Больше всего Эйдана настораживала общая готовность признать, что кость старая. Сговорились они все, что ли? Или он и вправду делал из мухи слона, видя преступление там, где его не было? К тому же на второй кости не было найдено следов плоти и она находилась неподалеку от кладбища.

— Как твое впечатление?! — спросил Зак, перекрикивая музыку.

— Что-что? — очнулся от своих мыслей Эйдан.

— Как тебе группа?! — пояснил Зак.

— Хорошая! — закричал Эйдан, подавшись вперед. — Хотя одеты мрачновато, на мой взгляд. У солиста потрясающий голос.

Зак кивнул, внимательно глядя на Эйдана.

— Что?

— Ты в порядке?

— Да, а что?

— Ты хмурый какой-то, будто злишься.

— Ничего подобного.

— Нет, злишься.

— Послушай, — вмешался Джереми, — забудь, что ты сегодня общался со стаей шакалов. Откуда бы ни взялась эта кость, только полный идиот отказался бы от расследования.

Эйдан кивнул и улыбнулся. Один за всех, и все за одного. Его братья. Не каждому все-таки везет иметь таких братьев.

Теперь Джереми и Зак оба внимательно смотрели на него.

— Завтра с утра я поищу в Интернете списки пропавших, — сказал Зак.

Эйдан неодобрительно покачал головой.

— Может, у меня невроз, — сказал он. — Нам ведь за это не платят.

— А я завтра наведаюсь в управление полиции, — предложил Джереми, — у меня есть там знакомые — по кампании в пользу детского дома. Я посоветуюсь с ними. Может быть, они что-то предложат. Сотни людей числятся среди пропавших после урагана, но я узнаю у них о последних случаях.

Эйдан кивнул:

— Спасибо. Я пока буду доставать Джона Эйбела.

— Что касается дома, Эйдан, — сказал Джереми, — я знаю, что ты считаешь, что нам не по силам восстановить его. Но в нем есть что-то особенное… Так или иначе, не хочешь возиться с ним — ну и не надо. Мы с Заком сами найдем плотников и все такое.

— Нет, это и моя ответственность. — Эйдан решительно тряхнул головой. — Если уж мы решили не продавать его, значит, надо делать ремонт. Первым делом нужно пригласить инженера-строителя для оценки его состояния. Мало ли кто станет уверять, что дом крепкий. Я поверю только специалисту.

— Да, это в первую очередь, — поддержал его Зак.

Эйдан снова откинулся на спинку стула и стал рассматривать музыкантов и слушателей. Через некоторое время внимание его привлек один старик из публики. Цвет кожи у него был скорее золотистый, чем темный. Черты его волевого и печального лица говорили о том, что он потомок сразу белых, черных и чироки. Он стоял, прислонившись к колонне справа от сцены, и его ленивая поза выдавала в нем завсегдатая.

— Знаешь, откуда мне известно, что эти ребята лучше других, кто играет в городе? Потому что послушать их приходит много местных, — сказал Джереми, отвлекая Эйдана от созерцания незнакомца. И вдруг он настороженно нахмурился.

— Что такое? — спросил Эйдан.

— Смотри-ка, вон сидит твой медэксперт в компании других копов. И Хэл Винсент с ними. Он, кажется, причесался. Что-то он не похож больше на сумасшедшего ученого.

— Джон Эйбел? Здесь? — не поверил Эйдан.

Ему казалось, что тот должен быть нелюдимом, который приходит после работы домой и развлекается в лаборатории у себя в подвале.

Но Эйбел и вправду сидел за столиком в группе полицейских. Он был в джинсах и футболке и выглядел моложе, чем днем. Очки он, наверное, сменил на контактные линзы и даже пригладил шевелюру. Похоже, ему тут нравилось.

— Только не поворачивайся, — зашептал Джереми, — но вон идет еще один твой приятель.

— Приятель? — удивился Эйдан и повернул голову в сторону двери, вопреки предупреждению брата.

Он увидел Йонаса, пришедшего с женой, Мэтти.

Пусть музыкальная группа была недурна и клуб популярен в городе, но все это было, мягко говоря, странно. Как могло получиться, что они все собрались в одном месте в одно время?

Нет, он решительно не понимал, что происходит.

Глава 4

Йонас тоже был в джинсах, сидевших на нем так, будто их сшили на заказ по фигуре. Наверное, эта была дорогущая дизайнерская марка. На его рубашке поло не было ни морщинки, из прически не выбивалось ни волоска. Красавица Мэтти пришла в джинсах той же марки и шелковой блузке, облегающей ее тело с выдающимися, благодаря пластическим хирургам, формами. Волосы цвета платины были подстрижены и идеально уложены.

— Да, это Йонас и его жена Мэтти, — сказал Эйдан.

Они тоже его заметили. Йонас только помахал ему рукой и отвернулся, явно устав за день от его компании.

Он направился к столику, где сидели копы, а Мэтти подошла к ним.

— Привет, неужто ты здесь, Эйдан Флинн? А это, должно быть, твои братья. Йонас говорил, что вы унаследовали дом на берегу. Как дела?

Пусть ее тело было накачано силиконом и не разваливалось лишь благодаря прошивке, ее приветствие было милым и искренним. Эйдан встал, обнял ее и поцеловал в щеку. Его братья тоже поднялись, и он их представил.

— Правда, что вы хотите оставить дом себе? — спросила она, садясь на предложенный Джереми стул.

— Предполагаем, — ответил Джереми.

— Я так рада, что вы решили тут поселиться, — улыбнулась Мэтти. — Нам не хватает людей, которые хотят тут жить и работать. Слишком многие отсюда уехали. Кстати, здесь полно работы для частных охранников. — Она неуверенно взглянула на Эйдана.

Он догадался, что она подумала о Серене. Когда он служил в ФБР, они часто встречались вчетвером. Она знала, что смерть Серены заставила его покинуть службу.

Поселиться?

Он пока об этом не задумывался. Он вообще нигде подолгу не жил. Даже в том месте, которое называл домом. Он был всегда в движении, торопясь схватить всю работу, которая имелась в соседних городах.

Он жил на бегу.

Что ж, пока его это устраивало.

Странно. Несмотря на искусственную внешность, Мэтти была настоящей внутри. Она не была равнодушной.

— Посмотрим, — улыбнулся Эйдан в ответ.

— Смотри, не наша ли это знакомая? — вдруг спросил Зак, указывая пивной бутылкой на сцену.

Эйдан взглянул туда. Пока басист объявлял следующий номер, соло-гитарист — в высоких ботинках и черной накидке с капюшоном, точно персонаж из фильма о вампирах, — наклонившись, принимал пластиковый стакан, который ему протягивала Кендалл Монтгомери.

Не успел Эйдан успокоиться — благодаря теплой встрече с Мэтти, как все мускулы в его теле снова напряглись. На Бурбон-стрит было немало других баров с живой музыкой, почему же и Кендалл Монтгомери в этот вечер очутилась именно здесь?