Анжей сменил свою шпагу, годящуюся только для города, на узкий и слегка изогнутый эльфийский клинок старинной работы. Впрочем, все прекрасно понимали, что в ближнем бою от полуэльфа в любом случае будет мало проку, какой клинок ему в руки не дай. Зато в небольшом кожаном кошеле, спрятанном во внутреннем кармане жемчужно-серого колета, было несколько перстней, колец, браслетов — каждое украшение было заряжено каким-нибудь заклинанием четвертого-пятого круга, а в замшевых ножнах в рукаве ждал своего часа короткий жезл с десятью зарядами простой, но эффективной flammen sfiir. На седле висело последнее изобретение дворфов, еще не поступившее на рынок — пятизарядный ручной арбалет, из которого можно было стрелять с одной руки. Арбалет был изготовлен из сверхлегкого металла, и был бы удобен даже для ребенка. Также не пренебрег юноша и защитой — под колетом, поверх шерстяной рубашки, его облегала тонкая, но чрезвычайно прочная кольчуга эльфийской работы, изготовленная из какого-то особого эльфийского сплава — в отличие от обычной стали, этот сплав никак не мешал при использовании магии.
Из всей команды одна Лэрта практически не обратила внимание на оружейный склад департамента. Взяла один длинный кинжал по совету Веги, и ограничилась бы только этим, если бы де Вайл не заставил бы ее взять тяжелую куртку из жесткой кожи, в которую были вшиты стальные пластины. Нет, оружие целительницу не волновало, хотя ей становилось несколько не по себе, когда она представляла, что могло бы быть, если бы любой разбойник узнал, сколько стоит содержимое ее неприметной сумки, обтянутой коричневой кожей. Каких только эликсиров, снадобий, зелий, вытяжек и декоктов здесь не было! Начиная от обычного, хоть и дорогого, исцеляющего зелья и эликсиров, временно обостряющих органы чувств, или увеличивающий ловкость и силу, и до редчайших снадобий, способных за один час исцелить больного от белой лихорадки, декоктов, запах которых был смертелен для каждого, не принявшего заблаговременно противоядие — и, разумеется, сами противоядия.
Лошади тоже были хороши — выносливые, достаточно быстрые, не боящиеся холода, разумеется, в разумных пределах. Уложенные в мешки на спинах двух вьючных лошадок палатки не пропускали морозный воздух и не выпускали тепло, спальные мешки, набитые пером какой-то северной птицы, по крайней мере на вид казались теплыми и очень легкими, и вообще — на экипировку маленького отряда департамент не скупился.
Сориентировались на местности достаточно легко — Альвариэ неплохо знала горы, да и в Ан'гидеале несколько раз бывала. В общем, начало путешествия оказалось несложным, и даже в чем-то приятным. Погода стояла теплая — для севера, разумеется, ветра почти не было, солнце разбрасывало яркие блики, отражаясь от блестящих снежинок и проступающих сквозь толстый белый покров базальтовых глыб.
— Я где-то читал, что непривычный человек, долго находясь в горах в солнечную погоду, может запросто ослепнуть от этой невыносимой белизны, — негромко проговорил Велен, подгоняя свою рослую серую кобылу. — Что-то не нравится мне здесь, — немного невпопад окончил он.
— Брехня это все, про слепоту, — грубовато отозвалась северянка. — Если человек идиот, то он может ослепнуть где угодно. А если мозгов хватает, чтобы не пялиться на однообразное белое сверкание — то ничего страшного и не случится. Ну, голова поболит, так это не страшно.
Анжей молчал, кутаясь в длинный теплый плащ — такой же, как у Тэйнара, только светлый. Полуэльфу явно было холодно, несмотря на шерстяную рубашку, плотный колет, и все меха. Кожа юноши ненамного отличалась от окружающего снежного покрова, редкие снежинки, не тая, оседали на черных волосах, выпроставшихся из-под капюшона. Он постоянно клонился к шее своей караковой кобылы, ежился, пытаясь хоть как-то двигаться.
Тэйнар тоже не мог сказать, что ему тепло, но его нелюбовь к низким температурам имела, скорее, психологический характер. И ему очень не нравилось, что Анжей так мерзнет уже сейчас, когда они находятся еще в низовьях, откуда до настоящих гор, как и до настоящего холода еще очень далеко.
