Book.

Мил — не мил?

Только я его не задам тебе,

Может, кто другой и спросил…

Ну, а мне бы знать,

Что в твоей судьбе —

Был ли я вообще?

Я ли был?..

ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО

* * *

Вот выйду, взгляну на небушко,

А сердце в печали екает.

Ведь где-то ждет меня девушка

Прекрасная, но далекая.

Там в дымке у моря синего,

А в ясный день бирюзового,

Закаты плывут красивые.

Но вырвусь туда ли снова я?

Там ходят гнедые лошади,

И птицы поют возвышенно.

Там тают в платанах площади,

И спят облака над крышами;

Там горы стоят косматые

В уборе дерев смешавшихся.

Там парни под маскхалатами

Хранят любовь к недождавшимся.

Подъемы в ружье привычные,

Но потом удача мерится.

И в полосу приграничную

Всерьез-то не сразу верится.

Вернуться туда б… Да где уж там…

Повязан делами, строками.

А где-то ждет меня девушка

Прекрасная, но далекая…

* * *

На мостовой играют солнца блики,

А на душе снега метет зима.

Цветы разлуки — желтые гвоздики

Несу тебе и не схожу с ума.

Как это странно, глупо и нелепо

И, главное, не надо даже слов.

Несу букет, слепой, безумный слепок

Твоих любимых бархатных цветов.

Зачем гадать, что будет, что не будет, —

На сто вопросов лишь один ответ.

И мне сейчас совсем чужие люди

С неясной грустью молча смотрят вслед.

В твоих глазах ни радости, ни муки,

И я не понял, ты или не ты:

Взгляд был спокоен, но дрожали руки,

Когда ты в вазу ставила цветы…

Расстались, как и не были знакомы —

Двух гордых душ могучая стена.

Приехал ночью, глянул, а над домом

Цветком разлуки — желтая луна.

Но тишина внезапно раскололась,

И я не верил слуху своему,

Услышав в трубке твой далекий голос:

«Ты напиши. Я все теперь пойму…»

* * *

Он странный был парень. Всуе

Порой совершал грехи.

Другим дарил поцелуи,

А ей посвящал стихи.

В каком-то хмельном угаре,

Опять-таки не как все,

Другим играл на гитаре,

А ей заводил Бизе.

Познав мастерства секреты,

Игривым резцом Буше

Другим рисовал портреты,

Ее же ваял в душе.

И был он на самом деле,

И совесть храня и честь,

С другими — каким хотели,

Лишь с нею таким, как есть.

Ее воспевал он имя,

Молился ее глазам.

Других принимал земными,

Ее вознес к небесам.

А ей так хотелось ласки,

Огня, поцелуев, слов.

Но он, как в старинной сказке,

Любил лишь свою любовь…

* * *

Девушка из третьего купе —

Чудо с бирюзовыми глазами.

Как герой великого Распэ,

Я играю жизнью и стихами…

Низведу запретное табу,

Упиваясь радостью открытий.

Сам себе придумаю судьбу,

Сам себе направлю рок событий.

Оседлаю черного коня

В стиле паладинов и эмиров,

Вознесу на кончике копья

Званье королевы всех турниров.

Положу венец у ваших ног

И, звеня изрубленной кольчугой,

Навсегда исчезну в ритме строк

Менестрелей с пламенного Юга.

Все вернется — хлеб и молоко,

Жизнь сольется в годы и мгновенья…

Рыцари уходят так легко

В даль, в небытие и в сновиденья…

Стук колес иллюзию создаст,

А быть может, просто не заметит

Отраженье бирюзовых глаз…

Стук копыт на стыке трех столетий…

ВСТРЕЧА

Тебе казалось: это очень просто —

Как жемчуг, обронить десяток слов…

А знаешь, ведь Земля всего лишь остров

Средь тысячи вселенных и миров.

И мы на ней лишь гости — на мгновенье

Пришедшие в движение планет

По высшему чьему-то вдохновенью

Лишь только раз, чтобы увидеть свет…

Не чудо ли, что в этой яркой вспышке

Столкнуло нас в горниле звезд и чувств,

Не где-то, не шутя, не понаслышке —

Глаза в глаза, смешав дыханье уст?

Мы встретились… И не сказав: «спасибо»

Судьбе, укрывшей нас, как двух котят,

Слепых и глупых, от бетонной глыбы,

Которую, разлукой окрестят

Другие люди. Те, что будут следом,

Что разберут сюжет, характер, жанр:

Что было с этим раненым поэтом

И с девочкой, направившей удар?

Они поймут, что было между нами.

Оценят вес поступков и обид.

Напишут трехметровыми словами,

Что золото не все, мол, что блестит.

…А мы, на них взглянув, как в кинозале,

Из тьмы своих ухоженных могил,

Вдруг вспомним просто вечер на вокзале —

Один лишь вечер… Пусть один — но был!

И было — все… И не хотела стрелка

Часов вокзальных двигаться вперед.

Все, что потом, — так пусто и так мелко…

Все, что потом, — отчаянье и лед!

До этих строк потомкам что за дело?

И у свечи так робок огонек…

Любовь была. Но ты не разглядела.

Я не судья.

Прости, что не сберег…

* * *

Я забываю имена.

Спросонья или сполупьяна

Басовым звуком фортепьяно

Встает забвения стена.

Я забываю голоса,

И даже старых песен звуки

В мои протянутые руки

Ложатся лишь на полчаса.

Я забываю адреса…

И те, кто где-то ждут упрямо

Письма иль строчки телеграммы,

Уже не верят в чудеса.

Я забываю, как в бреду,