— То есть вы даже не догадывались о существовании плантации Флиннов? — не отставал Мейсон, не замечая, что разговор перешел на другую тему.
— Мейсон… — тихо предостерегла Кендалл.
— Нет, не догадывался. А если бы и догадывался, что с того? Мало ли на свете Флиннов?
— Говорят, что ваши братья талантливые музыканты. — Кендалл попыталась отвлечь их от тяжелой темы.
Эйдан кивнул.
— А вы что же?
— Что я?
— Что вам помешало стать музыкантом?
— ВМФ США.
— Знаете, вы должны зайти к нам, чтобы узнать свою судьбу, — сказал Мейсон.
— Мейсон! — воскликнула Кендалл и даже побледнела.
— Для чего? — нахмурился Эйдан.
Кендалл вскочила.
— Я схожу и приглашу к нам ваших братьев. И вообще мне пора. Становится поздно.
— Кендалл! Только восемь часов, — возразил Мейсон.
— Я знаю, но мне завтра рано открывать магазин, — взволнованно ответила Кендалл, словно боялась, что ей не поверят.
— А где находится ваш магазин? — полюбопытствовал Эйдан.
Узнать судьбу? Что же это за магазин?
— На Ройал-стрит, называется «Чай и Таро», — ответил за нее Мейсон.
— Понятно, — протянул Эйдан, чувствуя странное напряжение в мышцах.
Таро. Гадание на картах. Выходит, она аферистка. Он был втайне разочарован.
— Послушайте, извините, но мне пора, — решительно заявила Кендалл.
— Винни не переживет. Он собирался спеть свою новую песню, — напомнил ей Мейсон, — он хотел, чтобы ты услышала.
— Я послушаю в другой раз. Мне нужно идти. Спокойной ночи.
Когда она повернулась и зашагала к выходу, Эйдан, сам того не ожидая, вскочил со стула.
— Она далеко живет? — спросил он Мейсона.
— Нет, тоже на Ройал, ближе к Эспанаде. Там безопасно, — заверил Мейсон.
Мейсон определенно вызывал любопытство, однако между ним и Кендалл ничего не было, иначе он не вел бы себя так беззаботно.
— Как бы пьяные на улице к ней не пристали, — сказал Эйдан. — Пойду, пожалуй, прослежу.
Мейсон кивнул:
— Это идея. А я пойду поздороваюсь с вашими братьями.
Эйдан так и не узнал, что делал дальше Мейсон, потому что выбежал на улицу вслед за Кендалл.
Вечером в понедельник на Бурбон-стрит было довольно спокойно. Зазывалы пытались затянуть прохожих в свои заведения. Из одного места раздавалась старая добрая музыка кантри, а через дорогу брыкались неоновые ноги на рекламном щите у стриптиз-клуба. Группа членов студенческого братства шла по улице парами, переплетя руки, расплескивая вино из пластиковых стаканчиков, и распевала какую-то непонятную песню. Две женщины в надувных шляпах захихикали, глядя на эту процессию.
Кендалл нигде не было видно, и он свернул на Ройал.
На Ройал-стрит было тихо, как в могиле. Пожилая пара выгуливала терьера. Кто-то быстро шагал впереди. Кендалл.
Он поспешил за ней. Он не пытался нагнать ее бесшумно, но она, должно быть глубоко задумавшись, резко обернулась и вскрикнула, когда он тронул ее за плечо.
— Ах! — сказала она, узнав его.
— Извините. Я не хотел вас испугать.
— Вы меня не испугали, просто я не ожидала, — с негодованием заявила она, воспринимая его слова в штыки.
Что ж, это и понятно, ведь он был невысокого мнения о предсказателях, гадалках и подобных гражданах. Он этому не верил и не сомневался, что и она не верит, хотя и не мог бы объяснить почему. Возможно, потому, что она производила впечатление уверенного в себе и практичного человека.
— Извините, — еще раз сказал он.
Пульсирующая на ее шее венка ясно показывала, что сердце у нее бьется слишком быстро. Что бы она ни говорила, а он все-таки испугал ее.
— И что вам надо?
— Я подумал… я думал… Тьфу, черт. Я хотел вас проводить.
Она уставилась на него тяжелым взглядом.
— Вы решили, что мне нужны провожатые? — В ее голосе было поровну возмущения и недоверия.
— Ну… темно все же, ночь, — пробормотал он.
— Я гадаю на картах Таро, по ладони, у меня есть к этому способности. Вам не кажется, что я могла бы увидеть опасность, если бы она была? — сухо произнесла она, не сводя с него злого взгляда.
— Сомневаюсь.
— Я здесь живу. Я здесь родилась. У нас совсем не такой ужасный город, как о нем говорят. У нас есть проблемы, но в каком городе их нет? Я спокойно сама пройду два квартала до своего дома. Благодарю вас за заботу, но я не верю, что вы хотели меня проводить. И я вас спрашиваю еще раз: что вам от меня надо?
Понимая, что медлить или врать было бы глупо, он признался:
— Я хочу больше узнать о вас.
— Обо мне?
— И о том, как вы посещали Амелию и что происходило ночью. Что ей мерещилось, что снилось. Что она вам рассказывала и что пугало ее — и вас.
Пристально взглянув на него, она с тихой усмешкой проговорила, будто насмехаясь над собственными словами:
— Духи?
— Вы верите в духов?
Она почувствовала, что это не притворный интерес, не издевка.
— О нет, конечно же нет, — ответила она тоже вроде бы искренне.
Они пошли вместе, и он упомянул, что одной из причин, по которым ему всегда нравился Новый Орлеан, была его архитектура. Она рассказала ему о зданиях, мимо которых они проходили. Десять минут спустя они все еще говорили.
У нее в квартире.
Кендалл и сама не понимала, как она ухитрилась пригласить его, когда он ей совсем не нравился. Однако он был у нее.
Она жила на первом этаже прекрасного старого здания, построенного в 1816 году. В нем было четыре большие квартиры, по две на каждой стороне коридора. В ее квартире была большая прихожая, коридор, две спальни, одна из которых служила ей кабинетом, а также кухня и гостиная, разделенные длинной стойкой. Из гостиной через высокие створчатые двери можно было попасть во внутренний дворик, который изначально располагался со стороны фасада. Двор был огорожен изгородью из штакетника с калиткой. Когда-то ею пользовались как парадным входом.
— Мило здесь у вас, — оценил Эйдан. Поскольку он проник к ней в дом, она чувствовала себя обязанной предложить ему выпить, и теперь он рассеянно поигрывал бокалом со скотчем, глядя через стеклянную дверь во двор. — Это ваша собственная квартира?
— Нет, я ее снимаю.
— Ваш салон приносит доход?
— Я не жалуюсь.