— Сейчас он на стороне Ордена Равновесия. Но почему сила Хаоса остается с ним — я не знаю...
— И ничего лучше, как переманить его, ты не придумал?
— Есть кое-какие обстоятельства — его не прельстить ни золотом, ни обещанием власти.
— Любого человека можно этим прельстить! — фыркнула Морена.
— Не любого.
— Почему? Что тебе еще о нем известно?
— О, об этом я тебе рассказу попозже. Устрою тебе сюрприз. Приятный, — Ротаариг криво улыбнулся.
— Сюрприз? Мне твоя затея теперь нравится еще меньше. Почему ты решил, что он соблазнится мной?
— Он юн, невинен. Ты красива, и у тебя есть опыт.
Морена фыркнула.
— Поверь. Я достаточно пожил на свете, чтобы убедиться — это всегда работает. И еще. Подбрось ему эту книгу. Только сама не читай ее.
— Я чего-то не должна знать? — нахмурилась Морена.
— Сюрприза не получится. Потом можешь прочесть.
Спустя несколько дней Морена, которую в городе знали как Мирру, дочь городского советника Махазима, протягивала данную Ротааригом книгу Сторму. Когда юноша потерял сознание, она подобрала книгу, с изумлением воззрилась на портрет царя Игнациуса. Потом маг ушел, а Морена пыталась хоть что-то прочесть в книге. Поздним вечером в дом вошел Ротаариг. Она с недоумением воззрилась на его черные волосы.
— Ратлих отдал страже приказ арестовывать всех рыжих гоблинов, — с кривой ухмылкой ответил он. — Но это еще не все. Всех остальных заставляют мыть волосы прямо у ворот. С трудом нашел несмывающуюся краску.
— Зачем ты вообще уходил из города?
— О, у нашего юного мага чутье на меня. По той же причине я забрал у тебя кинжал. Так он не почувствует в тебе силу Хаоса.
Ротаариг уселся в кресло напротив, не сводя с Морены глаз.
— Как он тебе, моя госпожа?
— Красивый и юный, как ты сам говорил. Да еще и наследный принц Тартесса, — язвительно отозвалась она и облизнула губы, чтобы позлить гоблина.
— И Атлантиды, — добавил Ротаариг. — Ну и?
— Есть в нем что-то такое, что пугает меня.
— Если учесть, как его воспитывали и обучали... Когда царская семья находилась в Тартессе, принца воспитывали и обучали как наследника двух великих держав. А на Атлантиде... Как и его отец, он становился всего лишь прислужником нашего Повелителя — работал вместе с Игнациусом по десять часов в день.
— Ты мне ничего не рассказывал про то время, — заметила Морена. — Я хочу знать.
— Хорошо. Все началось так давно, что я уже потерял точный счет времени. Некогда в одном из миров Упорядоченного существовал остров магов Брандей. Сила Хаоса протекала подобно полноводной реке между мирами к самому острову. Но однажды мы лишились всего...
Широкая плоскодонная чаша была наполнена странной смесью крови и золотых молний. Когда склонившийся к чаше гоблин в богатых одеждах прошептал заклятье, молнии исчезли, жидкость выгнулась над чашей пузырем красной ртути. В огромной капле гоблин сначала увидел свое отражение, почти сразу исчезнувшее, и его взору открылась невероятно масштабная и из-за этого кажущаяся нереальной битва Богов Справедливости и тех, кто остался на острове Брандей. Мощь и сила Богов ужасали, и если на гоблинской голове имелись бы волосы, они бы встали дыбом. Но все сильнее внутри Киршстифа, разъедая страх, закипала такая лютая ненависть, что он едва не позабыл дышать, глядя, как рушатся все магические охранные заклятья, как трещит пропитанная силой Хаоса ткань летучего острова, как все, что они так долго создавали, обращается в ничто. От бессилья он до крови кусал губы.
Эта картина очень часто вставала перед глазами гоблина, когда они попали на Атлантиду. Еще один остров. Хлипкий и ничтожный кусок земли по сравнению с Брандеем. Киршстифа часто мучили ночные кошмары. Ему чудилось, что он оказался на рушащемся Брандее. Он хмурился в сомнениях, не знак ли это, и взгляд его все чаще обращался к большой земле.
После падения Брандея Киршстиф с большим трудом, но все-таки разыскал своих соратников, которым, как и ему, посчастливилось не быть в тот день на острове черных магов. С гибелью Брандея они много потеряли — и свое богатство, и слуг, и магические талисманы и самое главное — лишились безостановочно бьющего источника силы Хаоса. Растерянность и упадок сил овладели ими на долгое время, и они убрались в дальние уголки Упорядоченного, скрываясь от кары Новых богов и их последователей. Но так вечно продолжаться не могло, и они начали поиск новых источников сил, новых слуг, а главное — оружия, которое бы позволило отомстить дерзнувшим поднять руку на сам Хаос богам.
Перебирая мир за миром, как чудесные жемчужины, они искали ответ на свой вопрос, пока не наткнулись на Терру. Этот странный мир, закрытый от остальной магии Упорядоченного. Здесь магия практически не действовала, или действовала так слабо, что можно было сказать, будто ее и не было. Впрочем, у одного местного племени имелась своя магия. Не сильная, но срабатывающая вопреки всем законам этого мира. Так они нашли племя атлантов.
Киршстиф изучил их историю. Стало понятно, что и это племя когда-то пришло на Терру из Упорядоченного. И где-то в другом мире осталось их королевство, раздираемое междоусобной войной. Посетив этот мир, слуги Киршстифа обнаружили жалкие развалины и кучу бедняков. Но среди них нашелся потомок королей и магов — Игнациус.
Пообещав ему королевство и власть над людьми его племени, но не в этом мире, а в другом, они склонили его к службе Хаосу. Так на Атлантиде появился новый царь Игнациус. Хаос придал его магии необычайную силу. Но Игнациус владел не только магией, а еще был гениальнейшим изобретателем.
Атланты встретили появление нового царя восторженно. Им было обещано возродить былую мощь острова, страдающего последние столетия от набегов пиратов. И самим стать хозяевами морей. Игнациус осмотрел старые полуразрушенные крепости. Изготовил планы их ремонта и чертежи новых укреплений. А Небесные гости, как прозвали пришедших на Атлантиду, прислужников Хаоса, щедро делились своим колдовским золотом.
Не прошло и трех лет, как Атлантида была отстроена заново. Белели новые стены и башни, высились храмы Хаоса. Со стапелей был спущен на воду флот военных и торговых кораблей. Сперва они расправились с давними обидчиками — морскими пиратами. А потом, отправившись в дальние земли, разрушили и разграбили несколько богатых городов на востоке Срединного моря. Прошел еще год, и уже все государства Атлантического и Срединного морей приходили в трепет при упоминании Атлантиды.
Следующим стал Тартесс. Маленький городишко-порт в устье полноводной реки — самый ближний сосед Атлантиды. Захватить его ничего не стоило. Местные повелители тряслись от страха. Но Киршстиф поступил по-другому. Он предложил соединить два дома — Атлантиды и Тартесса, выдав Тартессийскую принцессу Ирсин за Игнациуса. Узрев в этом возможность обогатиться, повелители Тартесса очень быстро согласились.