Кастельван промолчал, но, похоже, согласен с Силендборгом. Я кивнул и пошел вслед за Вирландом. Он уже сбежал по лестнице, внизу раздаются дикие вопли, народ разбежался, однако одна из служанок, молоденькая и худенькая, то ли сдуру, то ли с перепугу сунулась в нишу, где стоит роскошная ваза с цветами, и спряталась за нею, присев на корточки.
В холл вошли двое драконьих наездников, человеческие фигуры, но в крупной оранжевой чешуе, головы сильно вытянуты вверх, а на острой макушке красные гребни, но не петушиные, а даже с виду твердые, будто из металла.
Оба вошли уверенно, словно это их жилище, молча пошли через холл, но один вдруг остановился, повернулся так резко, что я не увидел самого движения: только что он смотрел на лестницу, а через неуловимую долю секунды оказался лицом к нише.
Второй повернулся так же быстро. Я увидел взмах его руки, а ваза исчезла. Не разлетелась обломками, не рассыпалась в пыль, просто ее не стало, а дрожащая служанка лишь жалобно заплакала и закрыла лицо руками.
Первый подошел к ней, грубо схватил сзади за волосы и дернул книзу, закидывая лицом вверх.
Служанка прокричала, плача:
— Только не бейте!.. Делайте, что хотите, только не бейте!
Драконид некоторое время смотрел ей в глаза, затем отпустил и, повернувшись к напарнику, качнул головой в жесте отрицания.
Тот кивнул, и они пошли к левому залу на первом этаже, а служанка продолжала всхлипывать, еще не веря в свое спасение.
Сердце мое превратилось в ком льда. Этим существам не нужны люди в замке. Как не нужен и сам замок скорее всего. Им нужен… да, они осмотрели ее так внимательно потому, что исчезник может стать незаметным, а кто‑то может и вовсе измениться до неузнаваемости. И хотя я не могу превращаться в копии других людей, но они этого могут не знать. Или просто стараются не дать ни малейшего шанса скрыться.
Потому, мелькнула мысль, и такая мощь по абсолютной изоляции замка, в котором я оказался. Похоже, меня переоценивают. Или кто‑то уже обламывался… точнее, кого‑то я обламывал так, что вот теперь использует всю мощь.
Но мощь вообще невероятнейшая, я даже не предполагал, что такое вообще возможно. Вырвать целый участок земли, не повредив строения на нем, и перенести в такое место, откуда не сбежать!..
Таких не победить, стучало в голове. Даже не знаю, это вообще не мой уровень…
Я быстро взбежал по лестнице на второй этаж, пока дракониды проверяют людей на первом, повертел головой, прикидывая, направо или налево, а из зала выбежала женщина с распущенными волосами, бледная и трепещущая, в глазах слезы.
— Сэр Ричард! — прокричала она отчаянным голосом. — Они идут!.. Спасите меня!..
— Просто спрячьтесь, — посоветовал я быстро.
— Куда?
— Да хотя бы вон в ту нишу, — ответил я. — В залы они заглядывают в первую очередь.
Она в ужасе посмотрела через мое плечо, глаза дико расширились.
— Сзади! — вскрикнула она.
Я резко обернулся. За спиной никого, крики раздаются снизу, я начал поворачиваться к женщине, как вдруг сильная боль ожгла затылок. Там хрустнула кость, тело перекосила судорога, я смутно чувствовал толчок, затем еще один, мое безвольное тело перевалилось через перила.
Удар едва не расплющил, резкая боль пошла волнами по телу навстречу друг другу. Я выл, стонал и хрипел, стараясь поскорее вернуть контроль над телом, но сломанные кости не спешили срастаться, наконец я отполз под стену, там кое‑как приподнялся и сел, привалившись спиной к стене.
Что за дура, стучало в голове, пока я опять поднимался по лестнице. От страха совсем ошалела, это, наверное, одна из гостий Вирланда? Но откуда она знает мое имя? Где‑то уже видела?
Или решила принести меня в жертву этим всадникам? Трудно понять, что у женщин в голове…
Хотя, может быть, что‑то все‑таки увидела? Нечто промелькнувшее настолько быстро, что сама не рассмотрела… Но зачем шарахнула со всей дури? Со страху не соображает, что делает?
Но когда столкнула вниз, то явно хотела убить…
Наверху раздался металлический лязг. Вирланд, уже облачившись в полные доспехи, но пока с поднятым забралом, с грозным топаньем спускается с верхнего этажа. Треугольный рыцарский щит за спиной, тяжелый меч держит обеими руками и злобно поглядывает по сторонам.
— Это бесполезно, — крикнул я. — Эти сволочи просто неуязвимы!
Он взглянул с высокомерием прирожденного лорда.
— А что, мне, урожденному воину, потомку героев, некогда завоевавших эти земли, смотреть, как в моем замке хозяйничают какие‑то твари?
— Они неуязвимы, — повторил я. — Там на входе ваш сенешаль попытался их остановить…
— И… что?
— Один только взглянул в его сторону, — сообщил я, — и тот рухнул замертво.
Он ответил резко:
— Возможно, я успею сразить хоть одного! Зато умру с мечом в руке, защищая свои владения!
— У меня есть план, — сказал я, — как перебить их всех!
Он взглянул с надеждой.
— Говорите.
— Но сперва нужно отступить, — сказал я. — И собраться. Чтобы ударить. Больно!
Он сказал с неохотой:
— Хорошо, сэр Ричард, командуйте. Вы столько одержали блестящих побед…
— Поднимемся на этаж выше, — предложил я. — И там выработаем план.
— Вы сказали, у вас он уже есть!
— Вчерне, — пояснил я. — А мы разработаем в деталях. Чтобы ни один из них не ускользнул от нашей справедливой и неукротимой. В смысле, неотвратимой и настигающей.
Он с неохотой, но доверяя моему высочеству, вернулся со мной на этаж, потом еще на один.
Я спросил быстро:
— Есть ли какие‑то тайные ходы в стенах?
Он пробормотал настороженно:
— Есть, но только один… Да и тот внизу. А там сейчас эти проклятые мародеры!.. И кроме того, сэр Ричард, а куда из замка уйти?.. Нам только драться!
— Драться будем на своих условиях, — заявил я. — Мы не должны уступать противнику преимущество только потому, что он нагло воспользовался внезапностью и незначительным перевесом в живой силе и технике! Технике исполнения, хотя она, на мой просвещенный взгляд, весьма корявая, неотработанная и неизысканная, что противоречит весьма и зело, так что это не рыцари, а как бы сказать… весьма!
Послышались шаги бегущего человека, Вирланд шагнул вперед с мечом в руке, но это оказался сэр Силендборг.
Запыхавшись, он выпалил:
— Первый этаж они осмотрели!..
— Убитых много? — спросил Вирланд.
— Только сенешаль, — ответил Силендборг с недоумением, — остальных хватают и заставляют смотреть себе в глаза! Я бы сказал, жуткое зрелище… Глаза у них, как у мерзких змей!