– А меня спрашивали? – Девица заорала в ответ. – Ваш Крачкин только интересовался, чьи отпечатки на брошке, очень ему хотелось, чтобы Чижовой отпечатки были. Ну я его разочаровала, говорю, нет там ничьих отпечатков, кроме покойницы. Он рассердился и трубку повесил. А мне оно надо? Кому надо, пусть тот и спрашивает…

– Ну дела… – протянул Сойка. – Вот что, пиши официальное заключение, я попозже зайду…

Перед поездкой к Аветисову Маркиз должен был особенно тщательно поработать над своей внешностью – там его скорее всего могли «срисовать» люди Богомолова и приставить к нему профессиональное наружное наблюдение. Кроме того, он совсем не хотел, чтобы сам Аветисов узнал в своем посетителе бравого сержанта ГАИ Снегиренко, попортившего ему немало крови на загородной дороге.

Собственно, работать над его внешностью предстояло Лоле.

Она усадила Леню в кресло и внимательно осмотрела его.

Ленина внешность идеально подходила для создания любого образа – лицо правильное, незапоминающееся, лишенное особых примет и характерных отличий.

Первым делом Лола вложила небольшие тампоны ему за щеки, утяжелив нижнюю часть лица и сразу сделав немного старше. Затем нанесла на кожу легкий тональный грим, придав ей нездоровый желтоватый оттенок, нарисовала тени под глазами и занялась морщинами.

Это была долгая, кропотливая работа – ведь обычно театральный грим рассчитан на то, что разглядывать лицо будут издали, из зала, при ярком и неестественном свете софитов, а сейчас Лола создавала образ, который должен был выдержать естественное освещение и взгляд вблизи, почти в упор.

Наложив последние штрихи, Лола внимательно оглядела результат своего труда и надела на Леню парик – темно-русый, слегка вьющийся, с намечающейся сединой.

Теперь из зеркала на Маркиза смотрело лицо утомленного жизнью и замученного непрерывными проверками бизнесмена средней руки в возрасте чуть за пятьдесят – именно то, чего он и хотел добиться.

* * *

Маркиз подъехал к унылому обшарпанному трехэтажному зданию бывшей школы. Вспомнив описание Лолы, уверенно поднялся на третий этаж и пошел по длинному полутемному коридору. Большая часть тоскливых люминесцентных светильников давно уже не работала, и это было даже к лучшему: при слабом освещении не так бросались в глаза выношенный до дыр протертый линолеум, облезлая масляная краска на стенах, облупившиеся двери.

Дойдя до небольшого холла, Леня наконец увидел на двери табличку с названием фирмы «Алиби». Он толкнул дверь и вошел в приемную.

Худая, коротко стриженная грымза с торчащими вперед крупными зубами уставилась на него с плохо скрытым раздражением и осведомилась, попытавшись придать своему резкому, скрипучему голосу какое-то подобие любезности:

– Чем я могу вам помочь?

Маркиз окинул ее долгим неодобрительным взглядом и с явным сомнением проговорил:

– Боюсь, что лично вы – ничем. А вот ваша фирма, возможно, могла бы. Только, знаете ли, вопрос у меня конфиденциальный…

– Я вас понимаю, все наши клиенты заинтересованы в безусловном сохранении коммерческой тайны, – проскрипела секретарша и даже, поднатужившись, выдала некое подобие улыбки.

Лучше бы она этого не делала! Крупные длинные зубы, высунувшись изо рта, сделали ее похожей на престарелого вампира. Леня даже вздрогнул и невольно отступил подальше от стола.

– Наша фирма гарантирует полную конфиденциальность! – продолжала разливаться секретарша. – Вы можете изложить мне все ваши пожелания…

– Нет уж, я хотел бы поговорить с вашим шефом, чтобы как можно меньше людей было в курсе…

– Как вам будет угодно! – Секретарша пожала плечами и, недовольно скривившись, нажала клавишу переговорного устройства: – Николай Афанасьевич, тут у меня клиент, который хочет иметь дело исключительно с вами! Да, хорошо, я провожу его к вам.

Однако провожать Маркиза секретарша не стала, ограничившись тем, что приподняла свой тощий зад на несколько сантиметров над стулом, продемонстрировав тем самым служебное рвение, выдала еще одну устрашающую улыбку и проскрипела, указав на дверь в глубине комнаты:

– Николай Афанасьевич вас примет!

Леня вошел в кабинет. Здесь обстановка была куда приличнее, чем в приемной, – новый комплект офисной мебели, мягкие удобные кресла, на стенах – цветные гравюры с видами Петербурга.

В кресле за обширным столом восседал Николай Афанасьевич Аветисов собственной персоной. Вежливо приподнявшись навстречу посетителю, он указал ему на удобное кожаное кресло и заговорил, не дожидаясь Лениной реплики:

– Судя по тому, что вы хотите иметь дело исключительно со мной и настаиваете на соблюдении тайны, речь идет не об открытии, а о закрытии фирмы, причем об экстренном закрытии.

– Да вообще-то… – попытался Леня вставить слово, но Аветисов продолжил, не давая ему открыть рта:

– Это вполне понятное желание. Многие клиенты обращаются к нам в фирму достаточно поздно – прямо перед нежелательной налоговой проверкой или внеплановым аудитом, – и мы тем не менее оказываем им необходимую помощь. Дело в том, что существует два способа закрытия предприятий…

– Да я, собственно… – снова попробовал вклиниться в монолог Аветисова Маркиз, но хозяин кабинета плотно сел на своего любимого конька и не собирался добровольно с него слезать.

– Первый способ – это закрытие предприятия, так сказать, в лоб, напрямую, по официальной схеме. Мы помещаем в какой-нибудь газете объявление о ликвидации вашей фирмы, чтобы все заинтересованные лица и организации могли предъявить вам свои претензии, извещаем налоговую инспекцию. Налоговая инспекция проводит полномасштабную проверку… все вместе занимает примерно полгода и неизвестно чем может закончиться… Вам это надо?

– Нет, – честно ответил Маркиз.

– Поэтому большинство наших клиентов предпочитает ликвидацию по второму способу. Этот способ заключается в том, что ваша фирма как бы и не ликвидируется, а продается новому владельцу, который отныне несет за нее всю ответственность. Вы спросите, для чего это ему?

Леня ничего не спрашивал, поскольку сам отлично знал ответ, но Аветисов продолжал заливаться соловьем:

– Новым владельцем вашей фирмы станет неимущий житель маленькой отдаленной деревни в Ленинградской области, который возьмет на себя всю дальнейшую ответственность за достаточно скромное вознаграждение. Если, не дай Бог, вашей фирмой заинтересуется налоговая полиция – не к ночи будь помянута, – они узнают, что новый владелец предприятия живет в каком-то медвежьем углу, и вряд ли захотят туда ехать. А если даже и захотят, вряд ли они чего-то добьются от этого человека. От него собственная жена ничего не может добиться последние десять лет…