Они отъехали от дома, лавируя между машинами рабочих, заполнивших подъездную аллею. Кендалл обернулась — белый дом был прекрасен в лучах солнца. Обыкновенный дом. Где на кухне ей явился загадочный человек.
— Ты в порядке? — спросил Эйдан.
— Да, — ответила она. — А ты?
— Я тоже.
— Ты так и не рассказал мне, что это был за сон.
Он пожал плечами:
— Поверь, я никогда раньше не ходил во сне. А сон был… странный, мягко говоря. Мне снилось, что Амелия упрашивает меня кому-то помочь.
— Правда? — удивилась Кендалл, а про себя подумала: «Ну прямо как мисс Эйди».
Но никому из них не приснился печальный человек с кожей цвета кофе с молоком. Тот самый завсегдатай из бара. Если это призрак…
Она чуть было не спросила Эйдана, не обращал ли он внимания на этого мужчину, но прикусила язык. Это было безумие. Он видел кошмары, а она — призраков.
Когда он приехал, Мэтти уже ждала его в кофейне. Она сказала, что ждет заказа, и он решил не отставать и заказал омлет.
Она принялась сбивчиво описывать ему платье, которое купила для вечеринки, задавала вопросы о том, как продвигается ремонт. Наконец, он положил ладонь на ее руки и спросил прямо:
— Мэтти, что случилось? Почему ты хотела меня видеть?
Сначала ему показалось, что она вот-вот расплачется. Эйдан очень надеялся, что этого не произойдет, потому что не умел успокаивать плачущих женщин.
— Из-за Йонаса, конечно.
— Мэтти, я бы ни о чем не волновался. Он тебя любит.
— Ты думаешь? — с горечью спросила она. — Эйдан, он изменяет мне?
— Мэтти, я очень редко вижусь с Йонасом в последнее время.
— Но ты его знаешь, вы вместе работали.
— Мэтти, я уверен, что он тебя любит.
— Я все для него сделала — грудь, лицо, а ведь я и так была ничего.
— Мэтти, ты и сейчас красавица, и раньше была красавицей. Это вопрос твоего отношения к себе.
— Вот в том-то все и дело. Мне это не надо было, я сделала это все ради него. А он… ему стало все равно. Я ему надоела.
— Мэтти, я уверен, что все образуется. Ты пробовала с ним поговорить?
— Да. Он делает вид, что все в порядке.
— Может быть, так оно и есть.
— Ах, Эйдан, ты просто меня жалеешь.
— Мэтти, мы все любим распустить перья.
Она покачала головой:
— Но только не ты. Когда Серена была жива, ты никогда… Извини. Но ты никогда не вел себя, как… Ты не замечал других женщин.
Тут ему нечего было возразить. Это была правда.
— Эйдан, он иногда и дома не ночует.
— И чем он это объясняет?
— Что он работает.
— Значит, работает.
— Да, работает. В баре.
— Мэтти, поверь, иногда приходится и в баре работать. Служба такая. А нужно делать вид, что ты пришел отдохнуть и повеселиться.
— Поговори с ним, ладно?
— Мэтти, это ваши личные дела.
— Если он изменяет мне, то да. Я хочу знать, не собирается ли он разводиться. Может быть, он и адвокату уже позвонил?
— Хорошо, я поговорю с ним, попробую у него выведать.
— Спасибо, Эйдан. Только, пожалуйста, не говори ему, что я тебе звонила. Он меня за это убьет.
— Я ничего не скажу ему, Мэтти, — пообещал Эйдан. — Я буду осторожен.
— Он любит бар, где играет Винни, якобы из-за музыки. Он говорит, это лучший клуб в городе.
— Это, наверное, зависит от вкусов. Но я могу сказать тебе, что мои братья — они и сами музыканты — считают, что The Stakes очень хороши. В этом он тебя не обманывает.
Мэтти вдруг поежилась.
— Ну, не знаю. Иногда мне там страшно до мурашек.
— Да? Отчего?
— Мы ходили туда несколько раз вместе. У меня было такое чувство, что за мной кто-то следит.
— Ты красавица, Мэтти. Неудивительно, что все мужчины смотрят на тебя.
Она не покраснела, не улыбнулась, даже не поблагодарила.
— Нет, я не о том. Даже не о пьяных взглядах. Такое чувство, что кто-то приходит туда со специальной камерой, которая фотографирует всех женщин сквозь одежду. Не знаю, как объяснить… В общем, неприятное чувство.
Она снова покачала головой и посмотрела ему прямо в глаза.
— В любом случае спасибо, Эйдан. Мне очень жаль, что так случилось с Сереной. Какая несправедливость! Вы были такой замечательной парой, не то что мы с Йонасом. И вот, пожалуйста, как жестоко судьба с вами обошлась. — Она замолчала, будто только что до нее дошло, что она касается запретной темы. — Ох, Эйдан, извини.
— Ничего.
— Три года… — продолжала она, — и ты в Новом Орлеане. Надеюсь, ты найдешь себе пару, Эйдан. Повезет же ей!
— Спасибо, Мэтти. А у вас все образуется, вот увидишь.
Тут следовало встать и уйти, но он не смог.
— Мэтти, когда это началось? Я имею в виду, когда Йонас стало пропадать по ночам?
— Первый раз это случилось месяца три назад. Последний раз — на позапрошлой неделе. Ох, Эйдан…
— Не беспокойся, я поговорю с ним.
Их встреча принесла ей облегчение, чего нельзя было сказать о нем. Ему вдруг захотелось узнать, как именно его старый друг проводит эти ночи.
Суббота, как всегда, принесла большой наплыв клиентов. К счастью, зашел Винни и остался помочь. Кендалл решила не проводить сегодня сеансов, велев Мейсону записывать всех, кому потребуются ее услуги, на следующую неделю. Она была слишком поглощена ожиданием вечеринки, предвкушая новую встречу с Эйданом, хотя это уже попахивало зависимостью.
В два часа, когда выдалась свободная минутка, она увидела, что Мейсон и Винни встали рядком и насмешливо смотрят на нее.
— А где это ты была вчера вечером? — спросил Мейсон.
— А что?
— Я проезжал мимо и дай, думаю, загляну, узнаю, как дела. Смотрю — твоя машина на месте, а тебя нет. По крайней мере, ты не открыла мне дверь, когда я позвонил. Ты спала? — подмигнул он. — Или тебя не было дома?
— Да-да, она гуляла, — поддержал Винни.
— Она на плантацию бегала, — уверенно сказал Мейсон. Они были похожи на двух школьников, которые посреди урока смылись в туалет покурить и поболтать о девочках.
— Да, на плантацию бегала, — спокойно подтвердила Кендалл.
— Ну… так неинтересно, — протянул Винни. — Мы думали, ты хоть покраснеешь.
— Кстати, ты слышала, что Флиннам вчера угрожали по радио? — спросил Мейсон.