Глеб поймал на себе взгляд Стаса и невольно вздрогнул. Во взгляде этом было столько неприязни, что у Глеба пересохли губы. Было очевидно, что Стас во всем винит Глеба.
Паша хотел что-то добавить, но Стас прервал его жестом и, по-прежнему глядя на Корсака, поинтересовался:
– Ну как?
– Что – как? – не понял Глеб.
– Хорошо развлекся?
Корсак поморщился:
– Стас, кончай.
Волохов положил на плечо Стасу огромную ручищу и тихо проговорил:
– Стас, не надо.
Данилов несколько секунд молчал, вздохнул и сказал:
– Ладно. Дело – прежде всего. Надаю тебе по шее в следующий раз.
– Предупреди когда, – негромко отозвался Глеб. – Чтобы я успел ее вымыть.
– Если бы Лицедей хотел ее убить – убил бы сразу, – сказал Толя. – А раз похитил, значит, выдвинет требования.
– Лицедей?..
– Да. Просто вырвалось… Это из той песни, которую он пел в ролике… «Я шут, лицедей, добряк и злодей…»
Скориков зашагал к своей машине.
С крыльца спустилась ослепительно-красивая брюнетка в стильном светлом пальто. Подошла к Глебу, кивнула операм и спросила:
– Глеб, ты можешь мне объяснить, что случилось?
– Не сейчас, Алена, – хмуро ответил он.
Она неуверенно улыбнулась. Вгляделась с тревогой в его лицо и тихо произнесла:
– Ты плохо выглядишь. Хочешь, я отвезу тебя домой?
– Нет, – отчеканил Корсак. – Спасибо. Всего хорошего, Алена!
Красавица на мгновение нахмурилась, тряхнула блестящими черными волосами и сказала:
– Что ж… Позвони мне, когда что-то прояснится. Надеюсь, ты еще не удалил мой номер из справочника?
– Нет… Не знаю.
– Тогда я сама тебе позвоню. Через час или два. Всего доброго! – попрощалась она с операми, повернулась и зашагала к автостоянке.
Мужчины проводили ее взглядами.
– Красивая, – резюмировал Толя Волохов.
– И с огоньком в глазах, – подтвердил Стас, ухмыльнувшись. Взглянул на Глеба: – Близкая знакомая?
– Была когда-то, – ответил тот.
– Надеюсь, ты не забыл представить ее Маше?
Глеб пропустил его ехидную реплику мимо ушей.
– Как вы думаете ее искать? – спросил он, выпуская табачный дым изо рта.
– Как обычно, – ответил Стас. – Процедура отлаженная, не беспокойся. И все-таки я не понимаю… Как ты мог отпустить Машу с каким-то незнакомым мужиком?!
Глеб ответил терпеливо:
– Я уже тебе говорил, Стас: я потерял ее из виду и не заметил, как она ушла.
– Она пришла на вечеринку с тобой, так?
– Так.
– А потом ты «потерял ее из виду» и вспомнил о ней черт-те сколько времени спустя… Чем таким важным ты занимался? Клеил какую-нибудь бабу?
Кровь отхлынула от щек Глеба. Он двинулся на Стаса:
– Послушай ты, Пинкертон недорезанный…
– Тише, тише! – Волохов встал между ними.
– Нет, это ты послушай, – прорычал Стас и ткнул в Глеба пальцем. – Если с головы Маши упадет хоть один волос, я тебя…
– Стас, – пробасил Волохов и положил другу ладонь на грудь.
Тот осекся и облизнул губы, не сводя пылающих глаз с лица Корсака.
– В общем, ты меня понял, – резюмировал он после паузы.
Глеб пожал плечами, швырнул окурок сигареты в урну и отвернулся.
– Что скажешь Митьке? – спросил Толя.
– Скажу, что у мамы секретное задание и она срочно улетела в командировку.
– Поверит?
– Поверит. Так уже бывало.
– Хочешь, пусть он пока поживет у меня, – предложил Толя. – С моими двумя охламонами Митьке будет не скучно.
– Спрошу у него, – сказал Глеб. – Если захочет, я возражать не стану.
– Конечно, не станешь, – тихо и как бы буднично проговорил Стас. – Он же тебе не сын.
Повисла тяжелая пауза. Первым ее прервал Глеб, сухо сказав:
– Ты сегодня не в меру говорлив. Смотри, не наговори лишнего, а то потом придется пожалеть! Если понадоблюсь – вы знаете, где меня искать.
Журналист отвернулся от полицейских и зашагал к машине. Волохов повернулся к Стасу и сказал:
– Какая муха тебя укусила?
– Рассуди сам, – холодно произнес Данилов. – Этот хлыщ притащил Машу на дурацкую презентацию и бросил ее здесь одну, с незнакомыми людьми. А сам в это время пил шампанское с поклонниками и звездами! По-твоему, это нормально?
– Глеб – хороший парень, – неуверенно проговорил Толя.
Данилов нетерпеливо дернул щекой:
– Пустозвон он хороший! И бабник. И еще картежник. Господи, угораздило же Машу связаться с таким гусем!
Толя покачал головой и не то спросил, не то просто констатировал:
– Ревнуешь…
Стас вытаращил на него глаза:
– Чего?!
– Дело твое, – примирительно проговорил Волохов. – Только завязывал бы ты с этим. Маша и Глеб почти женаты. Говорю тебе, он нормальный парень.
Некоторое время Стас пристально смотрел на Толю, усмехнулся и сказал:
– С каких это пор ты стал таким проницательным?
– Он нормальный, – повторил Волохов.
– Ага. Только игрок и бабник!
– А ты?
Стас не нашелся что ответить. После развода с женой, который дался Данилову очень нелегко, он менял женщин как перчатки. В отделе все были уверены, что таким образом капитан Данилов мстит всему женскому полу за измену жены.
– Ладно, – выдохнул Стас. – Хватит о Корсаке. Давай о деле. Маруся – не какая-нибудь безмозглая блондинка. Если у нее есть хоть один шанс спастись или связаться с нами – она его использует.
– Само собой, – согласился Толя и спросил, чуть понизив голос: – Как ты думаешь, похищение связано с делом Черновца?
– Уверен – да, – хмуро ответил Данилов. – Мультяшный подонок угрожал нам. Сказал, что, если мы продолжим копать, нам не поздоровится. Теперь он привел угрозу в исполнение. – Стас потер пальцами лоб и добавил: – Меня другое тревожит.
– Что конкретно?
– Свидетели видели высокого стройного мужчину славянской наружности. Медбрат Лукьянов был приземистый, коренастый, заплывший жирком. А в переулке возле больницы мы видели азиата.
– Думаешь, мы имеем дело с организованной группой? – уточнил Толя.
– Возможно. Но в любом случае мы не распутаем это дело, пока не узнаем причину, из-за которой убили Черновца. Пока что у нас нет мотива. И нет подозреваемого. – Стас помолчал и добавил в сердцах: – У нас вообще ни черта нет!