Взлетев по дороге на пригорок, она встала как вкопанная. Прямо на нее из темноты неслось стадо огненных быков. Рыжее пламя окутывало черные спины, глаза светились багровым. Она с отчаянным криком метнулась назад. Едва не налетела на бежавших за ней селян, вильнула в сторону, но споткнулась и покатилась кубарем к каменной стене давно пустующего загона для скота.
Быки перевалили через пригорок. Пако первый был раздавлен мощными копытами. В деревне поднялась паника. Быки сметали на своем пути все: людей и их покосившиеся хлипкие дома, вспыхивающие как лучины. Прямо на Морену бежал обезумевший сосед — он избежал рогов быка, но не его огня, и теперь несчастный превратился в живой факел. Сосед рухнул, не добежав до Морены пяти шагов. Его истошные крики скоро стихли, и он замер черной обуглившейся головешкой. Морена зажала рот руками.
Щелкнул, стремительной молнией разрывая воздух, огненный кнут. Быки замедлили бег, развернулись,
сбившись еще более плотно, повернули назад к своему хозяину. В свете пожарищ и колдовского стада Морена разглядела сухощавую фигурку, одетую в пурпурное, с зеленоватой кожей и полосой рыжих волос на голове. Кнут сжимали когтистые пальцы. Гоблин!
— Ты слишком рано, Ротаариг! — послышался знакомый и ненавистный Морене голос.
К гоблину вышла жена отчима.
— Вот как? Думал, ты будешь упрекать меня в опоздании, — гоблин оскалился в усмешке, показав клыки.
— Ты лишил меня удовольствия лицезреть, как мой глупый муженек сожжет на костре свою падчерицу.
— Падчерицу, не тебя? — удивился с глухим смешком гоблин. — За что же?
— Решил, что во всех бедах виновата она.
— Немного ошибся, — вновь оскалился гоблин и тронул рукоятью кнута подбородок женщины. — Ведь главная ведьма здесь ты, а не она.
И он кивнул в сторону Морены.
— Что?! Девчонка жива?!
— Пока...
Гоблин направился к Морене, раскручивая кнут, и вдруг застыл изумленный.
— Откуда у тебя это?
Морена, дрожа от ужаса и холода, с трудом заставила себя опустить взгляд. Ее руки судорожно вцепились в бронзовую пластину.
— Это мое, — она едва нашла силы произнести это.
— Твое? Верится с трудом...
— Это мое! Раньше это принадлежало моей бабушке...
— «Это». Ты даже не знаешь, что это... — Однако опустил хлыст. — Посмотри на меня!
Морена подчинилась приказу. Зеленый взгляд гоблина жег не хуже огня его быков, тонкие синеватые губы шептали заклятие. Бронзовая пластина в руках Морены раскалилась, но девочка не чувствовала жара. Пластина потухла, а гоблин обернулся к ведьме.
— Я ошибся, не ты здесь самая сильная ведьма...
— Что?!
— Старуха успела передать свою силу, теперь сам Хаос защищает девочку.
Щелкнул хлыст, и огненные быки шагнули к ведьме.
— Что ты делаешь? Твои сородичи обещали золото, если я сгною деревню!
— Обещали золото? Суккубу? — Гоблин на миг призадумался. — Это вряд ли.
Отступать было некуда — быки взяли ведьму в кольцо, и ее истошный крик разорвал ночь. Она сгорела за миг. На голой земле осталось черное пепельное пятно. Ротаариг же протянул Морене руку.
— Ты пойдешь со мной? — спросил он. — Это верно лучше, чем умирать от холода.
Девочка кивнула. Опасливо взялась за сухую когтистую ладонь.
— Иди ближе к быкам и не беспокойся. Их жар согреет. И не причинит вреда.
Щелкнул колдовской кнут, и стадо двинулось вперед, поднимаясь выше в горы. Морена брела из последних сил. Холод больше не донимал ее, но спину жгла боль, ее мутило от голода и запаха гари — ветер с пожарища дул им в спину. Гоблин шел рядом, поглядывая на нее, но даже не думал замедлять шаг.
Морена начала спотыкаться, на глазах вновь навернулись слезы. Она поняла, что если она упадет, Ротаариг не остановится и пойдет дальше. Девочка глянула вправо, где всего в локте от нее шагал огромный бык. Она видела, как под черной лоснящейся шерстью, окутанной рыжим огнистым сиянием, перекатываются мощные мышцы, как из огромных ноздрей вырывается в стылый воздух пар, как крошатся камни под копытами. Осознав, что еще пара шагов и она свалится под эти самые копыта, которые разотрут ее голову,
как мельничные жернова зерно, Морена вцепилась в шерсть быка. Тот даже ухом не повел, продолжая путь. Ротаариг удовлетворенно ухмыльнулся и, ускорив шаг, пошел во главе стада.
Морене показалось, что прошло несколько часов, и за это время она даже несколько раз засыпала на ходу, пока, наконец, небо не посветлело, а стадо внезапно не замерло. Они стояли на каменной площадке у широкого входа в пещеру. Где-то далеко внизу, в одной из долин стоял черный туман — все, что напоминало события минувшей ночи в деревне Морены. Ротаариг щелкнул кнутом, и стадо зашло в пещеру. Гоблин сделал девочке приглашающий жест. Она осторожно ступила в черный провал. Пройдя по недлинному каменному коридору, Морена оказалась в просторном пещерном зале. Быки зашли в загон, легли на солому. Огнистое их свечение с приходом утра погасло, и пещеру освещал свет горящих по стенам факелов. Ротаариг остановился у каменного очага, повесил кнут на торчащий в стене крюк. Из ножен он вытянул кинжал и подошел к Морене, поддел лезвием завязки на одежде и сорвал с нее лохмотья. Девочка оказалась перед ним нагой. Гоблин зашел ей за спину, посмотрел на раны. Потом достал ведро и привел одного из быков. Неуловимым движением кольнул того в шею и подставил ведро под бьющую фонтаном кровь. Когда набралось достаточно, он заткнул рану пальцем, прошептал какие-то слова, и бык, с затянувшейся раной, полусонный, вернулся к остальному стаду. Ротаариг протянул ведро Морене.
— Выпей. Сделай восемь глотков, заблудшая дочь Хаоса.
Она едва удержала в руках ведро. В ноздри ударил тошнотворный запах крови. Но она пересилила себя. Кровь обожгла ей горло и внутренности. Морена закрыла рукой рот, сдерживая позывы к рвоте, скорчилась. Ротаариг едва успел подхватить выпавшее из ее рук ведро. Посмотрев на Морену, он вылил остатки крови
на ее тело, растер пальцами, и после этого Морена потеряла сознание.
Когда девочка очнулась, в пещеру заглядывало закатное солнце, заливая пещеру теплым красноватым светом. Она лежала у очага на теплой подстилке, укрытая хорошо выделанной воловьей шкурой. По другую сторону очага сидел гоблин и жарил над огнем нанизанные на прутья тушки каких-то мелких птиц.
— Голодна? — спросил он.
— Да.
— Хорошо, значит, жить будешь. — С его кривоватой усмешкой это прозвучало как-то зловеще.
Морена сглотнула. А Ротаариг протянул ей один из прутьев. Она взяла, впилась зубами в сочное мясо. Гоблин последовал ее примеру. Насытившись, Морена отерла губы, пытливо глянула на Ротаарига.