— Ты можешь как-нибудь согреть себя заклинанием? — негромко спросил плетущий, заставив гнедого жеребца поравняться с лошадью. Анжей отрицательно помотал капюшоном. — Почему?
— Потому что подобное заклинание классической магии мне неизвестно. А греть себя при помощи силы культа… себе дороже выйдет. Но ты не беспокойся, я не простужусь. Я не стану обузой.
— Не станешь, — тяжело вздохнул плетущий, и пришпорил жеребца, догоняя Лэрту.
— Есть среди твоих эликсиров что-нибудь согревающее?
— Водка, что ли? — усмехнулась целительница, но поймав взгляд Тэйнара, осеклась. — Что случилось?
— Анжей. Для него здесь слишком холодно.
Девушка на минуту задумалась, потом отрицательно покачала головой.
— Точно нет. Но когда доберемся до города, нужно будет зайти в местную аптеку, если найду все нужные ингредиенты, смогу сварить. Правда, у согревающего есть одно побочное действие, но не думаю, что оно как-нибудь повредит.
— Какое именно?
— Несколько компонентов этого зелья дают эффект сильного афродизиака, — усмехнулась Лэрта. — Правда, другие два частично нейтрализуют этот эффект, но не полностью.
— И в самом деле, это не должно быть проблемой. Сколько времени тебе требуется на приготовление снадобья?
— Полных четырнадцать часов. Если рано утром начну, к ночи будет готово.
— Хорошо. Все равно скорее всего придется на день задержаться в этом Ан'гидеале.
Развернув гнедого, он вернулся к Анжею.
Солнце добралось до зенита, немного потеплело. Снег скрипел под подковами лошадей. Отряду повезло — портал располагался всего в пятистах футах от более-менее наезженной дороги, и им не пришлось продираться сквозь сугробы.
Когда белую ледяную пустыню вокруг расцветили радужные всполохи заката, путники как раз проехали очередной поворот, и выбрались на еще более широкую дорогу. В пяти-шести миль перед ними к высокой скале лепился городишко — издали совсем мелкий, нелепый, некрасивый.
— Когда-то в этих местах высился прекрасный город серых эльфов, — неожиданно произнес Анжей. Голос полуэльфа звучал непривычно — мелодичный и печальный, в нем, казалось, застыла тоска по… чему? — Город, возведенный из голубого мрамора. Стройный и величественный, воздушный, кажущийся сказочным… Теперь от него осталось лишь эльфийское название, Aen'giddealle, в примерном переводе — Свет северной звезды. На имперском звучит как Ан'гидеаль.
— А что с ним сталось? — заинтересованный Велен придержал своею серую кобылу.
— Пришли люди. Те, кого впоследствии назвали варварами с севера. В те времена севером считались многие сотни миль от Aen'giddealle к югу. Северянами называли тех людей, кто жил на этой полосе, между Светом северной звезды и тогдашней границей. Северяне не могли похвастать ни плодородием своей земли, ни дичью в лесах, ни рыбой в оттаивающих лишь на четыре месяца в году озерах и реках. Они голодали, и часто были вынуждены совершать набеги на южных соседей. В конце концов какому-то очередному лорду это все надоело, он собрал небольшое войско, и пошел на северян. После нескольких кровавых стычек тем пришлось отступать все севернее, пока они не перешли черту, испокон веков отделявшую владения людей от владения Эльфов Хлада, как именовали себя жившие в Aen'giddealle представители серой ветви, отколовшиеся от собратьев из гор Vidanvaien, что лежат на северо-западе от Мидиграда. Люди перешли черту… — Анжей тихо вздохнул, поправил плащ, и продолжил, все тем же мелодичным и бесконечно печальным голосом. — Эльфы Хлада встретили пришельцев почти у самой границы. Они принесли несчастным еду и одеяла, помогли раненым. На следующий день прибыл принц Венневейр, правитель Aen'giddealle. Он позволил беглецам остаться жить в предместьях города — в конце концов, он сам помнил, как уводил эльфов из Reinna Vidanvaien. Однако попросил не пренебрегать гостеприимством, и не заходить за новую черту, проведенную в каких-то пяти милях от города. Примерно на этом расстоянии мы сейчас находимся.