. – Дрон проворно скинул с себя мешок и вынул из кармана две размером с ладонь станции китайского производства, какими обычно пользуются туристы. Одну протянул Джину.
– Может, кому-нибудь из них закрепим на голове камеру? – осторожно предложил Дрон.
– Предложение заманчивое. – Филиппов потер ладони. – Но если янки удастся ее разглядеть, они поймут, что наши горцы действуют не одни.
– На эту мысль может навести и единственная станция, – резонно заметил Дрон. – Тогда и Шаману надо такую же.
– Выдай, – согласился Антон.
– Еще на двести граммов облегчил свой мешок, – обрадовался Дрон, снимая рюкзак.
* * *
Прошуршав в тростнике, лодка мягко уткнулась в берег. Не сводя взгляда с силуэта конголезца, Ричард осторожно положил шест. Веревка, которой он связал пленнику ноги, не мешала делать большие шаги, но бежать, даже по траве, он не мог. Поэтому лейтенант не особо волновался, что черномазый убежит. Однако совсем упустил из виду шест. Он лишь на шаг приблизился к конголезцу, как неожиданно тот, делая вид, что тоже кладет шест в лодку, резко двинул им ему в живот.
Охнув, Ричард согнулся. Воздух колючим комом застрял в легких. Лодка резко пошла из-под ног. Он попытался поймать мокрую бамбуковую палку, но конголезец виртуозно убрал ее в сторону. Лейтенант собрал все силы, выпрямился и снова шагнул к нему. Однако негодяй двинул его второй раз, уже в грудь. Ричард не удержался и отступил, зацепился ногой за скамью, установленную на корме, и полетел на спину. Удар о воду был такой силы, что показалось, будто его подбросило, словно мяч. В следующий момент черная и до мерзости теплая вода сомкнулась над головой. Ричард с трудом удерживал остатки воздуха в легких. Спазмы после первого удара в живот вынуждали сделать вдох. Он понимал: это конец. Оттолкнувшись от дна, Ричард встал. К счастью здесь было мелко, всего по пояс.