Глаза понемногу привыкли к темноте, и Данила принялся метаться от цистерны к цистерне. Надо что-то придумать. Без оружия их растерзают в карантинном блоке.
– Давайте попытаемся добыть доспехи? Вдруг Маринке и пацану подойдут? – предложил Рэмбо и, не дожидаясь одобрения, долбанул обухом топора по одной из цистерн.
Стекло даже не треснуло, но наемник не сдался и, приговаривая: «Терпение и труд все перетрут», бил снова и снова. Марина обшаривала стены в поисках панелей, которые открыли бы цистерны.
– Марина, так ты знаешь, как открываются эти емкости? – спросил Данила.
– Нет.
Из темноты между цистернами вышел Маугли, коснулся руки Астрахана и уставился в глаза. Данила покачал головой и оперся о стену. Отдыхая, Рэмбо говорил:
– Если ничего не получится, останемся тут жить. Вполне себе крепость.
Данила представил их последние дни: они заперты в темноте день, два, три. Постоянно хочется есть, но, чтобы утолить голод, надо делать вылазки в карантинный отсек, где поджидают хамелеоны. Вчера не вернулся Рэмбо. Они с Маугли отправились искать его труп. Чтобы съесть. Потому что все съестное уничтожили хамелеоны…
Зазвенело разбитое стекло. Данила встрепенулся и понял, что он заснул стоя. Издав победный вопль, Рэмбо принялся крушить цистерну. Запахло машинным маслом – по полу разлился консервант.
Данила подошел поближе, склонился над добычей: хитиновая оболочка насекомого. Части тела примерно как у людей: две руки, две ноги. Хитиновые пластины, заменяющие ребра, сходились в районе грудины, вместо мышц пресса были кольца. Руки (или лапы) согнуты, пальцы сжаты.
– И что ты с ним делать будешь? – спросил Астрахан. – Он даже тебе велик.
Рэмбо его не слушал, обшаривал грудную клетку костюма. Что-то хрустнуло – она будто переломилась надвое, и теперь внутрь вполне можно было залезть.
– Марина, Маугли? – позвал Рэмбо и поднял костюм. – Кто испробует неземные технологии? Давай ты, малой.
Мальчишка закрутил головой и попятился. Данила решил испытать на себе. Он, конечно, не измененный, но вдруг?
Наверное, так же себя чувствует человек, залезающий в рыцарский доспех, который на четыре размера больше. Нет, скорее, это ощущения заживо погребенного в саркофаге, разве что голова снаружи.
Защелкнулась грудная клетка. Данила не доставал до подошв даже пальцами стоп. Коленные и локтевые сгибы были ниже, чем положено. Ни одно сочленение экзоскелета не двигалось. Совершенно бесполезная вещь! Астрахан даже не смог шевельнуть рукой и надавить на грудную клетку, чтобы она раскрылась.
– Вытащите меня отсюда! – взмолился он. – Руки не гнутся, в паху жмет!
Освободившись от костюма, он пробежался по комнате и вздохнул:
– Бесполезно, бро.
Марина его не послушала. Коснулась пластин на груди, и костюм вздрогнул. Когда она залезла внутрь, экзоскелет с едва слышимым свистом стал сжиматься, принимая форму ее тела. Трансформация завершилась, и девушка пошевелила рукой в хитиновой перчатке, согнула-разогнула ноги:
– Никогда я не чувствовала себя такой защищенной!
– Не жмет? – осторожно поинтересовался Рэмбо. Девушка помотала головой:
– Я его не чувствую. Стукните меня кто-нибудь. Он должен быть прочным.
Данила ударил ее ногой по бедру. Потом ударил сильнее – Марина даже не пошатнулась.
– Слабак, – бросила она игриво. – Попробуй ножом.
Теперь испытания проводил Рэмбо – сначала осторожно полоснул клинком по груди. Звук был, как если вести ножом по жести. Потом нанес колющий удар в бедро – клинок соскользнул и даже не оцарапал доспех.
Данила возликовал:
– Во здорово, бро! Теперь надо добыть такой костюм малому, и телохранители этим двоим больше не нужны.
Маугли осмелел, обошел цистерны и выбрал себе «шестилапого жука». Данила понимал его выбор: интересно посмотреть, куда денутся две пары дополнительных рук.
Около получаса долбали цистерну. Рэмбо отбил руки, и его сменил Астрахан. Вскоре их старания увенчались успехом, и Маугли подхватил экзоскелет – первую в своей жизни игрушку, и торопливо в него влез. Ко всеобщему удивлению, лапы никуда не делись. Они повторяли движения рук. С визгом мальчишка налетел на Марину, подхватил шестью руками и подбросил до потолка. Она сгруппировалась и плавно приземлилась. Вот только ноги мальчишки остались незащищенными, а добывать еще экзоскелет не было времени.
– Ну, что, – Данила похлопал в ладоши, – пора в карантинный блок. Где-то час нам ползти к шлюзу, а если не повезет и нас заметят хамелеоны – то и пробиваться с боем. Сами понимаете, что в некоторых случаях лучше прийти раньше, чем опоздать. В путь. И да поможет нам великий Джа!
* * *
Что творится за броней эмтэхи, Росс не знал. В люк вылезать категорически запрещалось, и он вставал, чтоб поглядеть в водительское окно. На кузове дежурили братья-мангусты. Потом их должны сменить Альфа и Бета, и лишь затем страховать проводника будет он, Росс.
Квадроцикл проводника то появлялся в поле зрения, то исчезал. Двигался он по непредсказуемой траектории – объезжал искажения. В детстве Росс мечтал обрести дар следопыта и прислушивался к себе, но опасности не чувствовал.
По внутренней связи поступило предупреждение, что на пути попадаются заминированные участки. Сволочи измененные быстро очеловечились и обратили оружие людей против своих хозяев. Помедли командование со штурмом, так просто сюда не доехали бы.
В кузове тряслись часа три. Когда тревога Росса ослабла, и он уже решился подремать, уверенный в победе человечества, окружающий мир начал меняться. Он наполнился едва различимым звоном, который проникал в кишки и закручивал их в узел, а башка трещала так, что перед глазами расплывались разноцветные круги. Росс вцепился в сиденье, чтобы не свалиться на пол. Он ничего не видел, кроме помех, какие бывают у барахлящего телевизора. Кого-то вывернуло наизнанку, кто-то захрипел и упал. Машину трясло и водило из стороны в сторону – Бистро вырубился, и эмтэха потеряла управление.
Росс ощутил себя на родео – усмири взбешенную эмтэху! И ведь не видно ни черта, башка вот-вот взорвется. Только бы не вырубиться! Держись, Савельев!
Бистро валялся на полу и даже не шевельнулся, когда Росс на него наступил. Заняв место мехвода, он выровнял руль, заглушил мотор и уперся лбом в руки, сложенные на приборной панели.
В горле стоял ком, но Росс блевать не любил еще больше, чем ходить к стоматологу, и сдержался. Постепенно боль утихла, он вытер текущую из носу кровь и сквозь мелькающие перед глазами мушки глянул в окно.
Квадроцикл проводника врезался в сосну, сам Мегафон бежал к эмтэхе, подволакивая ногу, а из лесу сплошной стеной перли какие-то твари.
Выругавшись, Росс расчехлил парочку РПГ, превозмогая головокружение, вылез на кузов и дал залп по тварям с воплем: