Дьякон ничего не ответил, лишь сделал глоток кофе. Хозяин орехового кабинета проследил за его движением, снова посмотрел на часы и сухо спросил:

– Итак, вы с нами или нет?

– А у меня есть выбор? – поинтересовался дьякон.

– Разумеется. Выбор есть у каждого. Никто не будет вас преследовать, если вы откажетесь стать одним из нас. Живите своей жизнью, как жили раньше.

– А если я кому-нибудь расскажу?

– Да ради бога, – усмехнулся магистр. – Не вы первый, не вы последний. Никто не обратит на ваши откровения никакого внимания. Люди ведь заняты только собой, они даже по сторонам не смотрят. Ну? Так как – вы с нами?

Отец Андрей обвел задумчивым взглядом кабинет.

– А почему мы встретились здесь? – поинтересовался он. – Здесь у вас что-то вроде штаба?

– Может, да. А может, нет. – Магистр скользнул взглядом по потолку и стенам. – Этот дом построил купец Арсений Морозов, – сказал он. – Между прочим, родственник Саввы Морозова, того самого, который построил гостиницу «Метрополь». Помните? Ведь, кажется, с нее и начались ваши приключения.

– Морозовы были членами Ордена Света?

– А вы как думаете? – Вслед за дьяконом магистр оглядел стены кабинета и улыбнулся. – Этот особняк не зря называется Домом Дружбы народов, – сказал он. – Наша работа не стеснена географическими рамками, мы действуем везде. Во всех странах мира. Мы – реальная сила. У нас нет национальности, потому что мы – это свет. А свет светит всем одинаково.

– Вы заговорили о гостинице «Метрополь», – тихо сказал дьякон, – и я вспомнил о портье.

– О том, которого убил майор Стеклов? Но ведь с вас, кажется, сняли все обвинения.

– Сегодня утром я прочел в Интернете, что убит доктор Берг, – тем же тихим голосом сказал дьякон.

– Доктор? Какой доктор? – Магистр наморщил лоб. – А, вы о таксидермисте? Ну, эта жертва, в отличие от предыдущей, не была случайной и невинной. Доктор Берг был врагом нашего общества, и мы долго его искали.

– Он был хранителем?

Магистр кивнул:

– Да. Так они себя называют. Их очень немного, но они здорово портят нам кровь. Но давайте вернемся к вам. Вы, дьякон, человек умный и решительный. В наших рядах вы можете принести много пользы людям. И, смею вас заверить, мы вам в этом поможем. Так сказать, полностью раскроем ваш потенциал. Вы не будете «пешкой», вы – фигура сильная. Выражаясь простым человеческим языком, вы сможете сделать неплохую карьеру. Условие одно – вы должны быть с нами. Ну как? Заманчивую перспективу я вам обрисовал?

– Да, говорили вы неплохо, – согласился отец Андрей. – Но я отвечаю на ваше предложение отказом.

– Так-так. – Магистр побарабанил по столу сухими пальцами. – Значит, не убедил. Жаль. Я считал вас более разумным человеком. Видимо, меня дезинформировали.

– Видимо, так.

– Тем не менее вы мне понравились, – сказал магистр. – И я оставляю вам возможность передумать. Я уверен, что это не последняя наша встреча. А сейчас прошу меня извинить – дела государственной важности. Всего хорошего!

Хозяин орехового кабинета поднялся с дивана, кивнул дьякону и быстро зашагал к двери.

* * *

– Ну а потом, – продолжил свой рассказ дьякон, – меня проводили до выхода, и я поехал в университет. Кстати, заседание кафедры действительно перенесли. На целый час. По прямому распоряжению заведующего кафедрой.

Марго усмехнулась, протянула к лицу отца Андрея пальцы и, пошевелив ими в воздухе, прогудела насмешливым басом:

– «У нас дли-инные руки»!

– Что-то в этом роде, – кивнул дьякон.

– Н-да, история. – Марго опустила руки и вздохнула. – А все-таки жалко, что она пропала.

– Вы о пелене? Да, жаль. Хотя… Кто знает. Возможно, ее там никогда и не было, – задумчиво произнес отец Андрей. – Может быть, пелена находится в другом месте. Лежит себе – целая и невредимая. Возможно, она даже гораздо ближе, чем мы думаем.

– По вашему тону можно подумать, будто вам нравится, что она там лежит, – заметила Марго.

– Почему бы и нет? Лично меня это вполне устроило бы.

Марго отхлебнула пива и покосилась на дьякона. Он нахмурил брови и о чем-то задумался. На смуглом, открытом лбу дьякона прорезались тонкие морщинки. Такие же морщинки пролегли вокруг его рта.

– У вас есть сигарета? – спросил отец Андрей, не выходя из задумчивости.

– Да. Вот, держите.

Журналистка дала дьякону сигарету, и он машинально сунул ее в рот.

– Можно огня?

Марго достала из сумочки зажигалку. Рыжий язычок пламени взвился вверх. Дьякон прикурил и с наслаждением вдохнул табачный дым. Потом посмотрел на голубое небо, на солнце, на сияющие купола церквей, улыбнулся и сказал:

– Думаю, все будет хорошо.

– Что? – не поняла Марго. – Что будет хорошо?

Дьякон посмотрел на нее, прищурившись, и весело повторил:

– Да все. Кстати, как насчет того, чтобы поужинать сегодня в ресторане? Я вас приглашаю.

Эпилог

Москва, осень 1919 года

Красная площадь была пустынна и холодна в этот ранний, серый час. Алеша шел по неровной брусчатке, сунув руки в карманы и дрожа всем телом. Поравнявшись с Лобным местом, он остановился. Здесь, как и повсюду в Москве, царил беспорядок. После давнего артиллерийского обстрела несколько облицовочных плиток были отколоты от парапета Лобного места и валялись на грязной брусчатке. Там и сям лежали кучки песка и щебня. Возле одной из плиток стояло небольшое ведерко, из которого торчал мастерок. По всему было видно, что рабочие бросили начатую работу и отправились куда-нибудь пьянствовать. А может, их забрали в ВЧК и расстреляли за нерадивость, кто знает. В наше время проще расстрелять человека, чем выругать или научить.

Алеша стоял возле Лобного места, смотрел на отвалившиеся плитки и в голове его отчетливо звучал голос отца.

– Запомни главное, сын, – говорил доктор Берсенев. – Пелена эта должна храниться в самом сердце страны, на пересечении торговли, религии, науки и политики. Место это должно быть символически связано с Иерусалимом и горой Голгофой, на которой был распят Иисус. Любой многовековой символ несет в себе мистический заряд, способный поколебать поле человеческого сознания. Это факт, который я бы назвал научным, не будь он так далек от интересов современной науки.

– Ты врач, а так пренебрежительно отзываешься о науке, – усомнился Алеша.

– Я знаю ее настоящие возможности, – отвечал доктор Берсенев. – Запоминай дальше. Место такое в Москве есть. В былые времена в Вербное воскресенье российский патриарх въезжал в Кремль верхом на лошади через Спасские ворота…