Спартак совсем не прочь был бы увидеться с Варварой. И даже пообщаться с ней близко-близко. Но все-таки он будет рад, если девушка больше не живет в той квартире, которую он оплатил. Деньги он дал ей на руки, но ведь не факт, что она отнесла их владельцу квартиры. Может, профукала…
Но что-то подсказывало ему, что встреча с Варварой неизбежна. И, возможно, Мартыну придется ехать домой в одиночестве.
* * *
Шампанское – легкий напиток, но Варвара вдруг почувствовала себя пьяной. Она шла к двери, а пол шатался под ногами. Хорошо, Эдик поймал ее за талию, прижал к себе. Он же и дверь открыл.
Но Варвара вдруг протрезвела, когда услышала щелчок замка. А что, если это Спартак вдруг при-ехал к ней? Как она объяснит ему, что в доме у нее находится непонятно кто? В квартире, за которую он так щедро заплатил… Больше месяца прошло с тех пор, как Спартак от нее ушел. Но ведь в первой половине августа ее здесь не было. Может, он ждал, когда наступит сентябрь. Вдруг ему приспичит, и он решит ее навестить. А с ней Эдик. И она пьяна. И платье на ней непозволительно короткое.
Но через порог переступил Дима, друг Эдика. Варвара познакомилась с ними на одной корпоративной вечеринке, куда попала по хитрому умыслу.
Корыстолюбивая она или нет, но ей нужен состоятельный мужчина. Она не хочет быть неудачницей, ей нужно быть такой же успешной, как Лариса и Катя. А где водятся «богатенькие буратины»? Правильно, в дорогих клубах. Но в такие заведения без денег не впускают, а на корпоратив можно попасть на халяву. Тут главное – не теряться, и морду кирпичом делать, когда мимо охраны проходишь. Всю вторую половину августа Варвара пропадала в Москве, откатывала свою новую программу завоевания мужских сердец. И сквозь сито фейсконтроля училась проходить (не всегда, правда, успешно). А еще проблему с одеждой решила. Берешь в бутике стильное платье с едва заметным браком, покупаешь его, идешь в нем на вечеринку, а утром возвращаешь – нагло и с претензией.
Вроде освоилась она в своей новой роли. Но пока что ей повезло только с Эдиком. А он не так уж и богат, как хотелось бы. Да и не настроен он, похоже, на серьезные отношения. Зато с ним интересно.
А Диму Варвара к себе не приглашала, но тем не менее он здесь. В одной руке бутылка дорогого шампанского, в другой букет цветов.
– Это мне?
– Ну а кому же! – осклабился Дима.
– А ничего, что я с Эдиком?
В общем-то, Варвара совсем не прочь закрутить и с Димой. Но тогда ей придется бросить Эдика. И если она это сделает, то не сегодня. И уж точно не сейчас. Она пьяна, ей весело, и хочется чего-нибудь погорячей.
– А ничего, один другому не мешает! – расплылся в улыбке Дима.
– Одно другому, – поправила его Варвара.
– Ну, можно и так сказать, – кивнул Эдик, увлекая ее в гостиную.
Там, на журнальном столике стояла опустевшая бутылка, блюдо с экзотическими фруктами, коробка с шоколадными конфетами. И покрывало на диване смято – это Эдик тискал Варвару в своих объятиях. Так все было хорошо, и вдруг Дима нарисовался.
Эдик усадил ее на середину дивана, сам сел слева, а Дима умостился справа от нее и принялся распечатывать бутылку. Он не стал придерживать пробку, и та громко выстрелила в потолок.
– А если бы в люстру попал? – возмущенно посмотрела на него Варвара.
– Я темноты не боюсь, – засмеялся Дима.
– Я тоже, – хихикнул Эдик.
Дима достал из серванта бокал для себя, разлил шампанское и, прежде чем сесть, вдруг щелкнул выключателем. Комната погрузилась во мрак.
– И что дальше? – напряглась Варвара.
– Да ладно тебе, нормально все. Дима ничего видеть не будет, – шепнул ей на ухо Эдик.
И положил ей руку на коленку.
– Да ну тебя! – хихикнула она.
Дима сел рядом, протянул ей бокал. И тоже, как бы невзначай, накрыл рукой другую коленку.
– Не надо!
Бокал Варвара взяла, но руку с коленки сняла.
– Да это я так, – дрогнувшим голосом сказал Дима.
В окнах дома напротив горел свет, и это хоть как-то рассеивало темноту в комнате.
– И я так, – шепнул ей на ухо Эдик.
И запустил руку под подол платья. Но Варвара сначала допила шампанское и только потом откинула голову назад, смакуя удовольствие от его прикосновений.
Дима тоже допил шампанское, затем поднялся, вышел на кухню.
– Я покурить.
– Не торопись, – махнул рукой Эдик. – Мы тут пока без тебя.
И этой же рукой расстегнул «молнию» на ее платье. Варвара не возражала. Дима все понял, и он не появится здесь, пока все не закончится. А там и шампанское можно будет допить, и о жизни потрещать.
Но Эдик не торопился. Раздел ее, долго ласкал руками, доводя до исступления, затем встал перед ней на колени, заставив стонать от наслаждения. Она отблагодарила его тем же. А потом вдруг по-явился Дима. Без ничего, с шашкой наголо. И Эдик даже слова ему не сказал. Более того, подвинулся, уступая ему свое место. Но Варвару такая вариация не устраивала. Может, она и развратная баба, но не до такой же степени, чтобы сразу с двумя.
– Да пошли вы!
Она вскочила с дивана, подобрала с кресла свое платье и бросилась в спальню. Но Дима не позволил ей закрыть за собой дверь, ворвался вслед за ней в комнату, повалил на кровать. А тут и Эдик появился. Без всякой злости он оттолкнул Диму в сторону и сам навис над Варварой.
– Ты чего? Мы же как лучше хотели! Думали, что тебе понравится.
– Не нравится мне! – задыхалась от возмущения Варвара.
– А давай попробуем, может, понравится.
Он попытался войти в нее, но лучше бы она села на деревянный кол, чем такое.
– Нет!
– Ты же понимаешь, что мы тебя не насилуем. Все по согласию.
Он говорил одно, а ноги раздвигал ей силой. И Дима забрался на постель, схватил ее за руки.
– Помогите! – заорала она.
Варвара не надеялась на помощь. И даже смирилась с тем, что придется расслабиться.
Но вдруг открылась входная дверь, и она услышала, как в прихожую кто-то входит.
– Спартак! – крикнула она.
Но в комнату зашел Костя. В комнате было темно, свет горел только в прихожей, но Варвара успела разглядеть его, прежде чем он переступил порог спальни.
Голого Эдика он схватил за голову, развернул к себе лицом и лбом врезал ему в переносицу. Диме он вцепился в волосы, стащил его с кровати, раскачал и головой ударил о стену. И только тогда посмотрел на Варвару.
– Ты?
Похоже, он ожидал увидеть на ее месте Катю, но обознался, и это его разочаровало.