– А сами вы разве не участвуете? – без особого интереса осведомился Джордан.
– Естественно. Но если вы поскачете на этом черном звере, я буду ставить не на себя, а на вас. Чертовски резвый, дьявол!
Джордан в недоумении свел брови. Почти полтора года назад Сатана, лучший жеребец его конюшен, был непредсказуемым злонравным трехлеткой.
– Каким образом вам удалось его увидеть?
– Ну как же! Ваша жена летела на нем как вихрь в… – Хастингс в ужасе осекся, видя, что лицо Джордана зловеще потемнело.
– Она… она прекрасно держится в седле… и не… слишком его гнала, Хок, – в отчаянии вмешался Фейрфакс, бросаясь на выручку приятелю.
– Уверен, Хок, ваша жена просто чересчур горяча и полна юного задора, – вставил не очень убедительным тоном лорд Хастингс, дружески хлопнув Джордана по плечу.
– Да, можно сказать, она просто не перебесилась, вот и все, – кивнул лорд Фейрфакс. – Натяните немного узду, и она станет покорной, как ягненок.
– Именно как ягненок, – эхом отозвался лорд Хастингс.
Оказавшись на улице, оба джентльмена, заядлые лошадники и неисправимые игроки, остановились и обменялись полными сомнения взглядами.
– Покорной, как ягненок? – повторил лорд Хастингс, иронически усмехнувшись. – Если Хок всего-навсего натянет узду? Вы действительно так считаете, Фейрфакс?
Лорд Фейрфакс расплылся в улыбке:
– Конечно, только сначала ему придется вставить ей в зубы мундштук, а для этого он должен по крайней мере связать ее по рукам и ногам. Уж поверьте мне, Хоку не удастся укротить ее так легко: леди станет сопротивляться что есть сил! У нее куда больше отваги, чем у остальных женщин, не говоря уже о гордости.
Однако Хастингс насмешливо покачал головой:
– Вы забываете о том впечатлении, которое Хок неизменно производит на женщин. Дайте ему несколько недель, и она голову потеряет от любви! В день Королевских скачек она повяжет свою ленту ему на рукав и станет болеть за него. Молодой Уилсон и его друг Фейрчайлд уже заключают пари. В книге записей пари клуба «Уайтс» ставки четыре к одному в пользу Хока.
– Ошибаетесь, друг мой. Хоку с ней не справиться.
– Ничего подобного. Вспомните, как она была увлечена им, когда впервые появилась в обществе! Неужто забыли, какой глупышкой она выглядела, во всеуслышание признаваясь ему в любви совсем недавно? С той самой минуты, когда Хок появился сегодня в церкви, все только об этом и говорят.
– Знаю и бьюсь об заклад, она тоже об этом не забыла, – кивнул Фейрфакс. – Я знаком с леди Хоторн и должен заметить: она слишком горда и хладнокровна, чтобы сразу поддаться его чарам.
Хастингс, вызывающе подняв брови, объявил:
– Ставлю тысячу фунтов на то, что мы увидим ее ленту на рукаве Хоторна в день Королевских скачек.
– Идет, – не колеблясь согласился Фейрфакс, и друзья отправились в «Уайтс», чтобы отдохнуть и провести время за игрой в карты. Однако оба не имели ни малейшего намерения отметить это пари в клубной книге. Из уважения к другу оно останется между ними.
После ухода джентльменов Джордан подошел к столу И наполнил бокал. Гнев, тщательно скрываемый от посторонних, сейчас пылал в глазах.
– Искренне надеюсь, – с уничтожающей иронией протянул он, глядя на ближайшего друга, Джона Камдена, – вы остались здесь не для того, чтобы посвятить меня в, мягко говоря, несколько неблагоразумные выходки моей жены, о которых вы чувствуете себя обязанным сообщить с глазу на глаз?
– Отнюдь, – коротко рассмеялся лорд Камден. – Говоря о скачках, устроенных вашей женой в Гайд-парке, и ее дуэли с Мейберри, Карстерз упомянул имя Мелани. Насколько я понял, Мелани в обоих случаях болела за вашу жену.
Джордан сделал глоток и безразлично пожал плечами.
– И что из этого?
– Мелани, – объявил Джон, – моя жена.
Бокал, поднесенный Джорданом ко рту, застыл в воздухе.
– Что?!
– Я женат.
– Неужели? – сухо процедил Джордан. – Зачем?
– Ничего не мог с собой поделать, – усмехнулся лорд Камден.
– В таком случае позвольте принести свой, хотя и запоздалые, поздравления, – язвительно раскланялся Джордан и поднял бокал в издевательском тосте, но тут же вспомнил о правилах хорошего тона и осекся. – Прошу прощения за грубость, Джон. Просто в данный момент я не считаю женитьбу поводом для ликования. Я знаю вашу жену?
– Надеюсь, нет! – шутливо ужаснулся лорд Камден. – Она представилась Его Величеству как раз после вашего отъезда, что, конечно, к лучшему. Вы, несомненно, нашли бы ее неотразимой, а мне пришлось бы вызвать вас за это на дуэль.
– В то время ваша репутация была не многим лучше.
– Но мне было далеко до вас, – заверил Джон, явно стараясь развеселить друга. – Стоило мне бросить одобрительный взгляд на привлекательное личико, как мамаша мгновенно приставляла к дочке еще одну компаньонку. Если же это делали вы, любая маменька разрывалась между ужасом и робкой надеждой. Конечно, я не мог предложить невесте герцогского титула и поэтому считался куда менее завидным женихом.
– Не помню, чтобы когда-либо обращал внимание на невинных девственниц, – пробурчал Джордан, уставясь в бокал.
– Совершенно верно. Однако у наших жен оказалось немало общего, чтобы немедленно подружиться, поэтому предполагаю, что они во многом похожи. В таком случае вас ждет жизнь, полная терзаний и пыток.
– Почему? – вежливо осведомился Джордан.
– Потому что каждый день вы со страхом будете ожидать, что еще взбредет вашей жене в голову, а когда узнаете правду, перепугаетесь до смерти. Сегодня Мелани сообщила о своей беременности, и меня теперь постоянно терзает мысль, что она обязательно оставит где-нибудь ребенка, когда тот родится.
– Она настолько забывчива? – спросил Джордан, безуспешно пытаясь выказать интерес к жене друга.
– Должно быть, – пожал плечами Джон. – Иначе почему не позаботилась упомянуть, что она и жена моего лучшего друга, с которой я до сих пор не знаком, стали сообщницами и замешаны в весьма странных похождениях?
Поняв, однако, что ему так и не удалось хотя бы немного успокоить Джордана, Джон поколебался, но все-таки нерешительно спросил:
– Что вы намереваетесь делать с вашей женой?